Поток энергии нарастал, вымывал любые мысли, и я даже не сразу заметил, что во время прорыва Этапа моё тело покрыл доспех. То-то запах исчез, Алая Роза впитала в себя все нечистоты, а вокруг меня бушевали вихри синих нитей энергии. Фон искры божественности удавалось сдерживать, тревогу не подняли, но каких же усилий это стоило…

Из центра груди, чуть ниже сердца, распространялся нестерпимый жар, я всё же не удержался и из горла вырвался полустон-полурык. Защищённые рукавицами доспеха пальцы оставили на покрытии крыши глубокие борозды, перед глазами всё плыло и появлялись блики энергетических потоков, всё сильнее закручивающихся и уплотняющихся.

Последний шаг… На Пути…

Собрав в кулак силу воли я одним мощным «ударом» направил всю эту энергию в своё ядро. Нити вихрей разбились и впитались в доспех, как было с Мантикорой, а ядро отреагировало острейшей болью, от которой хотелось выть. Я отчётливо слышал хруст, словно кто-то разбил сотни стёкол, а потом… пришла блаженная нега…

— Фух… — не отказывая себе, просто откинулся спиной на грязную и пыльную крышу. В голове пустота, отголоски фантомной боли ещё гуляли внутри тела, отчего мышцы сокращались и…

Меня неожиданно скрутило! Казалось бы исчезнувшая агония вернулась, но теперь в тройном объёме!

Иггдрасиль продолжил свой рост! Сам! Без моего приказа!

Я едва успел удержать эманации искры божественности! Твою мать! Такого раньше не было!

Сквозь влажные от слёз глаза, терпя невыносимую, прокатывающуюся волнами по всему телу жгучую боль, я видел, что доспех на мне бурлил! Живой артефакт словно кипел, переливаясь чёрнотой и алыми вспышками, а лежащий рядом меч источал из себя мощный энергетический фон!

Углубленное чувство медитации ушло на второй план, но я отчётливо чувствовал, как к Иггдрасилю, сквозь мою искру божественности и душу, прорезался прочный чёрно-алый канат энергии. Столь крепкий, что разорвать его возможно лишь в случае, если отрезать часть собственной души. Более того, кипящий доспех, ранее закрепившийся на моих каналах при первом использовании, стал окутывать их ещё сильнее! Более плотно, практически становясь с ними одним целым!

— В болезни и здравии, да? — прохрипел я через силу, не отрывая взгляд от меча. — Теперь повязаны навсегда?

Даже сквозь боль. Сквозь дробящую на осколки разум агонию, я словно ощутил, как кто-то взял меня за руку. Фантомное чувство, но оно было столь настоящим… а ещё перед глазами будто бы вновь появился образ божественной красоты женщины, улыбающейся мне.

Будто навеянная страдающим разумом иллюзия, эта женщина склонилась надо мной и поцеловала в лоб. Её мягкие губы обожгли кожу, а глаза цвета сияющих сапфиров смотрели в мои с нежностью и любовью. Внутри них я видел обещание. Клятву, которую не разрушить и не избежать. Алая Роза уже выбрала меня, стала моей партнёршей в этой новой, удивительной жизни. Но теперь… наш союз стал чем-то большим. Союзом двух душ, что отныне всегда будут вместе, как при жизни, так и после смерти.

— Глупая девочка, — губы сами собой разошлись в горькой усмешке. — Ты даже не представляешь, на что подписалась и что нас ждёт…

Ответом мне стал упрямый взгляд, а его обладательница была готова бросить вызов всему миру. Бросить вызов Хаосу и его Владыкам. Она жаждала боя. Жаждала сражений и битв. А ещё желала помочь. И хотела быть со мной там, куда мы отправимся вместе.

— Да будет так, Роза, — прикрыл я глаза. — Я принимаю твою клятву… Отныне и впредь… навсегда… вместе…

Связующая нас нить после этих слов вспыхнула, словно рождённая звезда, а следом пришла блаженная темнота, которой больше не было сил противиться…

Сознание вернулось резко, рывком. Я вынырнул из беспамятства, словно утопленник, нашедший в себе последние крупицы воздуха и сил для спасения.

— Тц-ц… — перед глазами до сих пор плыли круги, но постепенно всё возвращалось в норму. — Где?

