— Все в сторону! — крикнул я снова. — Верде!

Создав каркас прямо вокруг гадины, я использовал следующее слово.

— Салум!

Внутри шара вспыхнуло пожирающее пламя. Убрав Власть, поставил на первое место плетельщика. Перехватил контроль по новой над двумя заклинаниями и принялся вливать энергию, не жалея.

Среди гор родилось пусть и небольшое, но рукотворное солнце. Я жёг и жёг, пока энергия не подошла к концу.

Когда заклинание распалось, от маски остался лишь обугленный кусок.

Твою мать-то… Сходили в экспедицию!

Если кто-то хотел получить ответы касательно случившегося, то у него случился облом. По причине того, что, стоило схватке кончиться, а мне осознать, что всё, можно выдохнуть, как навалилось всё разом. И усталость, и последствия ранений.

Последнее, что ощутил — удар лица о камень. Завалился я вперёд так быстро, что не успел подставить руки.

Только вот был у нас в отряде человек, которого моё состояние волновало куда меньше, чем желание получить ответы. Очнулся я оттого, что мне на голову вылили холодной воды. Дёрнули Властью, заставили сесть. Мне потребовалось пару минут, не меньше, чтобы прийти во вменяемое состояние и начать понимать, что Кощей говорит. И если кто-то думает, что я смиренно сидел, то — нет. Такая боль навалилась со всех сторон, что сначала проорался, потом выматерился, ещё и капитана чуть Властью не приложил.

— Данил Назарович! — прохрипел я эмоционально. — Воды хотя бы дайте. И не на голову.

Мне протянули флягу, но руками я её взять не смог. Ладони были покрыты чёрной коркой и при малейшем движении окутывались жгучей, пульсирующей болью.

Подошла Аврора, с раздражением забрала флягу и помогла напиться.

— Оставь нас, — потребовал Кощей. — А ты докладывай, что случилось.

— Того, что я ранен, вы не заметили? — спросил я, чтобы выиграть немного времени и собраться с мыслями.

— Мой брат мёртв, — просто сказал он. — Нет времени миндальничать.

— Этот… это существо, — поправился я, — сказало, что решило отомстить за убитых дочерей. За это он убил вашего брата, захватил тело. Сегодня он, как я понял, собрался захватить уже моё тело. Что даёт ему доступ к памяти. Опять же, с его слов. Он как-то заблокировал Власть и магию. Пронзил меня сотнями острых игл. А дальше вы уже должны знать. Аврора оказалась рядом вовремя и спасла мне жизнь.

— Это всё, что он сказал?

— Нет.

— Так закончи свой рассказ, — дёрнул щекой Кощей.

— Эльдар… Ну, или кто это был, упомянул ещё две вещи. Первая — он сказал, что наши родные должны быть уже мертвы, он позаботился об этом. Вторая — мы зашли на чью-то территорию, и он не ожидал этого. А теперь, капитан, разрешите мне лечь. Вы у меня в глазах двоитесь… А не, уже троитесь.

— Ложись, — отпустил он меня.

Я был в настолько плачевном состоянии, что не заметил, как он меня Властью удерживал.

В себя я приходил долго, мучительно и без отрыва от основных обязанностей. Ночью-то я по-прежнему оставался главной боевой единицей. Особенно сейчас, когда у нас стало ещё на одного человека меньше.

Весь световой день я отсыпался. Вечером меня будили, и я занимал позицию у выхода из пещеры, отстреливал и сжигал приходящих тварей.

Постепенно регенерация делала своё дело. Мышцы срастались и восстанавливали функционал. Внутренние органы заработали, как надо. Я перестал харкать кровью, ушла тошнота и муть в голове. По остаточному принципу, расставив приоритеты с точки зрения выживания, последними начали восстанавливаться руки. Первой слезла чернота. Я промучился несколько дней от жуткой чесотки. Так и хотелось содрать кожу.

В конечном счёте мои руки обзавелись многочисленными рубцами. Да и тело покрылось шрамами. Сойдут они или нет — да кто его знает. Вроде бы постепенно рассасываются.

