— Вы сами говорили о необходимости уничтожения станций слежения хинков. Мы полностью с вами согласны. Есть предложение организовать атаку на командный центр на Луне. Мы берем это на себя. Хинки в момент нашего старта будут слепы как новорожденные котята.

— Хорошо, станции вы ликвидируете, — не выдержал напора Марч, — но есть еще линкоры, есть еще адмирал Замин Ганн. Он в последнее время практически не покидает свой линкор. А у линкора мощные системы обнаружения, ни как не меньше, чем на Лунной базе. Они там сразу обратят внимание на взлетающий без их разрешения транспорт.

— Значит, надо уничтожить и линкор, — предложил Райт.

— Их будет к этому моменту уже два, — напомнил Сакис.

— Тогда лучше уничтожить оба, — поддержал его Столяров.

— Да, при такой огневой мощи ваших тарелок это должно получиться, — предположил генерал Фиш. — Почему бы не атаковать их всеми тарелками сразу?

Марч отрицательно замотал головой.

— Вы зря так думаете. Вы даже не представляете, что это за корабли. Даже без включенного защитного поля линкор уничтожается только линкором такого же класса. Только он может одним ударом пробить все палубы, и поразить его самую уязвимую часть — реактор.

— Почему? — не понял Коэн. Он, как командир пилотов, сидел за столом, как полноправный представитель землян.

— Обратите внимание, что по структуре их линкор больше похож на куб, чем на параллепипид. Это сделано специально, чтобы защитить сердце линкора. Структура линкора представляет из себя подобие пчелиных сот, окружающих реактор.

Он нервно простучал по клавишам своего компьютера, и на экране возник графический рисунок огромного корабля.

— Только тут соты — это каюты корабля. Каждая из них сделана из материала, способного гасить лазерный заряд на двадцать пять процентов. Он не прожигает его, а растекается по поверхности. Уничтожается вся стена. Для того чтобы добраться до реактора, нужно разрушить сто двадцать таких ячеек. Никто не будут ждать, когда вы нанесете шестьдесят ударов в одну точку. Вас уничтожат уже через тридцать секунд. Вспомните как погиб тот ваш пилот, Сомов. Он нанес десять ударов по линкору, но не причинил ему большого вреда. Все, что он разрушил, уже восстановлено. Кроме того, на борту каждого линкора еще находится до трех сотен ромбов.

— Вы удивительно хорошо знаете их корабли, — похвалил хасков Райт.

Сакис был вынужден признаться.

— Ещё бы. Это ведь бывшие наши корабли. Хинки обманом захватили один наш линкор ещё в самом начале войны, пятьсот лет назад, и с тех пор старательно их копируют. Мы уже ушли от этой схемы построения кораблей, а они — нет.

— Нет, но должна же быть у этого чертова линкора какая-то шахта охлаждения ядерного реактор?! — возмутился Майкл. Посмотрев в недоуменные глаза своих инопланетных союзников, он пробормотал. — Ах, да, вы, скорее всего, не смотрели "Звездные войны". Значит, у вас есть более подробный план этого чёртого линкора?

— Конечно.

— Хорошо, значит — мы найдем там слабое место и взорвём его, — восхитился пилот. — Любой ценой, пусть даже наших жизней.

Хаск, похоже, сдался.

— Ну, если найдете, значит — все действительно будет хорошо.

— Ну а как остальные два прибывающих линкора? Их вы не боитесь? — Спросил Райт.

Марч впервые произнёс что-то позитивное.

— Это будет уже не ваша проблема. После взрыва термоядерного реактора в космосе будет такая каша из активных частиц, что все их системы слежения будут слепы. Так что можно будет стартовать в Метрополию даже спустя несколько часов после взрыва. Мы пройдём мимо них совершенно незамеченными.

— А как в полете, они нас не могут перехватить?

— Во время перелёта вычислить и нанести удар по линкору невозможно. Это сейчас сложно вам объяснить, но, во время полета линкор неуязвим.

— Если нам гарантируют загрузку максимального количества землян, то мы сделаем всё, чтобы нанести флоту хинков наибольший урон. Даже ценой жизни многих из нас, — предложил Зорич.

— Хорошо, мы обсудим все ваши предложения.

— Ещё я предлагаю перегрузить всех вывезенных землян с транспортов в линкор с максимальной плотностью, а освободившиеся транспорты уже сейчас подогнать поближе к Земле, например — на Марс. Старт транспортов я предлагаю назначить за минуту до ядерного удара по хинкам.

Райт выжидательное посмотрел на хасков. Те молчали. Они не привыкли так мыслить, и так действовать.

— Нам нужно хорошо подумать, — наконец сказал Марч.

— Хорошо, только постарайтесь решить все побыстрей. Осталось всего пять суток.

Хаски думали два часа. Впервые они заперлись в рубке, стены приняли матовый оттенок, и земляне не видели и не слышали хасков. А те включили наружную связь, и в обсуждении принимали участие пилоты линкора, эсминцев, и транспортов на орбите Юпитера.

— Это самоубийство, — сказал один из пилотов транспорта. — Я никогда не пойду на такое. Я отказываюсь лететь на эту планету!

— Риск слишком велик, — согласился другой. — И стоит ли рисковать из-за этих странных землян? Не будут они для нас просто обузой?

— Стоит, — подал свой голос Марч. — То, как они воюют, дает нам надежду, наконец, обрести полноценного союзника. Это не тупые ларды, это настоящие воины, по духу и по крови. Они способны переломить ход этой затянувшейся войны.

— Боюсь, что они потом могут повернуть оружие против нас, — озаботился Сакис.

Марч приглушенно всхлипнул, на языке хасков это было подобие смеха.

— Как раз то, что мы вывезем с Земли максимум людей для войны, и минимум для размножение дает нам такую гарантию. Мы расселим их по разным планетам, и там они растворяться среди других рас. Я думаю, нужно пойти им навстречу. Так что приказ всем пилотам транспортов — готовьтесь к десантированию на планету.

Бедные хаски просто падали от усталости. Такими темпами они еще никогда не работали. Весь флот грузовых тарелок, более ста кораблей, почти непрерывно сновал по маршруту Земля — Юпитер, доставляя все новые и новые партии землян на борт линкора. Кроме того, на них же выпадала задача по снабжению землян продовольствием, хотя бы на первоначальный период. Затем хаски обещали наладить для них свою систему питания, независимую от какой-либо животной или растительной пищи.

Большие нагрузки падали даже для тех, кто всегда оставался в стороне от подобного напряжения, например, для ученых. Аппарат для изготовления костюмов индивидуальной невидимости был налажен под фигуры хасков, и, понятное дело, они никак не подходили под комплекцию землян. Для того чтобы сделать ее чуть больше потребовалось трое суток, знание хасков, ум двух академиков евреев, изобретательность и много-много мата трех русских ученых. Когда на свет божий появился первый костюм, Валерий Майдачный, в прошлом кандидат технических наук, и ныне слесарь сборщик уникального совместного творения, отбросил в сторону кувалду, и издал зычный, восторженный рев. Хаск по имени Транк, главный научный консультант экспедиции, с ужасом смотрел на покореженный аппарат молекулярного построения материалов. Его поразило даже не то, что он покорежен, а то, что он, несмотря на это еще и работает.

— Ну, одевай, Огонек, — обратился русский к стоящему неподалеку Огнену Вукичу, — Данко ты наш самодельный.

Тот принял из его рук серебристый костюм, натянул на тело, потом одел на голову шлем. Серебристый диск на грудь испытателю одел сам Транк. Он же показал Огнену, на какую кнопку нажимать.

— Сначала эту, левую, а потом, отключать, правую, — проквакал его дешифратор.

Вукич исполнил его инструкции, и через полминуты словно растворился в воздухе. Прошло минуты три, прежде он появился снова. Стянув шлем, он сообщил:

— Жарковато в нем.

— Ничего, потерпишь часа два, — ухмыльнулся Майдачный, вводя в компьютер данные на следующего разведчика, Славко Бойнича.

— Нужно еще сделать костюмы и для пилотов, — предложил наблюдавший за всем этим Душан Зорич.