Возвращаясь в конференц-зал, она думала, сколько времени понадобится банкирам для размышлений. Она была удивлена, найдя двери открытыми, а людей – выходящими.

– Мы под впечатлением как от вашего предложения, так и от вашей презентации, – сказал сэр Манфред. – Хочу отметить, что вы прекрасно держались.

Сердце Мишель сильно забилось:

– Вы приняли решение? Сэр Манфред улыбнулся.

– Мы изучим предложение и вскоре Дадим вам знать.

Увидев, что Мишель пала духом, он добавил.

– Я говорю только от себя, конечно, но я считаю, что дорожный чек – это то, в чем «Барклейс» и «Глобал» могли бы сотрудничать.

– Спасибо, сэр Манфред, – благодарно сказала Мишель. – Я передам мужу.

Мишель быстро попрощалась с послом и покинула вечер. Прибыв домой, она немедленно пошла посмотреть на Франклина. Он мирно спал, и медсестра Мартин заверила ее, что все хорошо. Сэр Деннис позвонит завтра утром, чтобы сделать следующее назначение. Устав безмерно, Мишель спустилась в библиотеку.

– Ты, наверное, устал, – сказала она Гарри.

– Рад был помочь, – ответил Гарри, поклонившись.

– Иди домой и отдохни. – Мишель поколебалась. – И Гарри, пожалуйста – никому ни слова о том, что произошло с Франклином. Ему было плохо, но публике об этом знать не надо.

Гарри развел руками:

– Я понимаю.

Гарри сказал себе, что его совесть чиста. О поведении Франклина он ничего не расскажет. По крайней мере, не сейчас. Но есть другие вопросы, относительно которых он уже решил, что делать. Его план был опасен, однако, если удастся его осуществить, оба – Мишель и Франклин больше не будут иметь ничего общего с «Глобал». Роза увидит, что остается только одно лицо, которое может заполнить этот вакуум.

На следующее утро Гарри написал письмо, которое переписывал несколько раз, чтобы достичь уверенности, что оно выражает точно то, чего он хочет. Подписав, он вложил его в толстый конверт и передал в офис адресата. Потом Гарри стал ждать. Он разочаровал леди Патрицию, проигнорировав их обед, но был вознагражден за терпение. В час дня зазвонил телефон и тихий голос дал Гарри инструкции.

В свете единственной лампы своего офиса сэр Томас Балантин демонстрировал каждый из своих 75 лет. Кожа его черепа была усеяна пигментными пятнами, которых не могли скрыть несколько оставшихся прядей седых волос. Его руки, сложенные на столе, были разрисованы толстыми глубокими венами под полупрозрачной кожей, пальцы и суставы распухли от артрита.

– Ваше письмо интригует, – сказал сэр Томас хриплым шепотом. – Оно много обещает, но мало констатирует.

– Поэтому я знал, что вы захотите увидеть меня, – ответил Гарри.

Сэр Томас Балантин вздохнул с длинным медленным шипением. Он не выносил наглости, особенно от иностранца, приглашенного в его дом, наиболее приватное место в приватном, тщательно охраняемом мире. Да, этот Гарри Тейлор, такой, какой он был, и, что еще важнее, на что он был способен, заслуживал его терпения. Сэр Томас сказал правду: письмо Гарри заинтриговало его.

«Хотя мы с вами не имеем удовольствия быть знакомыми, это было бы в ваших интересах и в интересах компании, главой которой вы являетесь, внимательно выслушать, что я скажу…»

Писавший разбирал успех векселя «Глобал» в США и намерения Розы Джефферсон вывести компанию на международную арену. Он заключил утверждением, что у него есть ценная информация для главы администрации «Кукс» и требовал ответа, чтобы устроить встречу.

Сэр Томас прочел письмо несколько раз. Он знал все о «Глобал» и властной Розе Джефферсон, хорошо осознавая ее успех с векселями и тот факт, что Франклин Джефферсон был в Лондоне, хотя никто не мог определенно сказать, зачем. Сэр Томас также проверил данные о происхождении и биографии Гарри Тейлора. Единственным пятном на безупречной карьере была его отставка в чикагском «Глобал», за которой следовал немедленный перевод на Нижний Бродвей. Наблюдатели сэра Томаса предполагали, что причиной для таких перемен была связь Розы с молодым сотрудником. Сэр Томас считал возможным, что в то время как Роза Джефферсон простила своему любовнику его грехи, возможно, он не был готов сделать то же самое.

