— Тише, моя прелесть. Мы же не хотим, чтобы нас кто-нибудь услышал.

Мои слова правда возымели противоположный эффект, вырываться орк стал куда сильнее, но зато его разум заполонил лютый ужас, что изрядно облегчило мне поглощение. Ну а удавив его и получив максимум чужой памяти, я чуть не расхохотался. Не только человеческая пропаганда мажет зеленокожих фекалиями, у них всё работает так же. Помимо прочего орки подозревают людей в мужеложестве и сейчас дикарь до поросячьего визга боялся, что перед смертью его ещё и обесчестят.

Подавив в себе неуместное веселье, а махнул рукой напарнику, чтобы присоединялся ко мне, а сам немножко окунулся в болотную воду, чтобы мой подозрительно сухой вид не вызывал вопросов. Хора вскоре пробралсяко мне и спросил:

— Всё нормально?

— Ага, только новости так себе — кивнул я — Зеленокожий сказал, что ненадолго брата подменил. Он сейчас пожрёт и вернётся.

— Дерьмово — ругнулся вояка, напряжённо размышляя.

— Скорее неприятно — усмехнулся я, приняв личину дикаря — Ну чего ты смотришь? За ноги труп бери, к воде тащим.

— Кажется ты поскромничал, когда говорил, что более-менее владеешь иллюзиями — проворчал он, исполняя работу гробовщика.

— Вот когда смогу дракона нарисовать, от вида которого все орки в округе обгадятся и разбегутся, тогда да, тогда буду хорошо владеть — фыркнул я, прекрасно понимая, что в что-то подобное смогу превратиться ещё не скоро. Хотя найти настоящего повелителя неба, а не крокодила-переростка, конечно было бы интересно. Если уж у вампиров получилось спереть и приладить левитацию, то и у него найдётся что скоммуниздить. Да и просто любопытно. Чёрт с ними, с единорогами, это просто рогатые кони, а летающий термоядерный тираннозавр — это круто!

— Если разгонишь тут всех орков, то я тебе молиться начну — буркнул на мои слова болотник и затащил тело под водой под корни. Камней, чтоб напихать ему за пазуху, у нас не было, а оружие на такое пускать было жалко, приходилось импровизировать.

— Не слишком усердствуй, мне и без божественности очень даже неплохо живётся — хохотнул я. Что сказать, в каждой шутке есть доля шутки, а трогать некоторые вещи не стоит даже десятиметровой палкой просто от греха подальше. Сказал демон, ага.

— Дело твоё — буркнул он, занимая позицию за кочкой, пока я вернулся к орочьей лёжке.

Ожидание тянулось томительно медленно, видимо уставший тут лежать в одиночестве зеленокожий не слишком торопился назад, тщательно пережёвывая свой последний ужин. Но оно и к лучшему, зато муть в болотной воде от наших манипуляций благополучно осела. Однако сколько верёвочке не виться, а кончику быть, молодой дикарь с топором на поясе вскоре появился, двигаясь перебежками между деревьями и минуты через полторы упал рядом со мной, прячась у корней упавшего дерева.

— Наелся? — слегка сварливо поинтересовался я, подражая его старшему родичу. Тот его вообще старался держать в кулаке, даже к позиции прибегать двигаться, будто род обстрелом.

— Да, брат — отозвался зеленокожий — Всё спокойно?

— Не совсем — дёрнул я носом, вдыхая воздух — Розовокожими будто бы тянет не только от лагеря. Присмотрись к тем кустам, левее той кандивры.

Орк начал добросовестно всматриваться в то место, где мы с Хора изначально смотрели за лёжкой. А я удержал в себе вздох сожаления и быстро сломал дикарю шею. Всё таки подобное не совсем по мне, лучше уж в бою, когда враг сопротивляется. Пусть доппельгангеры буквально созданы, чтобы надевать удобную личину, позволяющую подойти к ничего не подозревающей жертве на расстояние удара и хладнокровно её убить, но я наверно паршивый доппельгангер. Зато есть надежда, что человек не совсем уж плохой.

