На следующий день, тридцать первого утром, я приезжаю к родителям помогать с праздничным столом, а потом мы с Мироном приходим в сквер рядом с университетом Майи. На улице холодно, и Мирон надел желтую шапку. Я была против этой шапки, она не вписывается в образ крутого и дерзкого парня, но друг настоял на своем и убедил меня в том, что уже все равно, в чем он будет, — сегодня все решится.

Я занимаю соседнюю лавочку и вижу, как Мирон с Тимуром подходят к нужной с разных сторон. Ступают осторожно и медленно, будто соперники на дуэли.

Они смотрят друг на друга как на врагов, гордо молчат. У Тимура, как и у Мирона, в руках тетрадь. Они так цепко держат свои тетради, будто сейчас накинутся друг на друга и попытаются отобрать.

Интересно, у Тимура такое же решение?

Наконец появляется Майя.

Вид у нее довольный. На ней сегодня красивое белое пальтишко.

— Приветик! — Она встает на лавочку, отряхивает снег со спинки и садится на нее, как на жердочку. Расправляет складки, чтобы пальто не помялось. Весь ее вид и действия так и кричат: сделайте мне комплимент!

— Привет! Классно выглядишь! От тебя глаз не оторвать! — восхищенно говорит Мирон, и Майя сильнее улыбается.

— Да, Майя, ты все время красотка, но сегодня прямо куколка, хоть в витрину выставляй!

Майя сияет.

— Вот, решила принарядиться к празднику. Ну что, мальчики, как ваши успехи?

Мирон с Тимуром показывают тетрадки.

— Витюсик, давай сюда, с тебя начнем.

Майя забирает тетрадь Мирона и углубляется в задачу. Проверяет решение по калькулятору и периодически дает комментарии.

— Нет, неверно, где-то тут ошибка! — вздыхает она. — Допустимое напряжение сто тридцать, а тут выходит аж сто пятьдесят! Превышать не должно. Так, скорее всего, ты ошибся в реакциях опор. Я не вижу расчетов. Где у тебя уравнения равновесия?

— Э-э-э, — теряется Мирон и ждет подсказки. Но для меня все эти балки, опоры, напряжения — слова на иностранном языке. Я не понимаю в сопромате абсолютно ничего. Знаю только, что это связано с физикой, а в школе у меня с ней было хуже всего. Поэтому нахожу уклончивый ответ: — Да я в уме их составил!

— И, видимо, где-то ошибся, потому что все поехало. Не могу проверить из-за этого. Балка должна пройти проверку на прочность, а у тебя не проходит.

Майя разочарованно качает головой и возвращает Мирону тетрадь. Друг посылает мне виноватый взгляд. Ох, Славик! А я ему еще яичницу жарила! С помидорками и колбасой! И корочки от хлеба отрезала, старалась! А он не заслужил.

— Так, давай свое, — обращается Майя к Тимуру. Довольный Мерзликин отдает ей тетрадь.

— Так, здесь все ок. — Майя проходится по решению. — Прочность по нормальным напряжениям… Теперь по касательным… Все четко. Поздравляю! — Она отдает Тимуру тетрадь. — Ты прошел проверку на прочность!

У Тимура ошалелый вид. Мне кажется, он не ожидал такого исхода.

— Что, правда? И я даже не наделал ошибок? — удивляется Тимур. Подозреваю, что он тоже кого-то попросил решить ему задачу и совсем не надеялся на успех.

— В жизни — может быть, и наделал. Но в задаче — нет. Ну что, пора мне выполнить свое условие сделки.

Майя слезает с лавочки и вплотную приближается к Тимуру. Она ждет, что он первый ее поцелует, но Тимур все еще в шоке и поэтому тупит.

Я не мигая смотрю на них. Встаю с лавочки и незаметно подкрадываюсь к троице.

И вот Майя целует Тимура. В этот момент я подхожу к нему со спины.

Не дав ему опомниться, разворачиваю его к себе и целую.

Хочу убежать, но Тимур хватает меня за капюшон куртки.

— Воровка! А ну отдай!

Тимур прижимает меня к дереву.

— Разбежался! — возмущаюсь я, пытаясь увернуться от его губ. — Это мое! Ты мне должен, забыл?

Но ему все равно удается меня поцеловать. С победным кличем он отскакивает от меня, но я хватаю его за лацканы и с силой прижимаю к себе. А затем отбираю поцелуй.

