Особое внимание было уделено взаимодействию всех войск.

С целью деморализации противника после тщательного обсуждения с командармами и начальниками родов войск фронта было решено провести прорыв главной полосы обороны противника ночью, ближе к рассвету.

В ночной атаке участвовало большое количество танков и самоходной артиллерии, чтобы избежать несчастных случаев и подсветить танкам и САУ объекты для обстрела, было решено применить 120 зенитных прожекторов.

Способ их применения предварительно проверялся на опытных учениях, на которые были привлечены командармы и члены Военсоветов.

Предстоящая операция потребовала сосредоточения больших материальных средств и всё это благодаря высокой организованности работников тыла во главе с неутомимым начальником тыла фронта генерал-лейтенантом Н.А. АНТИПЕНКО было своевременно сосредоточено в войсках и на базах фронта.

Сражение началось 16 апреля. Враг отчаянно сопротивлялся, бросая в сражение всё, что было в его распоряжении.

Запуганные гитлеровской пропагандой немецкие войска дрались с упорством. Обреченные смертники, не сумев выдержать удара советских войск, гибли, сдавались в плен и отходили на Зееловские высоты.

Но ничто не могло остановить советского воина, поклявшегося матери-Родине покарать врага за все подлости, зверства, массовые убийства, разрушения и надругательства, которые враг творил на нашей земле в мрачные дни своей оккупации.

На Зееловских высотах у противника была заранее подготовленная 2-я полоса обороны. Отошедшие части усилили ее. Медлить с прорывом второй полосы было нельзя. «Порыв войск не терпит перерыва» — гласит старая военная поговорка.

Чтобы усилить удар 1-х эшелонов фронта и вселить полную уверенность в войска, вопреки ранее принятому плану, переговорив с командармами, я решил немедля ввести в сражение первую и вторую танковые Армии.

Общими усилиями танковых и общевойсковых Армий оборона на Зееловских высотах была разбита и прорвана.

Гитлеровцы, сняв значительные силы, в том числе зенитную артиллерию, с внешнего обвода Берлина, бросили навстречу нашим войскам, чем серьезно ослабили оборону самого Берлина.

Темп наступления несколько затормозился. И это вполне естественно. Надо было перемолоть и перебить подошедшие немецкие войска из Берлина. СТАЛИН, как всегда в таких случаях, начал нервничать, опасаясь серьезной задержки наступления наших войск.

Союзные экспедиционные силы к тому времени, не встречая особого сопротивления, спешили скорее выйти на Эльбу, а затем… будет лучше, если мы представим слово по этому вопросу покойному У. ЧЕРЧИЛЛЮ, бывшему в то время премьер-министру английского консервативного правительства.

У. ЧЕРЧИЛЛЬ в своих воспоминаниях о второй мировой войне писал: «Я очень хотел, чтобы мы опередили русских в некоторых районах центральной Европы». (У. Черчиль. Вторая мировая война т. VI, стр. 146).

Сказано ясно, что хотели наши союзники.

Выходит, что во главу угла ставились не военно-стратегические цели, а далеко идущие политические расчеты: захватить германскую столицу Берлин, Прагу и другие центральные районы Европы и попытаться спасти родственные им империалистические режимы.

И это неоспоримо. В течение трех лет (1942–1944 г.г.) союзники под различными предлогами весьма и весьма не торопились с открытием второго фронта, а тогда, когда враг был до крайности обессилен, они услышав предсмертные крики гитлеровцев, их отчаянные призывы любой ценой спасти Германию, — они стали торопиться с продвижением на восток к Берлину, к Праге.

На пятый день операции войск 1-го Белорусского фронта, т. е. 20 апреля, в 13 час. 50 мин. по московскому времени дальнобойная артиллерия 79 ск 3-й ударной Армии 1-го Белорусского фронта, которой командовал генерал В.И. КУЗНЕЦОВ, открыла беглый огонь по Берлину, положив историческое начало штурму германской столицы.

2-й Белорусский фронт, вследствие задержки с сосредоточением, начал форсирование р. Одер только 20 апреля. И, сломав сопротивление врага в районе Штеттин, 22–23 апреля начал продвижение в общем направлении на Росток, чем и обеспечил действие войск 1-го Белорусского фронта с севера.

