Монстр-романс (Monster Romance) — героиня влюбляется или сталкивается с существом нечеловеческим.

Обречённые/предназначенные друг другу (Fated Mates / Destiny Bond) — ощущение, что герои «связаны судьбой».

Пересечение рас/видов (Interracial / Inter-species romance) — «monster» + человек, или разные виды.

Темная романтика (Dark Romance / Paranormal + Erotica) — есть тяжелые сцены, эротика, опасность.

Спаситель-монстр / неожиданный герой (Hero Monster / Protector Monster) — монстр спасает героиню, становится защитой.

Секреты героя / двойная личность (Secret Identity / Hidden Monster Hero) — герой скрывает, что он монстр или часть другого мира.

Опасность из внешнего мира + изнутри отношений (External Threat + Internal Conflict) — сочетание угрозы снаружи + эмоциональных/инстинктивных конфликтов внутри.

Рианна

Я опираюсь головой об окно в гладком чёрном «Мерседесе» Гари и смотрю на мелькающий пейзаж. Ночь — тёмная, пасмурная, по стеклу стекают первые капли осеннего дождя, а чувство вины разъедает меня изнутри.

— Похоже, начинается шторм, — говорю я, нарушая тишину.

— Ага, — отзывается Гари, включает дворники, и те лениво смахивают редкие капли с лобового стекла.

Вдалеке раскалывает воздух глухой удар грома, и я торопливо добавляю:

— Я не люблю грозы.

Я поворачиваюсь к нему на сиденье.

— Мне правда очень неудобно, мистер Эдвардс, — начинаю я. — Я могла вызвать такси или хоть какое-то приложение для поездок — вам совершенно не нужно было возиться…

— Рианна, да брось, всё нормально. Откуда тебе было знать, что твоя машина откажет прямо на парковке? — говорит он и поднимает густые седые брови, улыбаясь мне.

— Да, но я чувствую себя ужасно. Мы проработали почти десять часов, а теперь вы ещё и везёте меня домой.

— Эх, ну что такое ещё один час гражданского долга? — усмехается он.

Я выдыхаю, и Гари дружески похлопывает меня по руке.

— Я шучу. Правда, Рианна, всё хорошо. После работы мы не только начальник и сотрудница — мы друзья. А друзья заботятся друг о друге. Разве не ты сама так говоришь? И вообще, я тебе сто раз говорил — зови меня Гари.

— Вы правы. Простите, мист… э-э, Гари, — быстро поправляюсь я с виноватой улыбкой.

Он снова смеётся, и я понемногу расслабляюсь в сиденье.

Я перевожу взгляд обратно на улицу. Огни города постепенно исчезают, и уже видны лишь тёмные деревья и извилины дороги за дождевыми струйками на окне. Дождь усиливается, дворники уже с трудом справляются.

На дороге почти никого, и по мере того как мы едем дальше, я замечаю: указателей становится всё меньше. Я смотрю на аккуратно сложенные на коленях руки, нервно сжимаю пальцы, затем бросаю взгляд на часы на панели. Только половина девятого. Я не должна чувствовать тревогу… но чувствую.

Я облизываю губы и косо смотрю на Гари.

— Эм… Гари, — осторожно начинаю я, перекрывая лишь слабую дробь дождя по крыше.

Гари быстро смотрит на меня в зеркале заднего вида, затем снова на дорогу.

— Это не дорога к моему дому, — продолжаю я, теперь уже жёстче. — Может, включите навигатор? Не хотелось бы, чтобы вы заблудились.

Гари фыркает.

— Расслабься. Это короткий путь. Я всегда так еду, когда еду к тебе домой.

Я морщу лоб, пытаясь вспомнить, когда же я его приглашала.

В памяти пусто.

— Простите, а когда вы вообще были у меня дома?

Его молчание заставляет волоски на шее встать дыбом.

— Когда вы были у меня дома? — повторяю.

Он лишь продолжает смотреть вперёд.

— Помнишь, когда ты пришла на собеседование в Visionaries? — спрашивает он будто мимоходом, поймав меня врасплох. — А я помню. Это был один из лучших дней в моей жизни. Ты была так впечатляюща на интервью. Я сразу понял, что возьму тебя. И за все эти годы я ни разу не пожалел об этом. Ни разу.

Я наблюдаю, как стрелка спидометра ползёт вверх: сорок миль в час… пятьдесят… шестьдесят.

