- Да, Максим, Егору Борисовичу будет приятно.

Усаживаю шефа за стол, достаю из духовки горячее, подаю шампанское и вино. Дети наливают себе в бокалы газировку.

Баринов прокашливается и поднимает наполненный шампанским бокал:

- Марина, Максим, не буду долго ходить вокруг да около, а скажу прямо: мне нравится Валерия Андреевна. И я хотел бы у вас попросить её руки.

У меня есть взрослая дочь, после развода посвятил свою жизнь ей. А когда Анжелика выросла, решил, что имею право жениться во второй раз.

Очень надеюсь, что вы позволите мне войти в вашу жизнь и заботиться о вашей маме и о вас. О большем не прошу и не мечтаю.

Пока звучат слова Егора, Марина смотрит в стол. Но стоит ему закончить речь, она поднимает глаза, и я вижу в них слёзы.

- Значит, вы хотите занять место нашего папы? - спрашивает дочь.

Баринов смущается и не знает, как реагировать, но быстро берёт себя в руки.

- Место вашего папы никто и никогда не займёт. Вадим навсегда останется вашим отцом. Я бы хотел стать вам другом, только и всего, - спокойно произносит.

Максим хмурится, но я понимаю, что он сердится на сестру. В принципе, сын уже догадался, зачем явился гость, когда тот только переступил порог нашего дома.

И мой драгоценный ребёнок спасает положение:

- Егор Борисович, мы понимаем, что мама не должна жертвовать собой ради нас. Мы вырастем, разъедемся, а она останется одна. Это неправильно.

Если у вас серьёзные намерения, мама дала вам положительный ответ, и вы обещаете сделать её счастливой, то мы согласны.

Баринов встаёт и протягивает руку Максиму. Сын пожимает её своей щуплой ладошкой, а шеф торжественно произнёсит:

- Обещаю, что никогда не обижу Леру и буду заботиться о ней и о вас.

Макс нервно сглатывает. Я вижу, как мой мальчик волнуется.

Он немного краснеет и отвечает:

- Я вам верю, Егор Борисович…

Тишину разрывает звук упавшего стула. Это Марина вскакивает и убегает в комнату.

Я понимаю, что дочь ещё долго не сможет смириться с тем, что вместо отца я привела в дом другого мужчину.

Господи, вот зачем Баринову эти проблемы? Не такая уж я умница и красавица, чтобы воспылать ко мне неземными чувствами.

Думаю, что женится Егор из чистого упрямства. Ну и чтобы прекратить «брачную охоту», устроенную сотрудницами.

Я встаю, чтобы пойти за дочерью, но босс трогает за плечо и останавливает мой порыв:

- Лера, останься, я сам. У меня есть опыт общения со строптивыми подростками. Лика была в этом возрасте не подарок. Поговорю с девочкой и вернусь.

Он уходит, а моё сердце начинает волноваться.

А вдруг обидит? Скажет что-то неприятное, заденет за живое?

У Марины сложный характер, но она моя дочь, и в любом случае я буду защищать своего ребёнка.

Мы с Максимом сидим молча. Подобно охотничьей собаке, я чутко слушаю, что происходит в комнате.

Доносится только монотонный спокойный голос Баринова, но слов разобрать не могу.

- Мам, не волнуйся, всё будет нормально. Маринка попсихует немного и отойдёт, ты же её знаешь.

Накрываю руку сына своей ладонью:

- Спасибо, милый. Ты на самом деле не против моего замужества или согласился, чтобы меня поддержать?

Макс хмурит брови:

- Мне правда нравится Егор Борисович. Он кажется порядочным человеком. Я понимаю, что пока слишком мал, чтобы подставить тебе плечо или защитить, а женщине без защиты нельзя.

И о будущем думать надо. Мы вырастем, у каждого будет своя жизнь, а ты останешься одна? Так не должно быть…

Сглатываю комок в горле, чтобы не заплакать. Пожалуй, Максим в нашей семье мудрее всех. Маленький Будда, гармонизирующий наши отношения.

Баринов возвращается и с порога начинает прощаться:

- Спасибо за ужин, но мне пора. Максим, до свидания. Лера, увидимся завтра в офисе. Не провожай меня.

Он быстро накидывает пальто, а я тревожно заглядываю в глаза, пытаясь понять, что заставило мужчину так быстро свернуть свой визит.

