На секунду он представил, как она лежит в шатре на мягких шкурах с мертвыми, пустыми глазами, глядящими в никуда. Он видел это много раз.

— Беа… — повторил он, медленно поднимая руки ладонями к ней: — пошли отсюда. Нам нужно поговорить наедине. Это… — он сглотнул: — это все морок.

— Знаешь, Штилл… — она потянулась за своей перевязью, не отводя от него взгляда, демонстративно медленно вынула оттуда два ножа. Провернула их среди пальцев. Положила их перед собой. Налила себе вина из кувшина и покачала головой.

— Я такая дура. — сказала она наконец: — думала, что ты не такой как все. Мог бы мне доверится, Штилл, я бы тебя не обманула. Думаешь мне так нужен сладкий красавчик чтобы забыться? Я не Альвизе, который просто шлюха в штанах. Мы с тобой знакомы почти два года, Штилл, как для Тарга — так это древность уже. Ты спас нас всех от «Тигров», я вытащила тебя из того переулка, когда ты попал в засаду Чинатры… помнишь? Сколько было всего… — она кривит губы: — и теперь ты думаешь, что я могла променять все это на какого-то смазливого паренька из Ордена?

— Да не в этом дело!

— После всего что между нами было — ты видишь во мне девку, которая свои ноги сдвинутыми держать не может и на первого встречного запрыгивает? — глаза Беатриче вспыхивают темным пламенем: — так ты обо мне думаешь, Штилл?

— Да пес с ним, с твоими ногами и твоими… любовниками! Плевать мне на них! — не выдерживает Лео: — уходить надо! Это все — не по-настоящему! Морок! Шатры — старые, вино — кислое, они тут все не люди а марионетки! Вот этот например… — он указывает на спутника Беатриче: — и все снаружи!

— Дурак ты, Штилл. — тихо говорит Беатриче: — если бы ты признаться пришел… я… не знаю. Может бы и получилось что. Но… — она запрокидывает голову вверх, глядя в свод шатра: — но ты как всегда. Все испортил. Проваливай.

— Но…

— Видеть тебя не хочу. — в голосе звучит сталь. В пальцах зажата сталь. В глазах пылает темное, яростное пламя. Лео замирает.

— Да ну тебя к черту, Гримани. — наконец говорит он: — делай что хочешь. Плевать. — и выходит из шатра. За спиной раздается смех.

Он идет по лагерю, не обращая внимания на веселую музыку и красивых девушек с кувшинами медовухи. На зазывные взгляды и легкие подначивания. Идет, пока кто-то не заступает ему дорогу. Отец Северин.

Он останавливается. Первая реакция — потянуть отца Северина к себе за рукав, выводя из равновесия, подбить ему ногу и когда тот начнет падать — воткнуть ему нож в печень. Человек, которого вывели из равновесия — беспомощен, он не сможет ни ударить нормально, ни защититься, природные рефлексы заставят его искать равновесие, реагировать тем способом, которым он привык — выставить руку, попытаться поставить ногу так чтобы не упасть… а удар в печень не позволит закричать, поднимая тревогу.

Но он сдержал себя. Слишком много неизвестных факторов. Альвизе и Беатриче в плену иллюзий… нужно хотя бы попытаться их выручить.

— Преподобный Северин. — он наклонил голову, приветствуя этого странного не монаха и не святошу. Схизматика?

— Дейн Штилл. — преподобный отец шагнул в сторону и сделал приглашающий жест: — прошу. Я так понимаю, что у вас возникло много вопросов. У меня тоже. Давайте же избавим наши души от этого бремени. Проходите. — он приподнял полог своего шатра. Чуть поколебавшись Лео последовал приглашению.

Шатёр Северина не был похож на остальные. После благовоний и мягких ковров это место казалось почти пустым.

Узкая походная койка, застеленная с военной аккуратностью — ни единой складки на сером шерстяном одеяле. Сундук в углу, на нём — аккуратно сложенная смена одежды. Складной столик со свечой в глиняном подсвечнике, чернильницей и стопкой бумаг, выровненных по краю. Рядом — книга в потёртом кожаном переплёте, заложенная тонкой полоской кожи.