Хотя конечно получилось иронично. Пошли спасать брата Хоры из плена, пришлось для начала убить двух братьев орков, для которых мы самые что ни на есть исконные природные врага, не заслуживающие жалости и не дающие её. Война тут идёт очень давно, о Женевских конвенциях никто, никогда не слышал, так что если орки победят в битве за поселение болотников, они вырежут его под ноль, возможно лишь взяв в рабство самых везучих. Ну или совсем не везучих, это уж как посмотреть. Но верно и обратное, люди орков режут с не меньшим усердием, не смотря на пол и возраст.

После того, как я дал знак Хора, он снова присоединился ко мне и мы припрятали второй труп рядом с первым. Орки конечно враги людям, но пусть уж покоятся с миром. Дальше вперёд снова пошёл болотник, вскоре приведя нас а походному лагерю. Отряд зеленокожих на дороге был прорежен, да и в последней стычке у форта потери несли не только люди, однако дикарей всё равно было не менее трёх десятков. А точнее тридцать четыре, не считая часовых на других болотных тропах, ведущих к этому относительно сухому островку.

Орки благополучно поужинали и потихонечку ложились спать в шалаши. Пленные люди в количестве девяти человек сидели связанными и избитыми. Похоже зеленокожие не собирались гнать их в качестве рабов в свои стойбища. Всё таки бывший воин — это не самый удобный невольник, от него всякого можно ожидать. От нападения на хозяина в самый неподходящий момент до элементарного побега. Зато в походе человек это не только материал для жертвоприношений, но и живая консерва килограмм на шестьдесят-восемьдесят. На это указывали и воспоминания убитых орков и обглоданные человеческие кости на краю стоянки. Бедолага, которому они принадлежали, правда был тяжело ранен и не имел шансов выжить без квалифицированной медицинской помощи, которую пленнику естественно никто оказывать в полевых условиях не собирался. Хотя возможность такая была.

В центре лагеря в самом представительном жилище обитал ученик колдуна. Его учителя я благополучно прибил, а вот этот парень был старшим на стоянке в отсутствии начальства, а теперь оказался главой всего отряда. И судя по всему то ли тупил, то ли пытался сделать себя любимого сильнее не отходя от кассы. По крайней мере по моему скромному мнению следовало после поражения на дороге уводить выживших на новое место. Однако мелькнувший в моём поле зрения молодой орк постановил, что пленники имеют все шансы не выдержать дороги, а потому использовать их надо здесь и сейчас. Возражающих он быстро заткнул, заявив, что трусам усиление не положено. Чем кстати заметно приподнял свой авторитет, орки уважают силу и умение рисковать.

Наиболее тяжело раненого забраковали и он пошёл на мясо. А вот следующего сегодня на рассвете ритуально зарезали, сделав самого могучего из имеющихся воинов ещё сильнее. Но ученик явно уступал учителю и дело даже не в том, что он потратил очень много своих собственных сил. «Прокаченный» орк не очень хорошо воспринял влитую в него энергию и лежал сейчас в лихорадке. Так-то в целом всё вроде как сработало, зеленокожий стал выше и здоровее, но то ли впихивали в него силушку богатырскую плашмя и без смазки, то ли её надо было как-то фильтровать, но получилось не совсем хорошо. Однако молодой колдун считал, что всё в целом нормально, шалость удалась, пациент идёт на поправку, а значит завтра утром будет вполне в норме. По крайней мере здоровяк должен был охранять этого деятеля, после того как уже этим утром он проведёт собственное усиление. Точнее провёл бы, потому что никто ему такой возможности давать не собирался. Не зря мы ж пришли?

Но тем не менее не смотря ни на что были и хорошие новости, брат Хора был ещё жив, хоть и обзавёлся ссадиной на башке, из-за которой та была до сих пор покрыта засохшей кровью, раной плеча и общей избитостью. Как было сказано выше — пленник, которому даже шевелиться больно, менее склонен к побегу. Хорошо ещё сухожилья на ногах не подрезали или что-то типа того. Тут в конце концов многие интересные вещи практиковались, так что татаро-монголы, зашивающие рабам в ноги конский волос могут смело похлопать местных по плечу и сказать «Молодца!».

Однако сегодня всё кажется было не так уж плохо, а я присмотревшись к брательнику проводника из очередных кустов, я тихо поинтересовался: