— Граф, надеюсь, вы не злитесь на меня? — негромко промурлыкала она своим грудным голосом почти мне на ухо. — Тем более, вы когда-то дали мне обещание сыграть в эту игру. Помните? Это было на маскараде.

— Я помню, маркиза, — улыбнулся я в ответ. — И у меня нет причин злиться, как и у вас беспокоиться об этом. Тем более, что я и сам уже давно хотел удовлетворить свое любопытство. Думаю, «Когти дракона» — это лучший способ испытать себя.

— Вашему самообладанию можно только позавидовать, — лукаво произнесла маркиза и слегка взмахнула веером. — Плохой выбор может сыграть с вами дурную шутку.

Меня буквально целиком обволокло ее запахом. Пряным, травяным и слегка сладким.

Правда, изумрудная энергия ее духов буквально в считанные мгновения была поглощена моей аурой. Словно мелкие капельки влаги раскаленным песком.

Все-таки странная у этой девицы логика. Непоследовательная. Предупреждать надо было перед тем, как втравливать меня во все это, а не наоборот.

— А вот вашему брату, похоже, совершенно не по душе эта затея, — кивнул я на хмурого маркиза де Гонди.

— Это все потому, граф, что брат сегодня, может быть, впервые в жизни по-настоящему готовится сделать что-то самостоятельно, без поддержки своего отца или своей сестры, — произнесла Бланка, в голосе которой прорезались вкрадчивые и в тоже самое время ликующие нотки. А еще я ощутил в эмоциях девушки тщательно скрываемую ненависть.

М-да… Неожиданно. Хотя почему бы и нет? Тут в какую семейку ни ткни пальцем, такое дерьмо готово выплестнуться наружу, что враз захлебнешься.

В ответ я лишь молча пожал плечами. А Бланка, видимо, прочитав мои мысли, усмехнулась.

— Вероятно, вас удивили мои слова, но, думаю, вам тоже знакомо чувство некой ущербности, которое преследует почти каждого младшего ребенка в семье. И я и вы — мы всего лишь инструменты в руках наших отцов, которыми куется будущее старших наследников рода. О! Ха-ха! Вижу, мои слова смутили вас? Не ожидали такой откровенности от принцессы Акитании?

Ответить я не успел. Бланка излишне торопливо опередила меня, при этом окинув взглядом всех присутствующих. Будто опасаясь, что нас подслушают. Но беспокоилась она зря. Внимание народа было приковано к одному из жрецов, который по кивку Адель начал своим густым басом объяснять правила игры.

Я почувствовал прикосновение теплых и нежных пальцев к моей руке. А затем ощутил, как мне передали маленький клочок бумаги.

— Вы правы, граф, — негромко произнесла Бланка. — Здесь не место и не время вести такие разговоры…

Я некоторое время смотрел в глаза Бланки, в которых застыла просьба и, кажется, надежда, но давать ответ не спешил. Но спустя несколько мгновений все-таки согласно кивнул, и клочок бумаги незаметно для всех перекочевал во внутренний карман моего камзола.

На лице Бланки, как по мановению волшебного пера, снова возникла привычная маска светской львицы. Взмахнув веером, она ловко обдала меня запахом своих сладко-пряных духов и вернулась к своим сопровождающим.

Тем временем жрец продолжал свою неспешную лекцию. Голос у него был поставленный и завораживающий. Вон, как все замерли, внимательно ловя каждое слово. Даже принц Мертона и все люди из его окружения притихли. А вот Кико куда-то подевался, но я его ощущал где-то поблизости. Наверное, готовит очередную пакость.

Жреца я слушал вполуха. Потому что ничего нового для меня он не рассказывал. Дело в том, что об этих «когтях дракона» я уже наслушался во время путешествия на север. Когда мы с посольством сопровождали принца Луи в Нортланд.

О древнем артефакте как-то раз упомянул сам принц, а потом уже подробней об игре и ее особенностях мне рассказал Жан-Луи. Кстати, об уловках, к которым прибегают главы высоких родов, чтобы их отпрыски вытащили «того самого» зверя, я тоже знаю от него.