Голос хрипел, сухие губы потрескались и кровоточили, а заданный вопрос прозвучал столь громко, будто рядом взорвался фугасный снаряд. Все пять чувств лихорадило после достижения третьей ступени Пути Тела. Понадобится время, чтобы «настройка» завершилась. Одно хорошо — я через это уже проходил и знаю, как быстро миновать этот неприятный этап роста Силы.

Половина полуторалитровой бутылки, казалось бы, исчезла за один глоток, настолько сильно хотелось пить. А оторвавшись от горлышка, я с силой выдохнул и… широко улыбнулся.

— Фундамент заложен, — с каждой минутой моё состояние улучшалось, а остатки энергии в ядре разливались по обновленным, укреплённым и широким энергетическим каналам. Пожалуй, такую лёгкость в теле я не ощущал уже давно. — Но до двенадцатого Этапа ещё далеко…

Дальше начался жор. Нет, не так. ЖОР! Весь обед, который я съел в столовой пошёл в дело, в желудке вновь образовалась сосущая пустота. Во все стороны полетели фантики от протеиновых батончиков, вкус которых я даже не чувствовал, настолько быстро работая челюстями. Туда же отравился витаминный комплекс убойной дозировки, который должен восстановить потраченные микроэлементы, а высококалорийная смесь всё это дело зашлифует.

— Кхе… ха… — закашлялся я и одним рывком поднялся на ноги.

Получилось легко, даже очень. Ощущения такие, будто всё это время я ходил на костылях, а на ногах и руках висели непомерного веса утяжелители.

Чувство пространства, конечно, ещё оставляло желать лучшего. Сквозь обострённое обоняние пробивались запахи столовой, ароматы леса и вонь сигаретных бычков в урне, что стояла под навесом крыши. Всё наслаивалось друг на друга, перекручивалось между собой и составляло такую смесь, что ей даже название подобрать не получалось.

Со зрением и осязанием было получше, всего лишь солнечные лучи слепили, а кожу немного холодило. Лучше всего, конечно, было со «вкусом». На языке особенно отчётливо чувствовался привкус батончиков, но это нормально. А вот со слухом беда. От доносящихся с территории Корпуса звуков я скривился, закрыл уши и какое-то время стоял не двигаясь.

— Я тебе говорю, сегодня вечером пойдём… — услышал я мужской бас, будто его обладатель стоял сейчас рядом со мной.

— Нет, это ты послушай меня! Я уже подала на развод! — вторил ему женский, холодный тон с властными нотками, а его обладательница скрежетала зубами.

— Тридцать пять… тридцать шесть… тридцать семь… — тяжело дыша, прямо подо мной кто-то из новобранцев вёл отчёт, а ещё был слышен скрип пола. — Ненавижу отжимания…

Звуков было много. Много голосов. Много запахов. Много всего. Синхронизация чувств шла полным ходом, скоро всё прекратиться, но приятного мало. Я очень хорошо помнил тот раз, когда впервые прорвался сквозь третий Этап Пути Тела. Это были незабываемые двадцать четыре часа, которые повторять не хотелось. Так что — контроль. Жёсткий контроль!

Как я доковылял до своей комнаты — не помню. Всё смешалось в одну линию, целью которой стала — кровать. Альберт Викторович по возвращению ключа что-то говорил, но я мог лишь рассеяно кивать. Старик почему-то странно поглядывал на меня, задавал вопросы, но, похоже, решил, что я просто устал после выезда, а теперь ещё и медитации. В общем, он меня отпустил, хотя по глазам видел — вопросов не избежать.

— М-м? Костя? — проснулся Толик и подслеповато прищурился. — Ты где был? И почему ты…

— Всё потом, Толя, — собственный голос казался чужеродным, эхом отдаваясь во всём теле. — Всё потом…

И, не говоря больше ни слова, свалился прямо на кровать, которая почему-то подозрительно скрипнула под моим весом. Ещё было не совсем удобно почему-то, хотелось повернуться на живот, но что-то мешало. Поэтому я просто прижал к груди Алую Розу и вырубился напрочь, уснув мертвецким сном без сновидений.

Проснулся я от яркого изумрудного света, пробивающегося сквозь закрытые веки. Сознание на этот раз возвращалось тягуче, организм нехотя просыпался, а в комнате звучали голоса.