В принципе Славик был доволен: в доме всегда было чисто, на стол вовремя подавались вкусные и разнообразные блюда и о свежих рубашках можно было не беспокоиться. Они с Эдиком без малейших усилий со своей стороны сделались настоящими щеголями. Вот только из глаз Лизы исчез куда-то задорный блеск, уголки губ печально опустились, спина заметно ссутулилась... И говорить с ней становилось все скучнее: книги Лизе читать было некогда, встречаться с общими друзьями тоже... Ее мир сузился до границ кухни.

Славик был далек от мысли поискать себе более энергичную, ухоженную подругу: он искренне любил свою жену и полагал, что и сам далек от совершенства. Его только беспокоило, что Эдик в последнее время все больше отдалялся от матери, воспринимая ее лишь как подательницу материальных благ.

Лиза тоже заметила это, но что она могла поделать? Дети так неблагодарны: отдаешь им себя всю, а они не ценят. Зато она считала, что вправе гордиться собой: не пожертвовала семьей ради карьеры, как эта вертихвостка Наташка! Ишь, красуется. Ну почему все столпились вокруг нее, жадно расспрашивая о каком-то спарринге и с увлечением обсуждая – боже, какой ужас! – нанесение ударов снизу вверх. Лучше бы послушали ее, Лизу: она поведала бы им потрясающую историю о том, как удачно приобрела для Славика швейцарские часы.

Угощение было съедено, посуда, невзирая на энергичное сопротивление Алены, совместными усилиями вымыта, спеты песни, рассказаны анекдоты... Было уже поздно, гости начали расходиться по домам, и лишь одна Наташа не торопилась прощаться.

– Чует мое сердце, что ты пришла к нам сегодня не просто так, – не выдержала молчания Алена.

– Да, мне очень нужен твой совет!

– Неужели медицинский? – перепугалась Алена. – Что-то с Анной Александровной?

– Я пришла к тебе как женщина к женщине...

– Ну так говори скорей, не томи, – совсем как в былые времена, оживилась Алена.

– А Женя не услышит?

– Сейчас по телику будут рестлинг показывать, а от такого зрелища моего супружника за уши не оттащишь! Начинай, а то моя гибель от любопытства будет на твоей совести!

Стараясь максимально точно вспомнить каждое слово, Наташа передала подруге свой разговор с Галиной Трофимовной.

– Я всегда знала, что твоя свекровь – замечательная женщина, – сделала вывод Алена. – Иначе, впрочем, и быть не могло. Такой благородный человек, как Сережа, просто не мог вырасти у другой матери.

– Алена, ты, как всегда, стопроцентно права, но я же не об этом! Точнее, не только об этом пришла посоветоваться с тобой!

– Тогда о чем же? О! – Алена широко распахнула глаза. – Постой, я, кажется, начинаю понимать... Не хочешь ли ты сказать, что и впрямь уже встретила того человека, о котором вы с Галиной Трофимовной говорили?

– И да, и нет. Я вижу его каждый день, но... он не обращает на меня внимания.

– А вы хоть знакомы?

– Конечно, знакомы. Ты что думаешь, я о прохожем говорю? Это мой тренер, Вадим.

– Тренер, который не обращает на спортсмена внимания? Лихо!

– Да нет же, как с боксером, Вадим занимается со мной, пожалуй, даже больше, чем с остальными. Он пророчит мне великолепную спортивную карьеру. Кстати, через десять дней мы отправляемся в Анкару на турнир по кикбоксингу.

– Да уж, – подумав, резюмировала Алена. – Кто бы стал подвергать любимую женщину подобному риску!

– Да что ты, Ален, риска в этих соревнованиях не больше, чем... чем... Ну, не знаю... Чем в прогулке в час пик по Невскому проспекту!

– Ты слишком уж уверена в себе!

– Иначе не победишь, – просто ответила Наташа. – Между прочим, Вадим, как всегда, будет моим секундантом. Представляешь, подавая мне воду, он каждый раз смотрит на меня с таким сочувствием, с такой нежностью, как никогда не смотрел никто, кроме...

– А ты-то любишь этого Вадима?

– Ален, я даже себе не могу ответить на этот вопрос. Могу сказать лишь, что мои чувства совершенно не похожи на те, которые я испытывала, познакомившись с Сережей. Тогда я ощущала себя девочкой, нуждающейся в защите.