Впрочем, это было наименьшей из проблем. Я это пропустил, но, походу, капитан откровенно рассказал остальным, что происходит. Обозначил риск для наших семей. Что касается меня, то размышлять об этом не получалось. Экспедиция началась более сорока дней назад. Всё, что могло случиться, уже случилось. Даже если сейчас броситься назад, путешествие займёт ещё месяц, и это если повезёт. За семьдесят дней… Какую бы месть эльдар ни планировал, всё это он мог свершить десятки раз, даже если ему, или его людям, не везло на каждом шагу.

Ситуация была настолько неоднозначной, что я новый термин придумал — аморальный рационализм. Мы опоздали, и это факт. Уйти сейчас — это впустую потерять время. Если Эльдар действительно отомстил и мы застанем пепелище на месте наших домов, то… То даже отомстить не сможем. Повторить экспедицию? И что это будет? Бегать туда-обратно, впустую время тратить. Нерационально. Но внутри сидела тревога, которую у меня не получалось полностью подавить.

Поэтому и говорю. Аморальная рациональность. Не переживать за близких не получалось. Одна только мысль о том, что с братом и матерью что-то случится, вызывала приступ боли и паники. Никакая броня не помогала. Но что делать-то? Я просто не знал. Даже идти сейчас не был способен. Поэтому терпел, сосредоточился на восстановлении и медитациях. Мне любезно помогали дойти до подходящих точек. Что не отменяло общего напряжения. Все какие-то нервные ходили.

Когда я более-менее пришёл в себя, Кощей снова отвёл меня на разговор.

— Что думаешь по ситуации?

— Новые термины генерирую.

— А-а? — вскинул он бровь.

— Аморальная рациональность. Когда хочется бежать домой, узнать судьбу близких, но это нерационально.

Поймав себя на том, что не смотрю на капитана, подавил неприязнь и всё же глянул. Нет смысла обострять отношения. Но его бесцеремонность — запомнил. Всё понимаю, не осуждаю, но осадочек остался. Насколько вижу — взаимный. Возможно, капитан также понимает, что на самом деле не я убил его брата, но что победит — рацио или эмоции? Хотя нет, не так. Победили бы эмоции — это вылилось бы в куда более бурную реакцию. А так побеждает рацио, но чувства оказывают влияние, намечают разлад.

— Типично для Разумовичей, — ответил мужчина, что прозвучало как укол. — Как понимаю, нет смысла спрашивать, готов ли ты вернуться.

— Пока во владетели не прорвусь — не готов, — качнул я головой.

— Даже если это будет стоить жизни твоим близким?

— Если бы это стоило жизни моим близким, я бы уже бежал со всех ног, нёсся бы через Тень и спешил домой. Но больше сорока дней прошло… — покачал я головой. — В чём смысл разговора, капитан? Вы тоже никуда не несётесь.

— Ты прав, — вздохнул он. — Я пришёл обсудить, как нам ускорить процесс.

— Предположу, что хотите взяться за главное чудовище.

— Ты прав. Не просто же так он сидит в центре горы. Именно там лучшее место для прорыва. Если уйти туда…

— Если убьём властелина, что вообще не факт, — перебил я, — со всей округи на освободившееся место повалят монстры. Тогда нам придётся отбиваться каждый день. Скорее, даже каждый час. Разумно подойти к этому моменту, когда отряд подготовится. Спешка сейчас может обойтись нам очень дорого, капитан.

— Ты уже всё обдумал, — кивнул он каким-то своим мыслям. — Что ж… Это действительно рационально.

— Но вы не послушаете?

— Сколько тебе нужно ещё времени на полное восстановление?

— Дайте мне… — прикинул я, — хотя бы три дня.

— У тебя два дня. После начнём прокладывать путь к центру горы. Зачистим всех тварей на пути. А там и за хозяина этих земель возьмёмся.

— Как прикажете.

Не могу сказать, что так уж против этого плана. Есть минусы, но и причины поступить именно так тоже имеются.

На следующий день, когда наши воины ушли бить очередных тварей, что показались рядом, я остался с Михаилом. Занимался он тем, что готовил обед. Я же просто сидел, пялился на огонь и анализировал, как даёт о себе знать появившаяся фобия. Огонь пугал, отзывался болью в руках, заставлял чувствовать себя неуютно.