Дворец Наций величественное здание в стиле неоклассицизма, построенное ещё для Лиги Наций. Широкие коридоры, высокие потолки, флаги всех стран мира. Здесь располагался европейский офис ООН, и здесь же — региональная штаб-квартира ЮНИСЕФ.

Меня встретил молодой человек с папкой в руках — помощник директора европейского отделения.

— Мистер Сергеев? Добро пожаловать в Женеву. Меня зовут Маркус. Я буду вашим сопровождающим сегодня.

Сначала — встреча с директором европейского офиса. Джеймс Хардинг, седой британец с безупречными манерами и цепким взглядом из-под кустистых бровей. Кабинет у него был под стать: старое дерево, кожаные кресла, на стенах — фотографии детей со всего мира.

— Мистер Сергеев, — он встал, пожал мне руку, — рад познакомиться. Присаживайтесь.

— Можно просто Слава, — сказал я. — Так проще.

Хардинг улыбнулся.

— Хорошо, Слава. А я Джеймс.

Мы сели. Маркус принёс кофе.

— Знаешь, — начал Хардинг, — в прошлом году мы потеряли Дэнни Кэя. Он был нашим первым послом доброй воли. С пятьдесят четвёртого года. Тридцать три года служения детям.

Я кивнул. Кто это такой хрен его знает, но какая разница? Бум считать что человек хороший.

— Дэнни был уникален, — продолжил Хардинг. — Он умел говорить с людьми. Умел смешить и трогать одновременно. После его смерти мы задумались: как продолжить эту традицию? Кто может нести наше послание миру?

Он помолчал, глядя на меня.

— И тут появился ты. Валенсия. Твоя работа там. Мы следили, Слава. Внимательно следили.

— Я просто делал то, что считал правильным.

— Именно. Именно это нам и нужно. — Хардинг улыбнулся. — Знаешь, мы сейчас ведём переговоры с Одри Хепбёрн. Да, той самой. Она тоже хочет помогать. У неё личная история, после войны она ребёнком получала помощь от организаций, которые потом стали ЮНИСЕФ.

Одри Хепбёрн. Я видел её фильмы, правда там в будущем. «Римские каникулы», «Завтрак у Тиффани». Красивая женщина, большая актриса.

— Представь, — Хардинг подался вперёд, — советский футболист и голливудская звезда. Два человека из разных миров, объединённых одной целью. Это мощный сигнал. Сигнал о том, что забота о детях не знает границ.

Я понял, что он имел в виду. Холодная война, железный занавес, а тут советский спортсмен и американская актриса вместе работают на благо детей. Символизм был очевиден.

— Когда она станет послом? — спросил я.

— Надеемся, в ближайшие месяцы. Переговоры идут хорошо.

Церемония была короткой, но торжественной. Хардинг произнёс речь о миссии ЮНИСЕФ, о важности привлечения новых голосов, о том, какую честь для организации представляет участие такого выдающегося спортсмена.

Потом была моя очередь. Я сказал несколько слов — простых, без пафоса. О том, что дети — это будущее. О том, что помогать — не обязанность, а привилегия. О том, что границы государств не должны быть границами для сострадания.

Меня сфотографировали с официальным сертификатом. Записали короткое видеообращение для будущих кампаний. Взяли интервью для внутреннего журнала организации.

На прощание Хардинг снова пожал мне руку.

— Добро пожаловать в семью, Слава. Дэнни бы тебя одобрил.

К вечеру я уже был в самолёте, летящем обратно в Барселону.

За окном темнело. Внизу проплывали огни европейских городов — Лион, Монпелье, Перпиньян. Скоро Барселона. Завтра — тренировка. Послезавтра — матч с «Атлетико» в Мадриде.

Жизнь продолжалась. Только теперь у меня была ещё одна ответственность. Ещё одна роль. Ещё одна миссия.

Посол доброй воли.

Первый советский гражданин на этой позиции.

Я закрыл глаза и попытался заснуть. Получалось плохо. В голове крутились слова Боровика: «Будь собой. Этого достаточно».

Достаточно ли?

Время покажет.

Всё-таки хорошая Ярику Сергееву досталась генетика.

