— Не знаю, — с сомнением произнёс я. — Я всё-таки думаю, что лучше пригласить их к нам. Динара Фаритовна вполне мобильна на механическом кресле. Вы же гораздо лучше будете себя чувствовать в своём доме. Я бы хотел, чтобы вы были с нами. Потеря дара не означает затворничество.

— Что толку по одиночке всех собирать, собирай уж всех. В связи со сменой главы рода необходимо будет дать приём, — тут же отметила княгиня. — Так принято.

Бабушка кивнула, но меня такой вариант не очень устраивал. Тащить к себе прорву народа в особняк, при том что сами мы сейчас находились в весьма шатком положении, мне не хотелось. И уж тем более не хотелось тащить их в Химерово.

— Нет, — покачал я головой. — Не хотел бы я добровольно приглашать к себе на порог множество шакалов. А посему, в связи с некоторыми проблемами у вас со здоровьем, веселье мы пока отложим. Но несколько визитов вежливости, думаю, нанести всё же предстоит. Те же Каюмовы напомнили о приглашении. А доселе были ещё Керимовы и Иллюмовы.

— Визиты вежливости никто не отменял, но! — бабушка подняла указательный палец вверх. — Не выйдет у тебя обойтись без положенных мероприятий. И уж поверь, лучше прием организовать сейчас, когда столица наполовину пуста и большинство дворян разъехались по своим имениям, чем осенью, когда соберётся прорва народа. Пригласим нейтральные и лояльные роды по минимуму, пара десятков наберётся от силы. И вам с Эльзой будет полезно с молодёжью познакомиться до поступления в коллегиум.

— А князья разве учатся? — удивился я.

— Учатся, и принцы тоже. Тебе, кстати, нужно бы продолжить учебу с Кондратием Ивановичем, раз со службы получил отставку.

— И тренировки нужны физические к тому же, — согласился я. — Плюс оружие холодное и всевозможные дуэльные уловки.

— Боги, а это тебе зачем? — удивилась бабушка.

— А потому как дуэль нынче будет самым простым и законным вариантом пресекновения нашего рода.

— Я подумаю, кого тебе предложить, — задумалась бабушка. — Сделаю несколько звонков, посоветуюсь. И да, будешь составлять списки приглашённых на приём, включи Светлова.

У меня даже брови взлетели на макушку.

— Зачем?

Бабушка молчала где-то с минуту, но после всё же ответила: '

— В своё время он точно так же потерял силу на запечатывании могильника, но средоточие у него осталось на месте. Ранг просел очень сильно. После этого прошло уже более тридцати лет, а, как видишь, он жив, здоров и вполне себе боеспособен.

Здесь сложно было не согласиться, ведь я видел ауру главы рода Светловых.

— Вот хотелось бы мне узнать, чем это он себя поддерживает. Мне теперь тоже необходимо озаботиться этим вопросом'.

— И ты думаешь, так он тебе это всё и расскажет? — удивился я.

— У нас остались нетронутыми три их деревни с землями, можно будет попробовать поторговаться.

— Не самая хорошая идея — возвращать императорские подарки, — заметил я.

— Какая есть, — развела она руками. — В моём положении будешь хвататься за соломинку.

Я не стал перечить, про себя же подумал, что если бы Эсрай была жива, то я бы попросил у неё помощи для создания аналога магического средоточия и для бабушки. Мне же её кольцо восстановило подобие оного, сохранив способности к химеризму и магии иллюзий. Им просто нашлось, где накапливаться.

Только сейчас я задумался, что Пустота — та ещё эгоистка. Одарила силой немалой, но при этом полностью хотела уничтожить мои иные умения, подчинив меня себе и только себе и не оставив шансов вырваться из-под её власти.

С другой стороны… всегда же можно попытаться взять образцы этого странного металла из себя и создать овеществлённую иллюзию материала для бабушки. Представив сложность подобной операции, затем плетение кокона для средоточия и процесс вживления самоделки в княгиню, мне поплохело. Не добить бы своими руками.

Пока озвучивать собственную бредовую идею не стал, чтобы не обнадёживать бабушку, но и не отказался от неё. Нужно будет поэкспериментировать с воспроизведением материала на досуге.

