Мне страшно до дрожи в коленках. На меня никто и никогда ТАК не орал.
Что он вообще себе позволяет, этот орангутанг? На дочь свою надо было орать, когда она с женатым мужиком связалась.
Я молчу. Не бросаю трубку, но и не пытаюсь продолжить разговор. Мне кажется, что каждое произнесённое мною слово может выдернуть чеку из Баринова и тогда он взорвётся и расхреначит мою жизнь окончательно.
Мужчина через пару минут берёт себя в руки и продолжает, понизив тон:
- Я не хочу в это лезть. Лика взрослая, понимала, с кем связывается. Пусть сама и решает свои проблемы. Мне только непонятно ваше горячее желание избавиться от мужа. Что, есть уже запасной вариант?
Кажется, теперь во мне включили счётчик, и до взрыва осталась пара таких предложений.
- Как вам не стыдно! Пытаетесь пробелы в воспитании дочери переложить на мои плечи? Обвинить меня в нечистоплотности? Не выйдет! - возмущённо возвращаю подачу.
Но у Баринова накопилось слишком много обиды, поэтому он продолжает сцеживать яд:
- Вы-то, конечно, святая. Такая же, как моя бывшая жена. Узнала об интрижке и скорее побежала на сторону. Только в моём случае никакой измены и не было.
«Вечер откровений, честное слово. Кажется, за сегодня я слишком многое узнала о мужчинах. С меня достаточно!»
- Мне жаль, что ваша супруга вас обидела. Но уверяю, не все женщины такие, как она. И жизнь вам это непременно докажет. Всего доброго, Егор Борисович. Похоже, внука придётся растить вам, раз родному отцу он не нужен.
Я отсоединилась и выключила телефон, пока меня снова не оглушили. Испуганно затаилась, уловив подозрительную тишину: вода в ванной больше не шумела. Медленно повернула голову и увидела, что в дверях кухни стоит Вадим.
На его лице горит нестерпимое желание придушить меня голыми руками…
Неужели он слышал весь наш разговор?..
Глава 4.
- У тебя вообще мозги есть? Ты что творишь? Зачем позвонила Баринову? - с ненавистью шипит муж, приближаясь ко мне.
- Прости, но тот же вопрос хочу задать тебе. Где была твоя голова, когда ты связался с дочерью своего генерального директора? Неужели думал, что я никогда не узнаю? Ты же прекрасно понимаешь: наш развод – единственный выход из этой ситуации. Жить с тобой я больше не смогу!
Встаю со стула и подхожу к плите. Если разъярённый супруг поднимет на меня руку, с удовольствием огрею его сковородкой. Уже и не знаю, чего ждать от этого человека…
Но Вадик, берёт себя в руки. Гадко ухмыляясь, качает головой и садится за стол. Откидывается назад, демонстрируя расслабленность и показывая, что он владеет ситуацией.
- Уходи, если не можешь со мной жить. Снимай квартиру, уезжай к родителям, я тебя не держу. Или ты думаешь, что дети пойдут с тобой скитаться по клоповникам? Бросят школу, друзей, кружки, последуют за несчастной матерью, которая не может больше видеть их отца?
Он говорит, а я опять ловлю себя на состояние дереализации: мне кажется, что всё это происходит не со мной.
Моя устроенная, привычная жизнь перевернулась в один миг, когда я увидела мужа, обнимающего любовницу.
О чём он говорит?
Выгоняет из дома меня? Шантажирует детьми? Пытается показать, что раздуваю из мухи слона?
Вадим думает, что у меня не хватит духу развестись с ним и выселить из квартиры?
Да что он вообще о себе возомнил? Богом себя почувствовал? Хозяином положения?
- Всё равно я подам на развод, - заявляю твёрдо, потому что своего решения не изменю.
Муж кивает, соглашаясь:
- Подавай. Я не собираюсь никаких бумаг подписывать. Замучаешься по судам бегать. Двое детей. Не надейся, что нас быстро разведут.
Это просто какой-то сюр. Не верю, что слышу его противный, насмешливый голос. Злость во мне бурлит. Огненной лавой извергается из самого сердца и требует выхода.
Привожу главный аргумент:
- Но у тебя же любовница! Ты что, её бросишь?
- Почему брошу? Буду финансово помогать. И я тебе уже говорил, её отец – человек не бедный, тоже не оставит, - по деловому рассуждает муж.
