— Вы все добыча! Жмитесь к кострам, молите духов предков о спасении! Ибо Бандулак слаб и призвав меня, не смог удержать.

Пока я говорил последнюю фразу, мне как раз удалось вернуться немного назад и подобрать ещё один снаряд с трупа. А затем подойти чуть ближе и метнуть его в солидно выглядящего орка с богатыми ожерельями из клыков на шее. В отличии от Тунки, тот не растекался мыслью по древу, а внимательно вслушивался и всматривался в темноту. Потому вовремя среагировав на свист воздуха, орк дёрнулся в сторону, получив топорик в руку, а не в грудь. Через мгновение несколько зеленокожих метнули свои томагавки в мою сторону, ориентируясь на звук, но обладатель ожерелья тут же заорал:

— Стоять, идиоты! Не давайте ему ещё больше оружия!

— Мудро. Люблю мудрых, вы вкусные — рассмеялся и из темноты.

— Не слушайте его. Идите к кострам, он боится огня и света!

— И ваш свет всё тусклее, Шаркич — сообщил я орку, выудив его имя из чужой памяти и метнул в говоруна новый топорик, как раз из тех, что кидали в мою сторону.

Тот снова среагировал, но на этот раз чуть медленнее, а потому попадание пришлось не на руку, а на плечевой сустав. Зеленокожий снова взвыл, ну а я вместе тамагавка пошёл организовывать себе половинку зеленокожего. С целым летать тяжело, а так я должен осилить подъём высоты. Ну и совершить бомбометание в один из костров, чтоб дикарям жизнь мёдом не казалась. А то ишь, удумали дистанцию с темнотой разрывать, в свету прятаться. Может они теперь вообще в Свет уверуют, который людская религия? И как бы ничего, что я их колдуна от самого костра скоммуниздил? Напоминать об этом конечно не буду, мне самому выгодно, что они считают, будто у меня есть слабости, отсутствующие на самом деле. Однако ночь зеленокожим я устрою до крайности весёлую, после неё они точно повернут домой. Ну а что к утру придётся быстро возвращаться к людям — не беда, добуду какого-нибудь зверя и скажу, что охотился. До некоторой степени это будет правдой, а претензий мне никто не предъявит.

В форт мы прибыли вполне благополучно и были встречены едва ли не овациями часовых и всех остальных членов гарнизона, высыпавших к воротам и на стены из-за поднятого радостными дозорными крика. Удивляться тут нечему, скорее наоборот. Все знают, что участь пленных, попавших в орочьи лапы незавидна. Либо станешь рабом, которого заставят работать на износ звездюлями, а как перестанешь справляться — сразу же прирежут и бросят по частям в котёл. Ну вот любят зеленокожие человечину жрать почище земных маори. Хотя в памяти Хора я видел, что он сам несколько раз ел печёнки убитых им орков. Болотники считали, что так можно получить часть силы врага, правда некоторые настаивали, что жрать надо сердце. Наивные, употреблять надо душу и жизненную силу! Но как бы там ни было, вторым вариантом было стать жертвой на алтаре или угодить в котёл сразу, минуя пункт с рабством. Либо отложенная смерть, либо сразу убьют, как в нужное для камлания место придут. И такое могло случиться с каждым, никто не застрахован. Шансы же на побег крайне невелики.

А тут случилось почти невероятное, уже казалось бы уведённые на юг пленных спаслись и пришли обратно всей толпой, ещё и гружёные трофеями. Так что нам быстренько открыли калитку, через которую прошло полтора десятка человек, правда под присмотром жреца. Не то чтобы зеленокожие были мастерами магии иллюзии и отвода глаз, но однако всякое в прошлом случалось, а потому люди проявляли бдительность. Это можно только одобрять. Меня служитель Священных Стихий предсказуемо изучил подозрительным взглядом, но не нашёл ничего предосудительного, моя маскировка по прежнему работала безупречно. Сам же я по возможности быстро свалил в трактир в свою каморку на чердаке, якобы чтобы завалиться спать после бессонной ночи, в ходе которой мной была добыта болотная коза. Не могу сказать, что она была прям вкусная, мясо пованивало тиной даже в варёном виде, но бывшие военнопленные весьма положительно оценили свежатину.