– Вы заключаете, что Роза Джефферсон намеревается составить конкуренцию «Кукс», – произнес он голосом, сухим как осенние листья. – Каковы ваши доказательства?

Гарри закинул нога на ногу и поднял голову.

– Вчера вечером в американском посольстве при праздновании 4 Июля Франклин должен был иметь маленький tête-à-tête с директором «Барклейс» и другими городскими банками. Что это вам говорит?

– Что это говорит мне?

– Джефферсон хотел рассказать «Барклейс» и другим, что «Глобал» готова делать бизнес в Британии и Европе. Встреча была настолько важной, что, когда Джефферсон слегка пострадал от взрыва, вместо него провела презентацию его жена.

Теперь сэр Томас был определенно заинтересован. Устраивая такую встречу, Франклин Джефферсон должен был иметь много бесед, чтобы свести директоров банков. Сэр Томас об этом ничего не слышал.

– Почему он гоняется за банками? – спросил сэр Томас, говоря в темноту.

– А почему Роза Джефферсон ходила в Первый Национальный, Фиделите и к другим американским видным деятелям? – риторически спросил Гарри. – Потому что она хотела убедиться, что они станут продавать и принимать ее векселя.

– Вы говорите, она хочет распространить бизнес, связанный с векселями, на другие территории?

Голос главы «Кукс» прозвучал скептически.

– Но мы имеем жесткие законы относительно хождения зарубежной валюты в нашей стране. Долларовый вексель здесь не имеет цены. Никто не примет его вместо стерлинга.

– Кто сказал, что он должен быть в долларах? – предположил Гарри. – Или что это будет вексель? Роза Джефферсон создала новый международный финансовый инструмент, который называется дорожным чеком. Держу пари, что Банк Англии уже согласился на его оплату в английских фунтах. А если ваш головной банк подписывает…

– Расскажите мне об этом дорожном чеке, – сказал сэр Томас.

Гарри сделал одолжение, пересказав почти слово в слово, что он прочитал вчера вечером в записках Розы. Хотя лицо пэра оставалось безучастным, Гарри был уверен, что сэр Томас не пропустил ничего. Если британские банки приняли дорожный чек, потому что это было им выгодно, тогда более мелкие финансовые институты будут следующими, а за ними пойдут отели, пароходные и железнодорожные компании – самое сердце туров «Кукс». Вместо того чтобы платить «Кукс», турист сможет переводить деньги, подписав чеки на транспорт, жилье, даже еду.

– Я допускаю: у вас есть доказательства, что такой инструмент существует? – спросил наконец сэр Томас.

Для Гарри это была самая сложная часть. Он не сомневался, что сэр Томас поверил ему, но это еще не означало, что он будет действовать. Скрытые обещания не разобьют лед. Он должен идти с тем, что у него есть: правда.

– Есть доказательства, – сказал Гарри тихо и доверительно. – Я видел это вчера вечером, написанное почерком Розы в Беркли-сквер. Но принести вам я не мог. Я мог бы взять это у Франклина, но не у его жены. И я не хочу попасться.

Сэр Томас поверил ему. Обстоятельства, при которых Гарри Тейлор видел план Розы, были правдоподобны. Но что убедило сэра Томаса в том, что Тейлор говорит правду, так это тот факт, что, придя сюда, он вручил свою судьбу в руки сэра Томаса. Тейлор не хотел быть пойманным во время похищения планов, чтобы быть выброшенным из «Глобал» и угодить в тюрьму. Сэр Томас мог устроить это одним звонком в Нью-Йорк. Что вызывало законный вопрос:

– Допустим, что все, что вы мне говорили, соответствует действительности. Что вы получаете от всего этого, мистер Тейлор?

– Две вещи, – спокойно ответил Гарри. – Во-первых, если я смогу доказать, что Франклин Джефферсон некомпетентен, я буду его последователем в «Глобал». Во-вторых, на случай, если по каким-нибудь причинам «Глобал» меня не устроит, я хочу иметь приличную альтернативу. Я не прошу денег, мистер Томас. Но я рассчитываю, что вы вспомните, что я сделал, если я когда-нибудь снова обращусь к вам.