Вслух спросить не решаюсь. Мне стыдно за выходку дочери, но я не могу её винить. Марина непосредственна, она не привыкла прятать свои чувства.

Всегда такой была. Чуть что не по ней – сразу взбрыкивает, говорит то, что думает, не щадя других.

И отца с детства любит беззаветно. Наш развод для неё настоящая трагедия.

- Егор, подожди, я верну кольца, - останавливаю Баринова и хочу пойти в спальню за украшениями.

- Зачем? - удивляется, притягивая к себе.

Гладит меня по спине, смотрит с улыбкой, а глаза остаются грустными.

- Лер, у нас через три дня свадьба и никто этому не помешает. Марина со временем примет меня, поверь. Просто не торопи её и делай то, что решила. Если поддашься манипуляциям, она так и будет тобой вертеть в угоду своим интересам. Я всё это проходил…

Егор целует меня в губы очень нежно. Сначала пробует их на вкус, потом немного прикусывает нижнюю губу, проводит языком по верхней.

Замираю, не в силах расслабиться. Думаю лишь об одном: «А вдруг дети увидят?»

Мне стыдно, неудобно, не по себе…

Мужчина чувствует мою зажатость и отпускает:

- От тебя клубникой пахнет. Я ещё в первый день заметил. Ладно, поеду…

Баринов уходит, а я прижимаюсь спиной к закрытой двери и боюсь войти в комнату и встретиться глазами с дочерью.

Страшно увидеть в её взгляде обвинение и ненависть…

С трудом отрываю себя от опоры и шагаю вперёд. Марина сидит за столом спиной ко мне, что-то пишет в тетради, в ушах наушники.

Она отгородилась от мира, и я не знаю, можно ли её сейчас трогать?

Раз заткнула уши, значит, не хочет никого слышать. Ну и ладно, пойду убирать со стола.

В конце концов, Егор прав, дочь постоянно манипулирует мною, пользуется тем, что я её люблю.

А любит ли она меня? Готова ли ради меня поступиться своими убеждениями, желаниями, принципами?

Макс уже начал складывать в раковину грязные тарелки.

- Максимушка, я уберу. Иди занимайся своими делами, - отправляю сына в комнату.

- Тарелки помою и пойду. Мам, ты не расстраивайся. Уверен, Егор Борисович перед Маринкиными закидонами пасовать не будет. И вообще, отправила бы ты её к папе, пусть там поживёт, раз здесь не нравится, - предлагает Максим.

Эта мысль мне в голову приходила, но я считала, что она неприемлема. Тем более теперь, когда к Вадиму уехала Лика.

- Нет, сына, ей там будет плохо. Папа живёт с другой женщиной, и Марина вряд ли с нею поладит, - объясняю, почему предложение не вызывает у меня восторга.

- Ну и что? Пусть попробует. Может, они поладят? - говорит Максим и втыкает в меня нож своими словами.

Мне даже представить жутко, что дочь выбрала отца и его любовницу, а не меня. Я же с ума сойду, не зная, кушала ли она, здорова ли, всё ли у неё хорошо в школе.

Эгоистка? Да. Пусть. Но я не готова потерять ещё и детей, позволить им исчезнуть из моей жизни.

Максим домывает тарелки и бокалы и уходит. Я протираю насухо стеклянную посуду, чтобы не было разводов. В кухню заходит Марина.

- Мам, извини меня. Твой Егор Борисович прав. Если я украду у тебя молодые годы, когда мы можешь ещё устроить свою личную жизнь, то потом не смогу себе этого простить. Я ведь тоже когда-нибудь полюблю, выйду замуж, уеду от тебя.

Но я не знаю, как мне жить сейчас. Он чужой человек, мне больно его видеть рядом с тобой вместо папы. Я не смогу его полюбить.

Обнимаю свою девочку, вытираю уголком полотенца бегущие слёзки:

- Солнышко моё, ты и не обязана его любить. Егор об этом не просит. Он просто хочет быть вам другом, только и всего. А с папой мы уже никогда не будем вместе. Он там живёт не один… с другой женщиной…

Говорю, и чувствую, как Марина замирает.

Я ранила её, сделала больно, но по-другому не могла.

Она должна знать, что отец и сам не жаждет к нам вернуться.

А значит, и плакать по нему не стоит…

Утро следующего дня приносит мне неприятную встречу.