Маму с папой, а также бабушек с дедушками, прабабушек и прадедушек, а также всех остальных пра-пра-пра можно только поблагодарить за то, как быстро я восстанавливаюсь после физических нагрузок. Само собой, если эти нагрузки не чрезмерные и меня не гоняют как ломовую лошадь.

Вот вроде бы толком не было у меня времени на полноценный отдых перед матчем с «Атлетико». Наоборот, со всеми этими благотворительными делами я толком и не отдохнул. Но на поле «Висенте Кальдерон» двадцать седьмого февраля у меня получилось выйти не только в отличном расположении духа — а за это было в ответе как раз понимание, что я делаю большое и правильное дело, — но и в очень хорошей форме.

Когда я получал добро от Нуньеса и Круиффа на то, что отлучусь из Барселоны и не буду готовиться вместе с командой к матчу в Мадриде, Йохан высказывал на самом деле обоснованные опасения, что это может повлиять на мою готовность. Но, несмотря на это, наш летучий голландец всё равно не стал возражать. Видимо, он не только великий футболист, но и порядочный человек, который понимает, что помимо футбола есть в жизни ещё многое другое. И это многое тоже важно.

Но всё это не помешало. В Мадриде я буквально летал по полю. И как-то так получилось, что моё состояние — как психологическое, так и физическое — передалось всем остальным игрокам «Барселоны». Ну или, может быть, возвращение Алешанко в основной состав и то, что он получил обратно свою капитанскую повязку, так на команду повлияло. Неважно. В любом случае мы были мотивированы, злы и очень-очень заряжены на борьбу.

И в результате шестьдесят тысяч мадридцев, пришедших посмотреть, как их команда остановит зарвавшихся каталонцев, уходили с трибун молча. Причём некоторые — ещё до финального свистка.

К семидесятой минуте мы вели три-ноль. Гарри открыл счёт на двадцатой минуте. Саня Заваров воспользовался чередой ошибок мадридцев в штрафной и удвоил преимущество перед самым перерывом. Ну а я на пятидесятой минуте исполнил очередной идеальный сольный проход. Приём мяча в центре, а дальше всё по классике. Финты на скорости, ускорение, запутавшиеся в собственных ногах защитники мадридцев — и удар в дальний верхний. Три-ноль, без шансов.

Марко ван Бастен, комментируя игру для голландского телевидения, скрипя зубами признал: «„Барселона“, похоже, в порядке. Каталонцы вновь набрали отличный ход».

Что ж, приятно слышать. Даже от бывшего соперника.

На следующий день — благотворительный приём ЮНИСЕФ в Валенсии.

Символично. Именно здесь, в этом городе, три месяца назад мы с Гарри разгребали завалы после наводнения. Именно отсюда началась история, которая привела меня к званию посла доброй воли.

Приём проходил в старинном особняке в центре города. Высокие потолки, хрустальные люстры, официанты с подносами. Всё очень респектабельно, очень по-европейски.

Катя осталась в Барселоне — Сашка ещё слишком маленький, чтобы оставлять его надолго. Так что я был один. Непривычно, но терпимо.

Гостей было человек сто пятьдесят. Местная знать, бизнесмены, политики, несколько известных актёров. И — неожиданно для меня — его величество Хуан Карлос I.

Король Испании.

Я узнал его сразу — высокий, представительный мужчина с характерным бурбонским профилем. Рядом — свита, охрана, какие-то чиновники.

Организаторы подвели меня к нему.

— Ваше величество, позвольте представить: Ярослав Сергеев, посол доброй воли ЮНИСЕФ.

Хуан Карлос протянул руку. Рукопожатие крепкое, взгляд прямой.

— Я знаю, кто такой сеньор Сергеев, — сказал он с улыбкой. — Мой скрип зубами из-за вашей игры с Реалом наверное слышал весь Мадрид.

Я пожал плечами.

— Футбол есть футбол, ваше величество. И честно сказать мне понравился ваш скрип, вернее то что получжило его причиной, — с улыбкой парировал я

— Я вы мне нравитесь, — Засмеялся он. — Как вам Испания? Привыкли?

— Почти. Погода нравится. Люди тоже.

— А футбол?

— Футбол везде одинаковый. Мяч круглый, ворота прямоугольные.