Тук… Тук… Тук…

— Может быть, постучать еще раз, как думаешь? — спросил я у Дориана, после того как прошло около минуты. — Мне кажется, я слишком тихо постучал.

— Или их просто нет дома, — предположил Мор. — С чего ты взял, что они будут сидеть и ждать твоего прихода.

Я протянул руку к кольцу, чтобы все-таки попробовать еще раз, и в этот момент дверь неожиданно открылась, оставив меня стоять в нелепой позе с протянутой вперед рукой.

То, что это был дворецкий, я понял сразу. Только у этих ребят взгляд такой же оценивающе-подозрительный, как у полицейских. Сразу появлялось такое чувство, что ты в чем-то провинился.

Однако, судя по его взгляду, мой внешний вид его вполне устроил. Видимо не последнюю роль сыграла подаренная Императором шапка, которую я сегодня решил надеть по настоянию Дориана. Мой друг считал, что уже пора учиться производить нужное впечатление на людей, когда первый раз идешь к ним в гости.

— Доброе утро, господин… — дворецкий сделал паузу, которую я тут же заполнил, как и подобает приличиям.

— Темников, — сказал я. — Виконт Максим Темников.

Он кивнул, распахнул дверь пошире и отошел в сторону, приглашая меня войти.

— Очень приятно, господин Темников. Вы к Николаю Даниловичу? — спросил дворецкий и взял у меня шапку из рук. — Прошу прощения, но он не предупреждал меня о том, что кто-то должен прийти.

— Я и не должен был приходить, — честно признался я. — Просто решил навестить Елену и узнать, как у нее дела. Мы с ней учимся в «Китеже». Она дома?

Видимо подобного рода сцены в доме Горчаковых происходили не очень часто. Не сумев сдержать своего удивления, дворецкий раскрыл рот и замер как рыба. Но нужно отдать ему должное, он был настоящим профессионалом и быстро смог с собой справиться.

— Прошу вас подождать здесь одну минутку, — сказал он. — Мне нужно доложить о вашем приходе.

— Угу, — кивнул я и расстегнул куртку.

Как по мне, в доме Горчаковых слишком сильно топили. Когда заходишь с улицы, кажется даже слегка душно. Лично я больше люблю, когда немного прохладнее. Может быть, это было как-то связано с ее болезнью?

В этот момент в прихожую быстрой походкой вошел отец Горчаковой и с удивлением посмотрел на меня.

— Максим Темников? Что-то случилось? — судя по его встревоженному голосу и удивлению на лице, гости в этом доме было в диковинку.

— Не волнуйтесь, Николай Данилович, вообще ничего не случилось, — успокоил я его. — У меня сегодня выдался свободный денек, и я решил проведать вашу дочь.

— Проведать? — удивленно вскинул брови Горчаков.

— Можно сказать, захотелось зайти в гости, — спохватился я.

Сказанул тоже… Проведать… Не думаю, что ее отцу лишний раз хочется слышать, что его дочь не совсем здорова… Это я оплошал, так оплошал…

— Этот вариант мне больше нравится, — кивнул Николай Данилович и задумчиво погладил бороду. — Ну проходи, если так. Гости в этом доме редко бывают, но им всегда рады. Я думаю, Елене будет приятно тебя видеть. Она мне много о вас с Алексеем рассказывала.

Он указал мне рукой на освещенный проход из прихожей в комнату и посмотрел на дворецкого:

— Григорий, распорядись на кухне, чтобы приготовили чая и что-нибудь перекусить.

— Будет сделано, ваше сиятельство.

Комната, в которую пригласил меня отец Елены, оказалась небольшой гостиной. В ней была пара дверей, которые в данный момент были заперты. Кроме большого круглого стола из обстановки — диван и пара кресел, рядом с которыми стоял журнальный столик на изогнутых резных ножках. В целом уютно. Люблю, когда в комнатах немного мебели, а то понаставят всяких тумбочек с вазами, пройти негде.

Никакого освещения кроме света из окна больше не было, отчего создавалось ощущение, что в комнате немного темно. Хотя меня так даже больше устраивало. Вот бы еще холодка добавить, и было бы вообще хорошо. Как будто почувствовав мои мысли, Горчаков подошел к окну и открыл его на режим проветривания.

