Проигрыш и Хадсон не сочетаются в одном предложении.

Он победитель. Он получает то, что хочет.

Включая меня.

Пока я ему больше не понадобилась.

— Как проходит тренировка? — Спрашивает Джулиет, возвращая внимание Джастина к себе. — По крайней мере, он хорошо выглядит?

— Он в лучшей форме за всю свою жизнь. Он прибавил фунт или два, но он так часто тренировался в спортзале, что было слишком трудно удержать на нем что-то еще.

Мне знакомо это чувство. Я и сама прибавила фунт или два. Учитывая, что я по-прежнему почти каждый вечер топлю свои печали в мороженом, думаю, этого следовало ожидать.

— Он бывает там каждый день до моего прихода, и, если я не заставляю его уйти со мной, когда я ухожу, он все еще тренируется, когда я ухожу.

— Мужчина на задании, да? — Размышляет Джулиет.

— Я никогда не видел ничего подобного. Хадсон всегда был жестким ублюдком, но это новый уровень, даже для него. Такое ощущение, что он убегает от кого-то или вымещает свое разочарование по поводу чего-то... — он поворачивает голову и смотрит на меня. — Он тебе что-нибудь сказал?

Я качаю головой.

— Ничего.

И это правда. Джастин не понимает, насколько буквально я это понимаю, но, кажется, он удовлетворен моим ответом. Мы не сказали друг другу ни единого слова.

Бой Хадсона завтра, и, честно говоря, я боюсь того, что произойдет после — Джастин будет ожидать, что я залечу его травмы, а я не знаю, как, черт возьми, мне это удастся.

— Вы двое придете, да? — спрашивает он, как будто эта идея только что пришла ему в голову.

Я чувствую, как краска отхлынула от моего лица, и не могу точно сказать, из-за чего это произошло — из-за того, что я снова увижу Хадсона, или из-за одной только мысли о крови.

— Завтра мне придется работать допоздна, так что я не смогу, извини. — Джулиет пожимает плечами.

Я никогда не любила ее больше, чем сейчас.

Я прекрасно знаю, что ей не нужно работать. Она дает мне передышку.

— Думаю, я пропущу это занятие после прошлого раза. Я не хочу снова упасть в обморок и опозорить всех.

Это тоже не ложь — я бы только быстрее упала в обморок, если бы услышала, как бьют Хадсона.

Джастин хихикает, и я рада, что он находит это забавным.

— Точно. — Он переводит взгляд с меня на Джулс. — Это отстой — я дам вам знать, как все пройдет.

Я уже буду знать, как все пройдет. Я буду наблюдать за этим в прямом эфире — ну, может быть, не наблюдать, но прислушиваться к результатам.

— Я пришлю вам два билета на случай, если вы закончите пораньше, а Рэм-Рэм вдруг ожесточится. — Он похлопывает Джулиет по кончику носа, и она улыбается ему.

Я закатываю глаза.

Мне нужно поговорить с ними обоими.

Им нужно просто продолжать быть вместе. Мне надоело смотреть, как они танцуют вокруг своих чувств.

У меня и так достаточно проблем с этим в голове.

— Увидимся позже, девочки, мне нужно убедиться, что Хоррор не пробрался обратно в спортзал.

Я беру свой ноутбук и устраиваюсь поудобнее на диване.

Я машу Джастину, пока Джулиет провожает его до двери, они хихикают, как школьники.

Я прищуриваюсь, глядя им в спину. Он определенно пришел сюда ради нее.

Я открываю Google и набираю в строке поиска «Хадсон Скотт против Сонни Переса».

Я не знаю, зачем я это делаю с собой.

В голове наверняка будут возникать бесконечные образы сексуального мужчины с татуировкой орла, но мне нужно понять, с чем он сталкивается.

Я сглатываю комок в горле, когда смотрю на человека, с которым Хадсону предстоит сразиться менее чем через двадцать четыре часа.

Его противник огромен — судя по статистике, он ниже Хадсона, но сложен как кирпичный дом из дерьма.

В то время как Хадсон гибкий и подтянутый, этот парень массивный и солидный.

Они не выглядят идеальной парой.