Однако по факту же хотелось не отдохнуть, а разобраться в себе в тишине и покое. Орки… Они действовали на меня примерно так же как люди, а демоны ловят долбанный кайф, убивая людей. Так что начав пускать их под нож, я элементарно захмелел. В первый раз это не привело ни к каким серьёзным последствиям, благополучно перебил всех на стоянке, взял колдуна живым и в общем-то всё. Только что к часовым в их секретах ещё прошёл. И тоже всех убил, да.

А вот следующей ночью, уничтожив несколько групп разведчиков, я начал творить какую-то дичь. Ладно уж то, что я пошёл снова убивать разумных существ пачками, уже как-то смирился где живу и чем занимаюсь. Не убью их, так они пойдут и убьют каких-нибудь людей, хорошо что ли будет? Однако кошмарить жертв с юмором и выдумкой — это что-то новенькое для меня. Нет, вампиров бывало постёбывал, но они нежить, нечисть и мертвецы. К живым и разумным существам эти твари не имеют никакого отношения, а потому не заслуживают ни жалости, ни милосердия. Однако совсем недавно к оркам я подходил иначе, даже жалел тех двух братьев на посту на болоте. А вот второй ночью жалость отвалилась напрочь. Я планомерно кидался кусками тел в костры с воздуха и выбивал зеленокожих бросками томагавков, пока метательные топоры не кончились. После этого перешёл на снятые с трупов ножи, сопровождая свои действия едкими комментариями о том, что надо бы обязательно наведаться в стойбище, где образовалось много свободных самок и вкусных детёнышей. Убил я понятное дело не всех, но многих, большая часть остальных была ранена и напугана. Тем более что я в первую очередь старался выбивать самых опытных и соответственно взрослых орков, оставляя в живых молодых воинов. А у них с выдержкой по понятным всё заметно похуже, несколько даже в темноту под утро убежали, а потом орали, когда я их убивал, ещё больше накручивая соплеменников.

К чему мой налёт привёл? Ну как минимум этот отряд от рейда к людям отказался и опасности больше не представлял. Выжившие уже хотели идти только домой и сделать там запасы сухих дров побольше. Однако не уверен, что нанёс им достаточно глубокие эмоциональные травмы, чтобы они вообще передумали ходить в набеги к розовокожим и начинали гадить от одной мысли о чём-то подобном. Зато есть надежда, что на имя верховного шамана будет брошена достаточно густая тень. Орки не очень любят мистику, опасаясь её, как наверно любые дикари, а ещё они не любят слабость. Так что к колдуну должны появиться вопросы, как впрочем и к гранд-вождю. Однако как бы мне не хотелось обратного и как не были велики опасения за собственное душевное здоровье, а рейды придётся повторять, раз за них взялся. Причём как изображая нашего пленника, который якобы обезумел, так и кошмаря группки побольше, причём в том же стиле, что и прошедшей ночью. Выжившие ведь должны рассказывать одинаковые истории о том, что по ночам Бандулак перестаёт удерживать злого духа в повиновении и он уходит гулять, развлекаться, хулиганить и вообще всячески безобразничать, причём к оркам, а не к людям. В конце концов не люди же его заарканили. Кстати надо будет узнать, а что сам орк будет говорить по этому поводу, «дух-то» ему вообще не подчинён…

Мои мысли прервал стук в дверь, скривившись я крикнул:

— Кого там принесло?

— Это Хора, Конрад. Нас комендант зовёт.

— Не было печали — проворчал я, поднимаясь с узкой кровати.

Хотя всё конечно предсказуемо. Местный главный начальник не мог не обратить внимания на то, что пленные вернулись с добычей и его естественно заинтересовал вопрос, а что собственно случилось и кто за это ответственен. Результат на лицо, стоит и топчется за дверью в сопровождении ещё одного человека. Осмотрев свою броню, я сделал лёгкое мысленное усилие и «сменил» её на светлую рубаху, которую обычно носил под камзолом, после чего открыл дверь и поинтересовался:

— А это кто?

— Шевалье Колбэр Монтиго — представился высокий светловолосый юноша, которому не помешало бы поднарастить мышечной массы — Будем знакомы.