Никаких ковров, никаких подушек, никаких украшений. Пол — утоптанная земля, прикрытая куском грубой холстины. Два походных стула, между ними еще один сундук вместо столешницы, на нем — шахматная доска с расставленными фигурками. Ни вина, ни кубков. Даже воздух здесь был другим — не сладкий и дурманящий, а сухой, с лёгким запахом чернил и свечного воска.

Лео видел такие жилища у военных — у тех, кто привык сниматься с места за минуту и не обрастать лишним. Или у монахов, давших обет бедности. Кто же такой отец Северин — военный или монах? Или же не тот и не другой?

— Садитесь. — Северин кивнул на один из стульев: — вина не предлагаю, полагаю, что вам нужны ответы, а не вино.

— Так и есть. — говорит Лео, присаживаясь. Отец Северин устраивается в стуле напротив и склоняется над шахматной доской. Некоторое время смотрит на фигурки, беззвучно шевеля губами.

— Что тут происходит? — спрашивает Лео, нарушая тишину: — кто вы такие вообще? И…

— Мне тоже нужны ответы, дейн Штилл. — перебивает его отец Северин: — давайте так — вы задаете вопрос, я даю ответ. Потом я задаю вопрос — вы даете ответ. Предлагаю говорить честно… ведь вы все равно меня убьете, не так ли, дейн Штилл?

— С чего вы взяли? — Лео смотрит на своего собеседника так, как будто только что увидел его.

— Это не сложно, если вдуматься. — отец Северин откидывается на парусиновую спинку походного стула: — у вас сложилась определенная репутация, дейн Штилл… или мне следует называть вас просто «Нож»?

— В таком случае вы понимаете почему вам лучше рассказать все как есть. — подбирается Лео: — мы с вами вдвоем в этом шатре, я не слышу ваших стражей снаружи… впрочем даже если бы они там и стояли — они бы не успели. Так что вам лучше начать отвечать…

— Я и собираюсь. — разводит руками в стороны Северин: — вот только теперь моя очередь. Я ответил на ваш первый вопрос, дейн Штилл. Теперь — мой вопрос.

— Когда это… — Лео прикусывает язык. Точно. Он спросил у него «с чего вы взяли», один вопрос. Ладно.

— Хорошо. — кивает Лео: — задавайте вопрос.

— Отвечайте честно, дейн Штилл. В конце концов потом вы все равно меня убьете, я унесу вашу тайну с собой в могилу… скажите, как вам удалось снять Пелену Майи? Как вы убрали завесу с обоняния, слуха, зрения и осязания?

— … — Лео смотрит на преподобного Северина. Он в возрасте, достаточно грузен и неповоротлив. Да он магикус, Школа Воздуха, но на таком расстоянии Лео успеет его выпотрошить прежде, чем тот вскинет руку и дотронется до магического круга, наверняка нарисованного внутри его мантии. Вот только спокойствие, с которым он говорит о своей смерти… скорей всего это говорит, что он не собирается умирать. У него есть козырь в рукаве, но какой? Снаружи точно никого нет, он видел это когда заходил в шатер, а если бы кто-то подошел потом — услышал бы шаги. И даже если бы были — на таком расстоянии никто не успеет защитить преподобного. Значит что-то другое… скорее всего он будет торговаться, используя Беатриче и Альвизе как заложников. Значит — торг. Вывод — нужно давать как можно меньше информации, торговаться за каждое слово. При этом с начала ему нужно заинтересовать преподобного, дать ему что-то важное… но не все.

— Я использовал заклинание против ментальной магии, против Школы Мораны. — говорит Лео: — нуллификатор. Моя очередь. Кто вы такие? Вы не схизматики, я это понял.

— У нас нет названия. — качает головой преподобный и видя возмущение на лице Лео — вскидывает руку: — я не ухожу от ответа, у нас действительно нет громкого имени вроде «Ордена Истинной Триады» или там «Гильдии Рассвета». Нам это не нужно. Мы — счастливы и едины. У нас есть цель, но нет названия.

— Такого не бывает. У всех есть названия. Как вы себя от других отличаете-то? Как своих последователей убеждаете? И…

— Это уже другие вопросы. Моя очередь, дейн Штилл. Откуда у вас это заклинание? «Нуллификаторе»?

— … меня научила магистр Шварц. Элеонора Шварц, маг Огня, глава кафедры в Академии Вардосы.

— Шварц… Шварц… — бормочет преподобный Северин: — не припомню такую… ладно. Интересное заклинание.