Честно признаюсь, я привыкла к компании Тимура и ловлю себя на том, что на улице неосознанно ищу его глазами. Вдруг он пропадает, и его нет всю неделю. Я даже интересуюсь у Мирона, ходит ли Тимур в универ. Друг отвечает, что ходит. Хм. Что-то случилось? Может, он нашел другой источник удачи и перестал меня обхаживать?
На работе начальник, расщедрившись, выплачивает мне аванс — первый за все время, что я занимаю должность его зама. И сумма такая, что у меня глаза на лоб лезут. Раньше он никогда не давал авансы, оплата шла по системе «месяц отработал — получил».
Последнее время дела в «Гнутых вилках» идут хорошо, клиентов стало еще больше.
Недавно там прошел праздник на 70 гостей. Но нет, это не свадьба и даже не юбилей: из тюрьмы вышел какой-то местный авторитет, так что контингент был соответствующий. Все прошло здорово, гости остались довольны, и сказали, что будут рекомендовать нас всем своим знакомым!
Весь вечер домашние гоняют нас с Лаки туда-сюда, мы всем мешаем. И я задумываюсь, что неплохо бы заиметь свое жилье: зарплата стала выше, и я могу себе это позволить. А еще теперь я невероятно удачлива, вдруг мне подвернется недорогой и классный вариант? С этого дня начинаю поиски квартиры для нас с Лаки.
Зима наступает резко. Второго декабря выпал первый снег. Сразу стало светлее, и пахнет по-особенному. Свежий запах снега ни на что не похож. Он напоминает о детстве, о невинных зимних забавах. А еще этот запах дарит предвкушение волшебства и словно прокладывает путь к чему-то новому и прекрасному… К будущим свершениям и переменам к лучшему.
Кажется, пора задуматься о новогодних подарках.
Первый снег так подействовал не только на меня. Все домашние всполошились. Оля убирает подальше осеннюю одежду и на ее место приносит зимнюю. Мы с мамой затеяли генеральную уборку. Слава уехал в шиномонтаж переобувать машину, папа с Костиком принесли из гаража елку и поставили ее на кухне, а дедушка ходит по дому с радио в руках, из которого играет подборка новогодних песен.
Новогоднее настроение нужно создавать себе самому, иначе оно так и не придет. И вот вечером мы с семьей сидим на чистой кухне, любуемся на украшенную худенькую елочку, пьем чай с домашней шарлоткой и смотрим мультфильм «Хранители снов». В этот момент я чувствую, как меня переполняет любовь к моей семье, и сомневаюсь, правильное ли решение я приняла с переездом. Но эти мысли заполняют голову ровно до тех пор, пока Лаки не прыгает на елку. Она валится на стол, и все — елочные игрушки, тарелки, чашки, шарлотка — летит на пол.
Часть воскресенья провожу с дедушкой. Дома мы вдвоем, остальные разбежались кто куда. Один раз дедушка проштрафился, и семья поняла, что одного его оставлять нельзя. В тот день дедушка, заскучав, решил устроить для себя представление. К сожалению, это было фаер-шоу. Слава вернулся домой в тот самый момент, когда дедушка разжигал костер из сложенных в кучу ножек от стульев.
Во второй половине дня на смену заступает папа, и я отправляюсь на «Чердак» писать книгу.
«Чердак» тоже оформлен по-новогоднему. Входную дверь украшает еловый венок, по книжным стеллажам и окнам тянутся гирлянды, на печи висят рождественские носки для подарков, рядом с печью стоит роскошная елка.
Нос ловит запах мандаринов, корицы и имбиря: в рецепте традиционного чердачного чая явно появились новые ингредиенты.
За пачкой «эмэндэмса» и новогодним чаем выдаю три тысячи слов, распечатываю листы, чтобы прикрепить их к основной части. Затем перехожу к просмотру объявлений о сдаче жилья. Я везунчик — и потому мне просто обязан попасться идеальный вариант, нужно только немного подождать. Так что я, воодушевленная, просматриваю объявление за объявлением.
С грустью заглядываю в пустую чашку, но идти за новым чаем лениво.
— Приветы-котлеты! — За стол садится Тимур. У него в руках две чашки чая, и одну он передает мне.
Хмурюсь. Но чашку принимаю.
— Ты чего, сталкеришь меня?
— Не-а. Березин раскололся, где тебя можно найти.
Вот негодяй!
— И что ты ему за это дал? — прищуриваюсь я.
— Нож для пиццы.
— Он сдал меня за ножик! — ахаю я.
