И они же заговорили, чтоб их так переэтак, причём в три голосины. Это я говорю не об одном ставшем уже привычном Войде, а и ещё о двух рычащих ракшасах.

В голове стоял такой базар, будто бы я оказался где-нибудь с караваном на восточном рынке, причём все говорили эмоционально, с чувством и с попытками перекричать друг друга.

— Ану ша! — прикрикнул я на них. — С вами, братья-кошмарики, разбираться буду позже. Сам факт того, что вы тоже как-то со мной пытаетесь общаться, меня уже повергает в некоторое недоумение. А ну, забились по браслетам и кольцу и сидим пока, не отсвечиваем. Я не с вами разговариваю.

— Ты меру-то знай, — отозвался один из них, — а не то бунт поднимем и с ума тебя сведём.

— Серьёзно? С ума сведёте? Ты бы, Кродхан, — а голос явно принадлежал убитому мною в Карелии демону кошмаров, — сейчас заткнулся, не то я сниму кольцо вместе с браслетом, оставлю где-нибудь в своём Ничто и больше в жизни себе на тело не надену, пока не сдохну счастливо от древней старости. Так и останетесь в безвестности навсегда, ибо личное Ничто только моё, и доступа в него никому другому не будет, а может, и развоплотитесь вовсе с моей смертью. Поэтому закрыли рты и сидим тихо. По норкам. С вами у меня будет разговор отдельный.

Почему я так нагло себя вёл с демонами? А всё потому, что они признавали только закон сильного. Когда нас пустотник разделил всех по тюрьмам-сферам, они сидели и не рыпались, хоть и разминали шеи, демонстративно показывая, что нихрена не боятся этого урода маниакального. Но при этом из клетки как-то из них никто не спешил выбраться, ибо не могли. А выбрался оттуда я и загрыз этого мерзавца, и при этом они сами склонили головы, признавая моё главенство. Как и в любой стае, авторитет вожака был незыблем. Если сейчас спустить им нечто подобное, потом получу геморрой на всю свою, теперь уже княжескую, задницу.

То ли угроза подействовала, то ли демоны разобиделись вусмерть, готовясь партизанить у меня в сознании, но заткнулись.

— Войд, рассказывай!

— Что рассказывать? — вдруг решил прикинуться дурачком Войд, но я не дал ему этого сделать.

— До этого ты соловьём щебетал вместе с ракшасами, а сейчас вдруг застеснялся? Рассказывай по порядку: откуда ты у меня взялся? Почему решил со мной взаимодействовать? Как вы слились воедино в горгом? Вопросов у меня, как у дурака фантиков, и мне нужны ответы. Ведь не просто так у тебя столь широкие познания в ритуалах по подселению астральных сущностей. Я жду пояснений.

И Войд рассказал. Если слегка сократить его сбивчивое повествование, то выходило нечто следующее. Я — его второе воплощение в этом мире. О первом носителе он ничего рассказать не мог — не потому, что не хотел, а потому что был связан некоторым воздействием. О мотивах подселения в меня тоже, к сожалению, не может поведать, однако же изначально, я был едва ли не идеальным для него вариантом подселения: практически без магии, с уничтоженной структурой энергоканалов и источником.

Видимо, речь шла как раз-таки о том самом Юрии Угарове, в которого попал и я. А вот до момента, пока Войд успел окончательно в Юрии освоиться, захватить его сознание и получить контроль над этим телом, что-то произошло. Видимо, смерть Юрия, и в тело Юры вселился я. Что оно там было душа или сознание, спорить могут философы долго, Войду же от этого спора было ни холодно, ни жарко. У него с моим появлением всё пошло не по плану.

Во-первых, душа вселилась магически одарённая и принялась худо-бедно собственными ресурсами латать искалеченное тело. И не просто латать… То ли у нас с Юрой были какие-то совпадения по магическому наследию, то ли ещё что, но система энергоканалов тоже чуть подлатало, чем ещё сильнее пришандарахнуло бедного подселившегося Войда, а у них с магией, в общем-то, разговор короткий: они ею исключительно питаются, постепенно приучая себя жрать и переваривать всё большие объёмы. В этом плане они с Пустотой действовали воедино.