– Не преувеличивай! Ты всегда была смелой, целеустремленной...

– Это на поверхности... Но те времена давно прошли, жизнь закалила меня. А бокс и вовсе сделал совершенно другим человеком. Точнее сказать, эта другая я всегда существовала, только не получала шанса раскрыть себя и окрепнуть. А Вадим дал этот шанс. Ну и как мне относиться к нему после того, что он для меня сделал?

– Я сейчас открою тебе одну тайну, – медленно начала Алена. – Танюшка мне как-то рассказала, что однажды они с Игорем сидели в кафе, и вдруг к ним подошел твой тренер...

– Ну это как раз неудивительно. Татьяна ведь занимается французским боксом, и они с Вадимом должны быть хоть шапочно, да знакомыми. Наверное, он предложил ей попробовать себя в нашей секции?

– Да нет же! Не перебивай. Речь пошла о тебе.

– Ушам не верю! Что могла сказать Вадиму о моем спортивном потенциале Татьяна? Он и сам меня видит насквозь!

– Вы с ним оба, взрослые, умные люди, слепы, как кроты, когда речь заходит о ваших личных отношениях! Вадима, между прочим, волновал вопрос: замужем ли ты и есть ли у тебя парень! Вот!

Наташа так и ахнула:

– Да Татьяна, наверное, разыграла тебя! Это случайно не первого апреля было?

– Кто же станет шутить такими вещами! Нет, Наташка, ты ему интересна как женщина. Слушай, а давай попросим Татьяну вызвать этого Вадима на откровенность? – воодушевилась вдруг Алена.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила Наташа.

– Ну как... Танька подойдет к нему и намекнет, что пора уже начинать ухаживать за тобой... Сколько можно тянуть?

– Та-ак... Я вижу, меня опять воспринимают как сладкий кисель.

– Я хотела как лучше, – надулась Алена.

– Верю, Аленушка! Верю! И страшно благодарна тебе за добрые вести. Но... какой же я буду боксер, если начну прятаться за чужие спины. Нет уж, свои проблемы я обязана решать сама!

– Ох, как я тебе завидую! Ты больше не нуждаешься в женском лукавстве, а можешь смело идти по жизни, сметая все преграды...

– Аленка, хватит льстить! Совсем и не все: вот с собой не в состоянии пока разобраться... А начинать-то всегда надо с себя.

Наташа возвращалась домой в глубокой задумчивости. Уже наступила ночь, и на улице почти не было прохожих. Это было Наташе по душе: ничто не отвлекало ее от раздумий. Запрокинув голову, девушка увидела, как в разрыве облаков проглянула россыпь звезд. Наташе вспомнилась старинная легенда о том, что эти крохотные огоньки всего лишь дырочки в небосводе, сквозь которые льется к нам свет, озаряющий райские сады. «А может быть, Сереженька сейчас смотрит на меня». Непроизвольно Наташа приподнялась на цыпочки, потянулась к райским огням...

– Чей-то ты прыгаешь? – Прозвучавший над ухом Наташи гнусавый голос вырвал ее из хоровода грез. – Замерзла, видать?

Наташа недоуменно распахнула глаза: что нужно от нее этому неопрятному парню в потертой кожаной куртке?

– Че лыбишься, нравлюсь? – гоготал тот. – Тогда поди ближе, не боись! Я тебя враз обогрею! А ты за это подаришь мне свои бранзулетки – нынче задаром и прыщ не вскочит.

– Пошел вон, – тихо, но выразительно произнесла Наташа.

Подонок снисходительно обозрел ее тоненькую фигурку.

– Поговори у меня, я тебя одним пальцем пришибу!

Дыша перегаром, он подвинулся ближе и, на свою беду, встал в неуклюжее подобие боксерской стойки...

Хук справа, хук слева! Серия ударов в корпус! Тело Наташи среагировало быстро, еще до того, как она успела по-настоящему разозлиться. Визжа от боли, мерзавец выхватил финку:

– Порежу, как грелку!

Да, была какая-то высшая правда в том, что занимавшаяся классическим боксом Наташа принимала участие и в соревнованиях по кикбоксингу! Там она и подсмотрела отличный удар ногой, заставивший вооруженного подонка мешком повалиться на тротуар. Глухо звякнув, финка вывалилась из безвольно разжавшейся руки.