Если в двух словах, то артефакт «Когти Дракона», а вернее, набор из нескольких сотен маленьких артефактов, действительно один из самых древнейших в Вестонии. Одни говорят, что этих когтей пять сотен, другие — больше тысячи. В общем, о точном количестве знают, наверное, только жрецы, но они не спешат об этом объявлять.

В отличие от наборов из драгоценных пластинок с изображениями зверей, которые есть в каждой уважающей себя аристократической семье, на этих когтях изображены руны. Настолько древние, что их приходится расшифровывать с помощью специального толкового словаря.

Вероятно, это вон та толстенная книженция на подставке, рядом с которой стоит второй жрец и внимательно бдит, чтобы к ней никто не приближался.

Сами руны, насколько я понял, разделены на три категории по степени редкости и силам существ. Первая — это простые руны, наполнением для которых использовали смесь магических чернил с кровью обычных существ, таких, как зайцев, сов или дельфинов. Далее идут редкие, серебряные руны. Это уже что-то мифическое вроде золотого грифона или морской лошади. Ну и третья категория — золотая — великие руны. Всякие огненные фениксы, лунные драконы и тому подобное. Жан-Луи говорил, что вытащить такую руну практически нереально. Там их всего около десятка или максимум дюжины. Правда, точного количества никто не знает.

Меня, конечно, уверенность барона де Леви в сакральности всей этой церемонии забавляла. Кому надо, тот прекрасно знал и точное количество этих рун и, что важно, мог со стопроцентной уверенностью сказать, какая именно руна «совершенно случайно» подвернется под руку играющему. Думаю, Карл и тот же Кико были именно такими людьми.

Тем временем старый жрец начал говорить о правилах игры. Они были довольно простыми. Игроку давалось пять попыток на выбор зверя. Если все пять рун его не устраивали, то он мог повторить попытку, но уже спустя год. При этом каждый коготь хранился в небольшом кожаном мешочке, дабы игроки и наблюдатели не могли увидеть руну, начертанную на когте. То есть выбор делался вслепую. В общем, претендент должен был, так сказать, прочувствовать руну, а уже потом решить, извлекать из мешочка коготь или нет.

Хех… Моя интуиция подсказывала мне, что эти правила со временем были изменены. Думаю, у первых игроков не было лазеек. Им давалась только одна попытка и они не могли отказаться от своего выбора.

Только вот маркиз де Гонди умудрился лишить себя даже этой лазейки. Согласно условиям их с Каэланом спора, выбор надо было сделать в любом случае. Адель явно отрезала своему потенциальному жениху все пути отступления.

Наконец, жрец закончил свою лекцию и торжественно провозгласил:

— Кто из вас желает пройти испытание выбором⁈

Народ отмер и зашевелился. Вперед, гордо задрав подбородок, выступил островной принц.

— Я, лейр Каэлан, сын лорда Элдриса, правителя Мертона, желаю пройти испытание выбором!

Его прихлебатели громко загудели. Отовсюду посыпались возгласы одобрения и поддержки. Молодые придворные дамы еще более учащенно замахали своими веерами. По залу поползли запахи дорогих магических духов.

Следом на негнущихся ногах выступил маркиз де Гонди и сухим голосом тоже объявил о своем желании поучаствовать в игре. Ну, а за ним уже выступил и я.

Нам троим предложили приблизиться к столу. Проходя мимо принцессы, я словил ее ободряющий взгляд. Ее губы беззвучно произнесли: «Удачи».

Я лишь моргнул и улыбнулся.

Когда мы замерли у стола, оба жреца приблизились к своему барабану с двух сторон и схватились за вороты. Никаких обращений к высшим силам не произносилось. Все происходило довольно просто и, я бы даже сказал, буднично.

Старики, натужно пыхтя, повертели барабан, из недр которого в этот момент доносилось приглушенное шуршание и глухое постукивание.

Наконец, тот жрец, что зачитывал правила, кивнул своему коллеге, и барабан остановился.

— Лейр Каэлан, сын лорда Элдриса, правителя Мертона, — прогудел первый жрец, отодвигая прямоугольную заслонку. — Ты вызвался первым, тебе и тянуть первый жребий.

Островитянин криво усмехнулся, оглядел нас с маркизом с пренебрежением и погрузил свою руку в недра барабана по самое плечо. А затем с усилием пошерудил там внутри.