Он повернулся и направился к двери.

— Только не забудьте об одном, — бросил ему вслед Роджер. — Если вы собираетесь убивать серых, то мы, вероятно, не сможем помешать вам, тут вы правы. Но если вы начнете крушить дома и убивать наших людей, то долго прятаться тут вам не удастся.

— Мы прятались от других в течение многих десятков лет, — возразил Николос, обернувшись через плечо. — Они-то, по крайней мере, знали, кого и что ищут. А вы действительно считаете, что мы не сможем укрыться от людей, которые даже не знают, что мы существуем?

Он шагнул в сгущающиеся сумерки. Воины последовали за ним и закрыли дверь.

— Ага, тут у вас целая долина, где можно спрятаться, — пробормотал Роджер в сторону двери. Он шумно вздохнул и повернулся к Кэролайн. — Мне показалось, или Николос действительно потерял самообладание?

— Очень похоже на то, — согласилась Кэролайн, припоминая внезапно оборванную фразу. — Кто-нибудь уже упоминал Дамиана?

— Не при мне. Я все думаю — Меланта у него или нет? То он вроде намекает, что да, то говорит что-то совершенно противоположное.

Кэролайн поежилась.

— Роджер, мы должны выбраться отсюда. Вернуться в город и предупредить кого-нибудь.

— Готов рассмотреть любые предложения.

Кэролайн задумчиво оглядела комнату. Она уже определила, что домик построен где-то в конце сороковых или начале пятидесятых годов. В то время в районе Кэтскиллза появлялось множество таких летних построек, причем часто они возводились весьма поспешно. Окна с одинарными рамами, стены с минимальной изоляцией, а то и вообще без нее, пол…

Пол.

Она осмотрела пол. Стандартный настил из грубых неотесанных досок. Кэролайн опустилась на колени и приложила руку к щели. Камин тянет воздух из комнаты…

— Чувствуешь, как из-под пола дует? — спросила она. Роджер присел рядом, лизнул палец и поднес его к широкой щели между досками.

— Как будто да. Но камин тянет сильно. Может, это откуда-то еще?

— Роджер, я думаю, здесь нет чернового пола. Только эти доски, прибитые к лагам, а под ними пространство.

— Без фундаментной плиты?

— Тогда для таких построек она не требовалась. И я помню, что, когда мы входили, я видела обшивку на уровне земли. Там точно можно проползти.

Роджер задумчиво похлопал по доске.

— И если мы сможем пролезть под пол, то выберемся наружу.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

— Снаружи еще охранники, — напомнила она.

— Давай сначала выберемся, а там посмотрим. С чего начнем?

— Поищи, чем можно выдернуть гвозди. — Она выпрямилась. — Не забудь про ящики кухонного стола. Я посмотрю, где можно…

Она натянуто улыбнулась.

— Что? — спросил Роджер.

— Я чуть не сказала, что посмотрю, где можно копать. Будто мы на каком-то острове сокровищ.

— Больше похоже на лагерь для военнопленных. — Он направился к кухне. — Посмотрю, что там есть.

Когда он вернулся, Кэролайн уже нашла подходящее место.

— От предыдущих жильцов почти ничего не осталось. — Он сложил на диван две пригоршни хлама. — Но картофелечисткой можно выковырять пару гвоздей, до того как она сломается.

— Может, даже больше, — согласилась Кэролайн.

Она осмотрела добычу. Половинка дверной петли, гнутое сверло, обломок сбивалки для яиц и сетевой шнур, как у старой маминой вафельницы.

— А чтобы поднять доски, когда вытащим гвозди, думаю, можно использовать эту штуковину для защиты от искр, — добавил Роджер.

— Это называется каминной решеткой, — подсказала она, оглядывая низкий металлический барьер перед камином. — Да, может подойти.

— Значит, инструменты есть, — подытожил Роджер. — Где начнем?

— Вот здесь. — Кэролайн показала на угол, где она стояла. — Видишь на полу пятна? Это от дождя или снега. Доски здесь подгнили — чувствуется, что они мягче по сравнению с остальным полом.

Роджер попробовал ногой пол.

— Выглядит обнадеживающе.

Он взял картофелечистку, встал на колени и принялся за работу.

Кэролайн взяла сломанную петлю, но в груди у нее замирало. Из хибары можно выбраться, теперь она была в этом уверена. Но потом…

Она подошла к доске, над которой трудился Роджер, с другой стороны. Ясно, что он еще не продумал все до конца. Лучше его не отвлекать.

Она опустилась на колени и принялась ковырять мягкое дерево.

— Что значит «машина исчезла»? — сказал Пауэлл в трубку. — Я же приказал за ней следить.

— В расписании наружки оказалась дырка. — Смит говорил так же раздраженно, как и Пауэлл. — Когда я это обнаружил, уже было поздно. Но я нашел продавца газетного киоска, который видел, как они сели в машину и уехали.

— Это был сам Ференцо? — с некоторым облегчением спросил Пауэлл.

Что бы там ни случилось, напарник жив.

— Продавец опознал его по фото, — подтвердил Смит. — С ним было двое мужчин: одному лет пятнадцать-шестнадцать, он сел сзади, другому лет двадцать пять, этот сел на переднее сиденье. По описанию оба темноволосые и такие коренастые. — Он помолчал. — Он также сказал, что, когда машина отъезжала, второй держал в руке пистолет.

Пауэлл снова напрягся. Значит, вместо убийства имеем похищение.

— Отправь мужика в участок, — приказал он. — И вызови Карстерса сделать рисунки.

— Карстерс не очень-то обрадуется, что его вызывают в воскресенье, — предупредил Смит. — Особенно после того, как уже выходил в субботу.

— Скажи ему, что с меня обед, — проворчал Пауэлл. — Объяви машину Ференцо в розыск и прочеши район, может, найдешь кого-то, кто дополнит картину. И не отпускай свидетеля, пока я не приеду.

— Не отпущу, — пообещал Смит. — Пока.

Пауэлл положил трубку и несколько секунд мрачно смотрел на нее. Господи, что же происходит?

— Джон?

Подняв глаза, Пауэлл увидел в дверях свою жену Сэнди.

— Прости, милая, мне снова нужно на работу, — вздохнул он, нашаривая туфли.

— Томми?

Он кивнул.

— По крайней мере, он вроде бы жив. Похищен, но жив.

— Будь осторожен, — тихо сказала Сэнди. — Если кому-то мешает он, то, может быть, мешает и его напарник.

— Да не волнуйся ты. — Он натянул пальто и быстро, но крепко обнял ее. — Мы не ведем сейчас никаких дел, за которые можно было бы убить.

— Конечно. — Она задержала его в объятиях чуть дольше обычного. — Просто будь осторожен.

— Буду, — целуя жену, пообещал он. — Я позвоню, если задержусь позже двенадцати.

Он оглянулся в дверях: она стояла посреди комнаты, глядя ему вслед. Жена полицейского, на лице боль и надежда, неизбежные в ее жизни.

Загадочный Сирил говорил о крови тысяч ньюйоркцев. Возможно, Ференцо намечен быть первым из этих тысяч?

А сам Пауэлл — вторым?

Доски оказались даже мягче, чем надеялась Кэролайн, и, чтобы отодрать первую доску от лаг, понадобилось меньше пятнадцати минут. Теперь, когда можно было использовать рычаг, работа пошла быстро. Еще десять минут, и в полу оказалась дыра, достаточная, чтобы пролезть в нее.

— Жаль, фонарика нет, — сказал Роджер, вглядываясь в темноту. — С другой стороны, может, и хорошо, что я не вижу ничего. Наверное, там полно всякой ползучей гадости. Как думаешь, доски обшивки прочные?

— Вряд ли, — ответила Кэролайн. — Они же на улице, а дом явно не ремонтировался. Думаю, стоит хорошенько поднажать, и они слетят с гвоздей. Особенно в этом углу — здесь как раз крыша течет.

— Порядок. — Роджер огляделся. — Что нам может понадобиться?

Наступил решающий момент. Собравшись с духом, Кэролайн отчеканила:

— Выбери сам, что, по-твоему, может пригодиться. Ты пойдешь один.

Он дернулся, будто от удара током.

— Что? Кэролайн…

— Роджер, это единственный выход, — перебила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. Если позволить ему спорить, она может размякнуть и сдаться, и тогда им обоим конец. — Даже если доски обшивки держатся слабо, тебе не удастся выломать их совершенно бесшумно. Кроме того, там караулят воины. Кто-то должен отвлечь их и увести от машины.