Пока же день у меня прошёл вполне плодотворно. Я потратил его на тренировки телепортации и магии иллюзий. А ещё выполнил обещание, данное Гору. Отсыпал ему сразу три брикета с мороженым — на этот раз сливовым, вишнёвым и яблочным. Химера радостно уплетала лакомство, заглатывая огромные куски, и едва ли не мурчала от удовольствия.

Кроме того, я телефонировал на все наши предприятия и просил подготовить мне пустые помещения под кабинет, который в дальнейшем я обставлю для собственных нужд. Идея телепортационной комнаты никуда у меня не исчезла, но пока на деле провести телепортацию на большое расстояние мне не удалось ни разу. Для этого должны были соблюдаться условия о неизменности обстановки, которую я запомнил. Но сколько я не пытался, перенестись даже в Химерово не вышло. Казалось бы, беспроигрышным вариантом для переноса был алтарный зал, где я впервые увидел княгиню, но и он изменился. Оттуда убрали клетки с животными, и теперь зал не был точной копией того, каким я запомнил.

Но всё же освоение телепортации пока давалось сложно, и под силу мне было лишь перемещение в пределах видимости, а это где-то десять-пятнадцать метров. Цифры были ориентировочные, ведь тренироваться на виду у всех нельзя было, чтобы не привлекать внимание. Но зато прыжки внутри собственного Ничто мне удавались просто прекрасно. Другой вопрос, что расстояние там определялось на глаз. А иногда мне и вовсе казалось, что подобные тренировки не считались, ведь Ничто — моё собственное и вполне могло подстраиваться под мои желания.

Юмэ вернулась к вечеру, причём не одна, а в компании шестерых, на первый взгляд, монахов. Вот только монахи эти двигались таким образом, будто бы под их индигово-синими монашескими рясами скрывалось боевое нутро ниндзя. Они практически не касались стопами поверхности, перемещаясь столь плавно, что, казалось, просто плыли над землёй. К тому же вид у них был отстранённый и отрешённый. Бритоголовые, но с длинной косой на затылке, спускающейся до талии и перевитой кожаными шнурами, с шестами в руках выглядели они как боевой отряд, а не кроткие монахи, поклоняющиеся некой иллюзорной божественной сущности.

Юмэ тоже переодели в подобное же облачение. После её цветастых эротичных кимоно выглядела она нынче бледно и испуганно на фоне индигово-синих тканей.

— Всё в порядке? — уточнил я, когда увидел эту странную процессию.

Та только кивнула и молча отправилась собираться к себе. Однако же не одна: с ней вместе прошествовало две монахини. Четверо монахов остались стоять внизу, в холле, больше напоминая статуи, чем живых людей. Я же отправился следом — ситуация становилась всё страньше и страньше.

— Госпожа Юмэ, будьте добры, подскажите, что происходит? И кто эти люди?

Юмэ остановилась на расстоянии метров десяти и почтительно поклонилась. По исказившей её лицо судороге было видно, что ей некомфортно находиться рядом со мной. А вот по лицам двух других монахинь это определить было нельзя — абсолютно бесстрастные маски. Перейдя на магическое зрение, я с удовлетворением отметил, что их корёжило ничуть не меньше, чем саму Юмэ. Только кицунэ не стеснялась этого и не скрывала передо мной, в то время как две другие монашки наложили поверх лиц иллюзии для того, чтобы скрыть собственные муки. Они сцепили зубы что есть силы, одна даже прикусила до крови губу, но держались, не вмешиваясь в дела своей подопечной.

— Ваше Сиятельство, за мной прибыло боевое крыло храма для сопровождения на родину. Кроме того, мы доставим тело дедушки в империю. Будучи архимагом, он так или иначе являлся послушником храма, хоть и не посвятил служению всю свою жизнь. Мне нужно полчаса, и мы покинем ваш гостеприимный дом.

При этом Юмэ смотрела в пол, не поднимая на меня взгляда. Такой кроткости и невинности у неё я не видел в принципе за всё время нашего знакомства.

Но я всё же рискнул задать вопрос:

— Ты возвращаешься на родину добровольно? — уж очень странным было её поведение.