Щелчок дверных замков заставляет меня вздрогнуть, будто воздух вокруг стал плотнее.

Меня охватывает клаустрофобия, но слов не находится — я лишь сжимаюсь в сиденье. Гари, похоже, этого не замечает и продолжает говорить без паузы:

— Мне не понадобилось много времени, чтобы влюбиться в тебя до безумия. — Он хрипло усмехается. — А ты меня отвергла.

— Я не встречаюсь с людьми, с которыми работаю. Это моё правило… И потом, вы — мой начальник, мне так некомфортно, — выдыхаю я, чувствуя, как внутри поднимается паника.

Куда делось всё движение? Я вглядываюсь в соседние полосы — они пусты.

— Рианна, я никогда не сомневался в твоём отказе… пока ты не начала со мной флиртовать.

— Я НИКОГДА не флиртовала с вами, — пытаюсь удержать голос ровным, хотя отвращение и страх подступают к горлу.

Он поворачивает голову.

Серый цвет его глаз стал почти чёрным — пустым. Бездонным.

— Два года назад. Семнадцатое апреля. Ты сказала: «Отличный выбор. Галстук идеально подходит к вашему костюму».

— Год назад. Двадцать четвёртое июля. Ты впервые назвала меня Гари. — Он закрывает глаза, отчего машину чуть заносит. — То, как это прозвучало из твоих уст… Я весь день ходил с стояком.

Холод проходит по моей спине, будто занозы под кожей.

Я открываю рот — но слова застревают.

Он действительно это сказал?..

— С того дня я знал, что ты моя. А я всегда защищаю то, что принадлежит мне. Я следил за тобой каждый день, когда ты ехала домой — чтобы убедиться, что ты в безопасности… и одна. — Его тонкие губы изгибаются в улыбке, от которой у меня подступает тошнота. — Ты знала, что я там. Я уверен. Вот почему ты всегда раздевалась у окна, за той тонюсенькой занавеской. Ты хотела, чтобы я видел твоё идеальное тело.

Его рука дрожит, когда он тянется ко мне и кладёт ладонь на моё бедро, сильно сжимая.

Я дёргаюсь прочь, но он лишь сильнее впивается пальцами.

— С твоей машиной — просто маленькая проблема. Но может, хватит танцевать вокруг этого уже два года? — его голос становится низким, липким. — На работе начались проблемы. Нам надо смыться из города на время.

— Я НИКУДА с вами не поеду, — выдыхаю я, дернувшись так сильно, что воздух будто режет лёгкие. — Пожалуйста… Просто отвезите меня домой. Я обещаю, я никому не расскажу. Всё останется как раньше. Просто… отпустите всё это.

— Не понимаешь? — Он смотрит на меня так, будто я его разочаровала. — Я ХОЧУ, чтобы ты рассказала. Я хочу, чтобы ты поведала миру, как хорошо я заставил тебя себя чувствовать. Я хочу, чтобы ты показала всем, что ты моя.

Он резко дёргает руль. Машина рывком срывается с дороги. Снег? Листья? Земля? Я не понимаю — всё сливается. Он давит на тормоз со всей силы, и мы останавливаемся в каких-то сантиметрах от толстого дерева.

Тишина.

Только дождь.

И бешеный стук сердца у меня в ушах.

Гари расстёгивает ремень и разворачивается ко мне, пока я, почти в истерике, дёргаю ручку двери.

— Прекрати! — орёт он, тянувшись ко мне руками.

Я бью его по рукам, но он одним движением перехватывает моё запястье и рывком затягивает меня на себя.

— Гари, остановись! Пожалуйста!

— Я сказал, БЛЯДЬ, ПРЕКРАТИ! — его рука взлетает.

Удар хлесткий, звонкий. Щека мгновенно горит, в глазах темнеет. Голова гудит так, будто в неё ударил молот. Металлический привкус крови заполняет рот. Из носа течёт тёплое. Глаза наполняются слезами — я моргаю, чтобы они не потекли.

— Думаешь, ты лучше меня? Да? Думаешь, я тебя не заслуживаю? Я сделал тебя. Ты ничто без меня. НИЧТО. Может, тебе нужно напоминание.

Он выскакивает из машины, и моё сердце падает прямо куда-то в желудок.

Он обходит машину быстрее, чем я успеваю сообразить, что происходит, и почти вырывает мою дверь с хрупким металлическим скрипом. Его рука вцепляется в мои волосы, и он вытягивает меня наружу — в холод, в дождь, в тьму.