Другой вопрос, что даже при таких условиях Войд, как старый и матёрый подселенец, всё-таки пытался пробиться и подчинить меня за счёт постоянного энергетического голода. Однако же вот здесь подлянку ему откровенную подложил именно горг, пожертвовавший собственной жизнью и подаривший мне отчасти ещё и собственное сознание, квинтэссенцию собственной души и силы, вогнав её вместе с вот тем странным камнем в ногу. И оказалось, что горги и астральные сущности, коей являлся Войд, практически находятся на разных полюсах. А если конкретно, Войд уже для горга был кормом, и горг с лёгкостью мог его сожрать внутри меня.

Однако же горг мне попался не молодой и дурной, а вполне себе старый, мудрый и рассудительный. Подумав слегка, он решил не уничтожать эту тварь, а полностью её себе подчинить и контролировать, чтобы тот не причинил мне вреда, а служил на благо нашего общего носителя, то бишь меня. И всё то у них в принципе неплохо получалось, и действовали они действительно в моих интересах.

Ровно до момента, пока Пустотник не совершил свой весьма затратный ритуал и не решил содрать с меня всё наносное, так сказать, чего не было изначально. Решил он разложить мою душу на несколько разных квинтэссенций, чтобы проще было убивать. Или дегустировать. Гурман он может, уже не узнаем. И вот здесь оказалось, что сей ритуал для Горга был болезненным, но не смертельным, ведь вместилище души горга, тот самый камень, остался внутри меня, послужив отчасти ресурсом для восстановления системы энергоканалов, а отчасти — ресурсом для лечения ноги. Артефакты, являющиеся носителями души демонов, тоже находились на моём теле. А вот отношений с астральной сущностью у меня не было, так что Пустотник действительно совершил страшное колдовство, вырвав из моей души Войда.

И Войд прекрасно осознавал, чем для него это закончится, а потому заключил пакт о перемирии с горгом и слился с ним. Теперь у них на двоих была одна личность с моральными устоями горга и знаниями Войда.

Я слушал сию исповедь и даже не знал, как на это реагировать. Гениально. Исповедь горга-Войда, как нельзя лучше доказывала то, что я действительно попал в тело Юрия несколько нестандартным способом и явно не находился там изначально. Вопросов, конечно, меньше не стало.

С другой стороны, Войд как сущность был достаточно образованной тварью и во многом действительно мне помогал, давая едва ли не личные уроки. И здесь нельзя было оспаривать его чрезвычайную полезность, особенно под присмотром горга. Сейчас же, если это стало одной личностью, не знаю, будет ли мне проще либо нет, но я даже боялся представить, насколько сильна будет эта сущность.

— Ах да, всё хотел спросить: я видел астральные сущности исключительно у мужчин. Неужели не бывает астральных сущностей у носителей-женщин?

— Почему же не бывает? Как бы мы тогда размножались, по-твоему? — удивился Войд.

— Делением? Почкованием? — перечислил я первые пришедшие на ум варианты.

— Сам бы так попробовал поразмножаться! — возмутился Войд. — Нет, наши женщины просто не могут выполнить ту функцию, которая нужна местным призывателям.

— Это какую?

— Они не поглощают магическую энергию. Они, наоборот, ею делятся. Закон сохранения энергии никто не отменял. Если мы поглощаем, то они раздают. Мы — разрушение, то они — созидание!

— Так ты хочешь сказать, что фрау Листен…

— Да, — подтвердил мои догадки Войд, — именно так. Фрау Листен, по большому счёту, тоже результат эксперимента, где внутри наги подселилась такая же астральная сущность, но женского пола. Естественным женским началом которой является не поглощение магии, а деление её и напитывание энергией более слабых и зависимых от неё существ.

Нет, отчасти тогда становилось понятным странное поведение той же фрау Листен. Ведь она действительно считала, что внутри меня находится астральная сущность, и я явно принадлежу к Ордену. Боюсь даже представить, кто проводил над ней подобные эксперименты.

Не знаю почему, но меня наличие астральной сущности не испугало, не разозлило и в целом не удивило, как будто бы наличие голосов в моей голове было вполне нормальным явлением, а не чем-то экстраординарным. К тому же свою полезность и Войд, и горг доказали не единожды. Почему-то их слияние ради выживания, и моего в том числе, я в какой-то мере даже приветствовал.