- Он тебя уволит… - говорю едва слышно и сажусь напротив Вадима.
- Думаешь?
Вадик опирается руками о столешницу и наклоняется ко мне.
- Лика ему не позволит. Она слишком влюблена в меня, - шепчет, улыбаясь и сверкая глазами. Он всё-таки пьян…
- Столетов, ты подлец. Ты использовал девочку, влюбил в себя, обрюхатил, и всё ради карьеры? А я-то, дура, удивлялась, как тебя за год от простого менеджера до заместителя директора повысили. Оказывается, через постель…
Муж резко откидывается назад и сжимает кулаки. Его лицо краснеет, ноздри раздуваются в гневе. Кажется, я наступила на больную мозоль.
- Ерунды не говори! Свою должность я заслужил, - твёрдо заверяет и гордо вскидывает подбородок.
- Оральными ласками? - уже я интересуюсь насмешливо. Хочется и плакать, и смеяться. Теперь я знаю, как женщины скатываются в истерику.
Вадим стремительно встаёт и ударяет кулаком по столу.
- Заткнись! - орёт громко, а у меня сжимается всё внутри от страха, что услышат дети. - Думаешь, мне было приятно, когда я приносил домой гроши, а ты хвасталась своей зарплатой, содержала семью?Альфонсом себя чувствовал, чмом, жалким подкаблучником. Ты сама вынудила меня искать способ быстро добиться высокой зарплаты.
Муж прохаживается от стены к стене в нашей маленькой кухне.
- А теперь? Теперь ты кем себя ощущаешь? Казановой, тёмным властелином, благодетелем? Твоя зарплата стала выше моей, но какой ценой? Ты потерял семью… - горько слетает с языка.
- Ничего я не потерял. Если ты не станешь настаивать на разводе, то всё успокоится, - останавливаетяс супруг, убирает руки в карманы брюк и перекатывается с пятки на носок.
- Как ты вообще решился мне изменить? Знал ведь, что не прощу, - качаю головой и вытираю со щеки пробежавшую слезинку.
- Как, как… Лику отец взял на практику. Все же понимают, что она единственная наследница, ей всё достанется. Вот Баринов и решил вводить в курс дела дочку. А она с первого дня начала поглядывать на меня, улыбаться задумчиво, глазки строить. Предложила поужинать вместе. Я сразу сказал, что женат и не изменяю.
Баринов растил её один, позволял многое. Вот она и привыкла, что все её желания исполняются. Взялась за меня всерьёз. Лера, ты даже не представляешь, на что способны эти безбашенные малолетки!
Короче, закрутилось. Она папе напевала, какой я специалист хороший, как её всему учу. А учила как раз она меня. В постели. Многому.
- Не надо, Вадим, избавь меня от подробностей, - брезгливо морщу нос и отворачиваюсь.
Мне так больно, что я даже дышу через раз. В груди настоящее пекло, в горле стоит ком и душат слёзы.
Солёный дождь щедро поливает пепел моих надежд. Вадим виновато смотрит на меня и опускает голову.
- Ты не думай, с Ликой я расстанусь. Она не сможет примириться с тем, что выбрал не её. Баринов не посмеет меня тронуть. Наоборот, постарается задобрить, чтобы я не мотал нервы его дочери. Это хороший момент, чтобы попросить назначить меня директором комбината и отослать из Москвы.
Я слушаю Столетова и диву даюсь. Вот так живёшь с человеком, любишь его, детей рожаешь, и даже не замечаешь, как он начинает гнить изнутри.
А может, эта гниль всегда в нём была, только я так глубоко не копала?
Погрязла в бытовухе. Никаких разговоров по душам, сплошное решение проблем и забота о детях, о завтрашнем дне. Всё о материальном…
- Какой же ты гад… Эгоист… Подонок… Нет, Столетов, или ты сегодня уйдёшь, или мы с детьми переедем. Жить с тобой в одной квартире я не хочу…
Вижу, что мужу хочется наговорить мне гадостей, но он сдерживается и уходит в спальню. Я ложусь спать на кухне, пока не пришёл Максим и не отправил меня на свою кровать.
Достаю подушку из диванчика, плед, выключаю свет, сворачиваюсь калачиком и закрываю глаза.
Как жить после того, что случилось?