Я вытираю ладони о леггинсы, не знаю почему, но мне вдруг становится дурно.

Я умираю от желания взять телефон и позвонить Хадсону, чтобы умолять его не продолжать эту ссору, но уже слишком поздно.

Он будет бороться, независимо от того, что я сделаю или скажу, так что я не буду ставить себя в неловкое положение, пытаясь это сделать.

— Ты в порядке?

Я отрываю взгляд от экрана и встречаюсь взглядом с Джулиет. Кажется, она сочувствует мне.

Я быстро закрываю ноутбук. Я больше не могу на это смотреть.

Я качаю головой.

— Я не знаю, что со мной не так… прошел месяц, я уже должна была забыть о нем, но вместо этого меня все время тошнит.

— Может, мне купить мороженое? — предлагает она.

Я снова качаю головой.

— Нет, меня, правда, чуть не стошнило этим утром, думаю, у меня могла развиться непереносимость молочных продуктов или что-то в этом роде.

Она издает смешок.

— Я бы не удивилась, узнав, сколько ты съела.

Она пересекает комнату и садится на свое место на другом конце дивана.

— Ты могла бы просто позвонить ему, понимаешь?

Я тереблю обрывок веревки на одеяле, которое расстелила у себя на коленях.

— Не думаю, что это хорошая идея. Он в ударе. Ему есть о чем подумать — ему не нужно, чтобы я морочила ему голову.

— Что с твоей головой? Это то, о чем я беспокоюсь.

Я благодарно улыбаюсь ей.

— Со мной все будет в порядке, обещаю. Думаю, я лягу спать пораньше — я очень устала и чувствую себя неважно.

Образ Хадсона, стоящего лицом к лицу с человеком, который выглядит так, будто может разорвать машину пополам, проносится у меня в голове.

Этого достаточно, чтобы кого угодно стошнило.

Выходя из комнаты, я чувствую на себе ее взгляд, но у меня нет настроения разговаривать.

Я просто хочу забраться в постель и позволить сну овладеть мной.

Хадсон

— Иди домой, Хоррор, ради всего святого, что ты все еще здесь делаешь? — Требует Расти.

Я сердито смотрю на него.

— Чего ты хочешь?

Должно быть, его послал Джастин.

У меня остался всего один день до самого важного боя в моей жизни, и я знаю, что должен отдохнуть, но я не могу усидеть на месте.

Я не могу заставить свой мозг перестать работать, и единственный способ, которым я могу отвлечься от своих мыслей о ней, — это загнать себя в угол.

Когда я сказал ей, что все иногда проигрывают, я не знал, насколько я был прав. Только я проиграл не битву, а нечто гораздо более важное. Это была она.

Я не могу заснуть, пока не буду физически истощен, а если я не могу уснуть, то лежу без сна всю ночь, думая о том, как, черт возьми, я верну Рэмси Эштон, а потом о том, как я буду готов снова предать свою лучшего друга, если она согласится принять меня обратно.

Это двадцать второй шанс. Я хочу эту девушку больше всего на свете, но и терять своего лучшего друга я тоже не хочу.

Я пообещал себе, что дам ей пространство, как только вступлю в борьбу, в основном потому, что она в этом нуждалась — и я тоже, но также потому, что последние несколько недель я работал на износ, так что у меня не было времени влюбляться.

Я никогда в жизни не заставлял себя так сильно, но это того стоило — я чувствую себя более готовым, чем когда-либо.

И теперь, когда надвигается битва, я думаю о том, что будет после.

Рэмси.

Я молю бога, чтобы этот перерыв заставил ее видеть вещи с той же ясностью, что и меня.

Возможно, я изнурял свое тело до изнеможения, но внутри я вел самую тяжелую битву на сегодняшний день — битву с моим сердцем.

Я облажался с ней, но если есть хоть малейший шанс, что она примет меня обратно, то я сделаю все возможное, чтобы это произошло, и пусть я буду проклят, как лучший друг.

— Джастин волнуется, что ты снова возьмешься за старой, — объясняет Расти.

Я раздраженно выдыхаю.

— Что ж, можешь передать этому чересчур остро реагирующему ублюдку, что я просто смотрю.