— Не только! Еще за набор специй в красивых баночках.
Безнадежно закрываю руками лицо.
— Как делишки? Чем занимаешься? — Тимур заглядывает в экран моего ноутбука и сует руку в пачку с конфетами. — О, разбогатела? Покупаешь хату?
— Собираюсь снять. Надоело спать в гардеробной. — Я захлопываю крышку ноутбука перед лицом Тимура. Нечего совать нос в мои дела.
— Перебирайся поближе ко мне. — Он закидывает в рот эмэндемсину. — Экологически чистое место, и еще недалеко ферма с альпаками, была там?
— Нет.
— Тогда я тебя туда свожу.
— Спасибо, мне и без альпак неплохо живется.
— Когда ты увидишь альпак, то поймешь, что все это время твоя жизнь была жалкой пачкой фломастеров в шесть цветов! А это чего такое? — Тимур хватается за мою книгу.
— А ну, отдай! — Я тоже цепляюсь за папку и тяну на себя, но Тимур выдирает ее и открывает. У меня загораются щеки. Не хочу, чтобы он читал и вообще знал, что я пишу.
— Ого! Тут слова! — притворно удивляется он. — И их так много!
— Это книга. — Я сердито выхватываю ее у Тимура из рук.
— Да я уже понял, что не сладкая вата, — кисло улыбается он. — Чья она?
— Моя.
— Ну, а кто автор? — Он снова забирает папку и, держа ее вверх ногами, перелистывает несколько страниц. — Никогда не любил читать! Это так скучно и долго! Есть же видосики, из которых всю инфу можно быстро усвоить.
— Я — автор! — злюсь я и отнимаю рукопись.
Тимур удивляется. Отправляет в рот еще две эмэндемсины и раскачивается на стуле.
— Ты? Во дела! Я думал, книжки только всякие умники пишут!
— Ты… ты… — Я задыхаюсь от возмущения.
Тимур отвратительно смеется и продолжает раскачиваться на стуле.
— Да ладно, я шучу.
Я немного выдыхаю, но тут он выдает:
— На самом деле никогда так не думал!
Тимур отклоняется назад, и я пинаю его стул по передней ножке. Вместе со стулом Тимур валится на пол.
Ух, как он меня сейчас бесит! Не могу поверить, что еще недавно жалела его и испытывала к нему какую-то симпатию! Ненавижу, когда так пренебрежительно отзываются о книгах и вообще обо всем творчестве! Но что с него взять? Он привык все хейтить!
— Ну ладно, извини, извини! — Тимур поднимает стул. — Я снова пошутил.
— Дурацкие у тебя шутки! — рычу я.
— Тем не менее они вызвали у тебя много эмоций. — Он дерзко ухмыляется.
Я придаю лицу непробиваемое выражение. Больше не выдам ему ни одной эмоции.
Тимур замечает на книге библиотечную маркировку.
— Ты ее тут, что ли, держишь?
— Не твое дело!
— Обязательно прочитаю, — нагло улыбается он. — И подробно запишу все свои замечания. Тебе ведь, как писателю, очень нужна ценная критика! Хочешь, обзор сделаю, когда мне аккаунт вернут? Разнесу ее в пух и прах? Станешь популярной. Черный пиар тоже пиар!
— Спасибо, обойдусь, — бурчу я.
— Да ладно тебе, я… — Примирительно похлопав меня по плечу, Тимур вдруг обрывает фразу и застывает. Его лицо краснеет и перекашивается, глаза округляются от испуга.
— Что? Что такое? — не понимаю я.
Тимур показывает себе на горло. Я перевожу взгляд на пачку эмэндэмса и все понимаю! Тимур подавился.
— Поднимайся, быстро! — приказываю я и сама вскакиваю.
Встаю сзади Тимура, сцепляю руки вокруг его живота. Одну сжимаю в кулак, другую кладу сверху и резким толчком давлю кулаком вверх между пупком и ребрами. Делаю так несколько раз — и Тимур, закашлявшись, выплевывает злополучную эмэмденсину.
— Ты что, проходила курсы первой помощи? — спрашивает он, пытаясь отдышаться.
Я скромно улыбаюсь.
— Нет, я просто люблю кино.
Мы смотрим друг на друга, и я понимаю: что-то произошло. Теперь мы связаны невидимой ниточкой.
Тимур подходит ко мне, неотрывно глядя мне в глаза.
От него пахнет лесом после проливного дождя. Интересно, это парфюм или так пахнет его кожа?