— Это еще кто? Что за чертовщина тут происходит? — Изумленная Майя смотрит на нас круглыми глазами, разводит руками, абсолютно ничего не понимая. Должно быть, эта сцена довольно странная в ее глазах: сначала два парня ее обхаживали, а теперь появляется некая барышня и целует одного из них.

— Это долго объяснять! — кричим мы хором втроем.

А дальше кое-что рушит наши планы.

— Какого черта вы клеитесь к моей девушке? — раздается грозный рык. Я оборачиваюсь на звук, и сердце уходит в пятки: к нам приближается компания качков самого грозного и матерого вида. Компания еще довольно далеко, но расстояние между нами стремительно сокращается.

— Валер, я видел, видел, как этот ее поцеловал! — кричит один из качков, противный такой, с лицом обезьяны, и показывает куда-то между Тимуром и Мироном.

— Ой, это Валера! — испуганно пищит Майя. — Он идет с тренировки по дзюдо.

— Дзюдо?! — в унисон вопим мы.

— Этот? — Продолжая рычать, самый здоровый и грозный качок с бычьим лбом и маленькими злыми глазками показывает на Тимура.

Обезьянье лицо в замешательстве подвисает на пару секунд.

— Нет, этот! — указывает он на Мирона. — Хотя нет, все-таки этот! — Переводит палец на Тимура.

Бычьелобый Валера сердито рычит.

— Лучше валите, и быстро, — шепчет Майя. — У него коричневый пояс. Да и мне бы по-тихому слиться.

Раз — и Майя исчезает. Просто ныряет в кусты, и ее будто и не было.

А я судорожно думаю: коричневый — это же тот, что после белого, или тот, что перед черным? Выяснять на своей шкуре степень мастерства Валеры в боевых искусствах никому не хочется, Мирон и Тимур тут же дают деру.

Вся компания качков мчится за ними с ругательствами и угрозами.

Они бегут через сквер по длинной дорожке, а я решаю сократить путь и выбираю короткую.

Тимур и Мирон, миновав сквер, сворачивают за угол дома. Тут я, всех обогнав, уже их поджидаю. Останавливаю Мирона, быстро снимаю его шапку и надеваю на себя, убираю под нее волосы.

— Что ты делаешь? — удивляется он.

— Спасаю твою шкуру. Быстро вали в подъезд! — командую я и указываю на ближайшую дверь.

Но Мирон сомневается, видно, что не хочет оставлять меня. Я толкаю его в спину.

— За меня не переживай, со мной удача. Быстро!

И он взлетает по ступенькам.

На мне сейчас — белая парка, похожая на ту, что на Мироне. А теперь еще и его приметная шапка. Так что есть шанс, что качки примут меня за Мирона, побегут за мной, и тем самым я спасу хотя бы друга.

Мчусь в ту сторону, куда убежал Тимур, нагоняю его.

Преследователи не отстают. Сердце стучит как бешеное, адреналин придает мне запала. Удача не всесильна. Я чувствую, что должна бежать и не останавливаться — и только в этом случае она мне поможет.

Но я начинаю выдыхаться.

Что, если нас поймают? Будут ли разъяренные качки погружаться в такие тонкие детали и выяснять, что я — никакой не парень, а девчонка? Сильно сомневаюсь. Сначала из меня сделают отбивную, а потом уже настанет время для переговоров.

На улице много людей. Малыши носятся по детским площадкам с лопатками, ведерками и снежколепами. Дети постарше взрывают петарды. Взрослые быстро идут куда-то с огромными пакетами: наверное, докупают подарки или продукты для новогоднего стола.

Один двор сменяется другим, они такие одинаковые, что я путаюсь и через какое-то время уже не соображаю, где мы находимся. Различаются только украшающие дворы новогодние елки. Где-то — большие, правильной формы, с крупными красивыми шарами. Эти елки организовали городские власти. А где-то стоят маленькие кособокие елочки, украшенные чем попало. Их явно своими силами поставили местные жители.

Бежим через очередную детскую площадку. Воздуха уже не хватает, я задыхаюсь, легкие горят.

На площадке Тимур спотыкается о качели-весы и валится на снег. Я вижу это мельком, не останавливаюсь. Через какое-то время Тимур снова нагоняет меня.

Вскоре прямо по курсу оказывается парк, где проходят новогодние гуляния. Играет музыка, вокруг елки дети вместе с Дедом Морозом, Снегурочкой и сказочными зверями водят хоровод, ведущий что-то вещает в микрофон. Тут же стоит резиденция Деда Мороза, рядом — загон для животных, который построили специально к празднику. В загоне — олени.