21 апреля 47-я Армия под командой генерала ПЕРХОРОВИЧА, 3-я ударная Армия и 2-я танковая Армия под командой генерала БОГДАНОВА перерезали берлинскую автостраду, а 12 т. к. 2-й танковой армии ворвался по с/з. окраинуБерлина и завязал бой в городе.

5 Ударная Армия под командой генерала БЕРЗАРИНА, 1-я танковая под командой генерала КАТУКОВА и 8 гв. Армия под командой генерала ЧУЙКОВА ворвались на восточную и ю/в. окраины Берлина и развернули бой в самом городе.

4-я танковая Армия 1-го Украинского фронта под командой генерала ЛЕЛЮШЕНКО подходила к Потсдаму с тем, чтобы совместно с 47-й Армией 1-го Белорусского фронта замкнуть кольцо окружения вокруг Берлина.

3-я танковая Армия 1-го Украинского фронта под командой генерала РЫБАЛКО подходила к южным подступам Берлина.

23–24 апреля войска 1-го Белорусского фронта громили гитлеровцев в центре Берлина. На юго-восточную часть Берлина подошли части 3-й танковой Армии 1-го Украинского фронта.

25 апреля 328 сд 47 Армии и 65 т. бр. 2-й танковой Армии 1-го Белорусского фронта, наступавшие западнее Берлина, соединились в районе Кетцин с 6-м гв. МК 4-й гв. т. Ар. 1-го Украинского фронта.

Таким образом берлинская группировка врага общей численностью более 400 тыс. человек оказалась рассеченной на две изолированные группировки — Берлинскую и Франкфуртско-губенскую.

Всем нам хотелось покончить с Берлинской группировкой к Первомайскому празднику, чтобы еще больше порадовать советский народ победами советских войск, но враг хотя и был в агонии, все же продолжал цепляться за каждый дом, за каждый подвал, за каждый этаж, крышу и дрался, как обезумевший.

Когда Берлинская операция была в самом разгаре, мне на командный пункт позвонил СТАЛИН и сказал, что надо быстрее занять Берлин, так как имеются сведения о стремлении союзников захватить Берлин раньше, чем подойдут к Берлину советские войска, а этого допустить нельзя.

Я доложил СТАЛИНУ, что мы учли это обстоятельство и поставили задачу 1-й Польской армии, 61-й Армии и части сил 47-й Армии стремительно выдвигаться на Эльбу, чтобы на Эльбе, а не в Берлине встретить американские части.

СТАЛИН был прав. Американские войска действительно спешили к Берлину и уже заняли Тюрингию, которую, согласно заключенного соглашения на Крымской конференции, должны оккупировать советские войска.

Принятыми мерами войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов своевременно вышли на Эльбу, где и установили соприкосновение с американскими войсками.

Сражение в Берлине подходило к своему кульминационному пункту.

Город разрушался до основания квартал за кварталом, дом за домом, войска КУЗНЕЦОВА, БЕРЗАРИНА и БОГДАНОВА все ближе и ближе приближались к самому центру Берлина.

И вот долгожданный звонок командарма В.И. КУЗНЕЦОВА и одновременный доклад командарма Н.Э. БЕРЗАРИНА о захвате рейхстага, о том, что наше Красное знамя установлено и реет над рейхстагом.

Сколько мыслей пронеслось в этот радостный момент! И тяжелейшая битва под Москвой, где наши войска стояли насмерть на подступах к столице, и Волгоград в руинах, но непокоренный, и славный город Ленинград, выдержавший длительную голодную блокаду и тысячи разрушенных сел и городов, многомиллионные жертвы советского народа, героически выстоявшего в суровые годы, и торжество победы на Курской дуге, и вот, наконец, самое главное, ради чего страдал советский народ — полный разгром фашистской Германии, разгром логова фашизма, торжество нашего правого дела.

Основная ^масса соратников ГИТЛЕРА, в том числе ГЕРИНГ, ГИММЛЕР, КЕЙТЕЛЬ, ЙОДЛЬ и другие заблаговременно бежали из Берлина в разных направлениях. ГИТЛЕР и ГЕББЕЛЬС, говорят немцы, не найдя выхода из создавшегося положения, якобы, покончили жизнь самоубийством.