— Ничего не могу поделать, — сказал он и указал мне на одно из кресел. — Присаживайтесь, Максим.

— Спасибо, — сказал я и уселся поудобнее.

— Говорю, ничего не могу поделать, — продолжил свою мысль Николай Данилович. — Дом старый и вечная проблема с отоплением. Каждый год пытаюсь его наладить, но все никак. Как не настраивай котел, а все равно или слишком холодно, или слишком жарко. Прямо беда.

— Понятно, — кивнул я и немного ослабил шейный платок, который Дориан заставил меня надеть. — Да, я тоже заметил, что у вас как-то тепло.

Он сел в соседнее кресло, закинул ногу за ногу и посмотрел мне в глаза.

— Так что, неужели просто в гости зашел? — спросил Горчаков. — Только честно. Пока Елены здесь нет.

— Не совсем, — признался я и посмотрел в ответ на него. — У меня к вам есть дело. Точнее небольшое предложение…

— Предложение? — переспросил Горчаков. — У вас ко мне?

— Да, — кивнул я. — И оно касается вашей дочери.

— Любопытно… — задумчиво сказал Николай Данилович и усмехнулся. — Вы так серьезно на меня смотрите, Максим, что будь вы постарше, я бы решил… В общем, неважно. Позвольте узнать, в чем же заключается ваше предложение? Хотя нет, давайте лучше дождемся Елену, она с минуты на минуту должна спуститься. Ее комната находится на втором этаже.

Горчакова спустилась к нам не через минуту. По моим ощущениям прошло минут двадцать, прежде чем она вошла в комнату. К этому времени мы с ее отцом уже успели выпить по чашке чая и налить еще по одной.

Елена была в длинном черном платье, которое идеально облегало ее по фигуре. На платье было вышито несколько необычных серебряных рун, похожих на те, которые я видел на ее пальто. Волосы уложены все в ту же замысловатую косу…

В общем, все та же Горчакова, которую я привык видеть. За исключением одной небольшой детали — она приветливо улыбалась. Хотя по ее лицу было видно, что она удивлена моим визитом не меньше, чем ее отец.

— Темников? Ты чего это вдруг? — спросила она, расположившись на диване. — Я сначала даже не поверила, когда горничная сказала, что ты к нам пожаловал.

— Чему удивляться, — пожал я плечами. — Разве однокашник не может зайти в гости?

— Может, конечно, — кивнула она и пригладила платье. — Правда до тебя пока еще никто ни разу не заходил. Так что извини, есть чему удивиться.

Теперь уже пришел мой черед пялиться на нее с широко раскрытыми глазами от удивления. Она сказала «ни разу»? Как так…

— Ты удивлен? — улыбнулась она. — Ко мне вообще никто не приходит. У меня нет друзей и подруг. Меня считают странной.

— В этом мы с тобой похожи, — невольно улыбнулся я ей в ответ. — Про меня тоже говорят, что я с приветом.

— Но друзья у тебя все же есть, — сказала она. — Так что дело не только в этом. Я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

— Понимаю, — сказал я и залпом выпил давно остывший чай, чашку с которым держал в своей руке. — Я знаю о твоей болезни, Елена. Именно об этом я хотел поговорить с тобой и твоим отцом.

Молчавший все это время Николай Данилович в этот момент поставил свою чашку на журнальный столик и наклонился к нам поближе.

— Суть моего предложения проста — я могу попытаться вылечить тебя от твоей болезни, — сказал я. — Если, конечно, это нужно вашему роду. Мне показалось, когда мы были в Искажении, я видел, каким образом проявляется твоя болезнь. Не думаю, что тебе это нравится.

— Вылечить? — спросила она своим мягким мелодичным голосом, разительно отличавшимся от отвратительного рычания, которое она издавала в тот момент, когда я видел ее в последний раз. — Каким образом, интересно знать? Проведешь какой-то секретный мощный ритуал или, может быть, таинственный обряд с десятком жертвоприношений? У меня болезнь магического свойства, Темников. Целители говорят — она неизлечима, или ты не потрудился узнать об этом, прежде чем делать мне какие-то предложения.

В этот момент Елена сжала свои руки в кулаки с такой силой, что костяшки пальцев на ее белой коже стали еще белоснежнее. Девушка заметно нервничала, однако сдерживала себя.