По факту же, я сейчас могла бегать по коллективам. В попытках пристроиться и доказать свой профессионализм. И самое главное разрушенное Андреем доверие ко мне. Ведь среда музыкантов профи довольно замкнутая. Пожалуй просто потому, что все мы немного не от мира сего. Со своими особыми тараканами в головах.

И тесно общаться с людьми полностью оторванными от музыкального мира, будет очень сложно.

И вот, теперь, когда у меня есть шанс превратить эту гаражную группу из кучки совсем молодых людей, в такую, на концерты которой будут продавать билеты всего за несколько минут. Я просто не могу увидеть другого варианта.

Но для этого вынуждена буду согласиться на условия Рустама. А он не станет чем-то ограничиваться. Всё или ничего. И на ничего он явно не согласен.

— Что мы... вы будете делать дальше? — старательно не поворачивая головы, задала я вопрос.

В данную минуту для меня не было ничего важнее ответа на него. Рустам не просто так пошёл на такие траты ради меня. Он конечно этого прямо не озвучил, но и так любому здравомыслящему человеку понятно, ради чего. И теперь я снова оказалась в его руках.

— У тебя были ещё какие-то планы на сегодня? — повернув голову в мою сторону, спросил он.

— Ну, нет. Но я за свою жизнь не привыкла сидеть без дела. Ежедневные многочасовые репетиции стали частью меня. И теперь, без них, я просто не знаю чем себя занять.

— Репетировать ты пока можешь дома. Пока едем, спишись с этим парнем. Пускай поторопится с расписанием. Это в их же интересах.

— Поняла. А потом? — я словно сама напрашивалась на указания.

— Отвезу тебя домой. Репетируй пока там.

Рустам уверенно вёл свой хищный, как его хозяин, внедорожник.

— А вы? — всё же не могла не спросить я.

— У меня ещё дела сегодня. Потом приеду.

Я не сразу поняла смысл его слов. А когда поняла, задала уточняющий вопрос.

— Куда приедете?

— К тебе приеду.

Он говорил это так, словно неоспоримый факт. И ни малейшего сомнения не было ни в голосе, ни в мимике.

— Зачем? — не смогла не спросить я. — Нет. Не надо. Я не хочу знать, — сама остановила его от ответа на мой вопрос.

Мне стало обидно и тоскливо. Ведь он до этого вёл себя пускай и прямолинейно. Но не требовал ничего такого. А теперь вот прямо сказал, что приедет.

— Ты там себе не придумывай всякого. Не буду я тебя трахать. Пока. Замужняя или нет, для меня самого не имеет значения. Но для тебя это важно. И я подожду, пока закончится твой бракоразводный процесс, — он кинул на меня тяжёлый полный вожделения взгляд. — Но если ты сама хочешь...

— Нет! — воскликнула я, и сама себя внутренне отругала. — Нет. Для меня это больная тема. И я пока не готова к переходу к таким отношениям, — уже чуть спокойнее продолжила объяснение.

— Ну вот. Значит мы ждём вместе. Ты репетируешь. Я занимаюсь твоим разводом.

— Мне ещё документы надо восстановить, — чуть живее напомнила я. — Паспорт там, диплом.

— Да-да, аттестат о среднем образовании. Разберёмся.

— Рустам. Я очень вам благодарна за помощь. Но мне кажется вы уделяете мне слишком много времени.

Я сообразила, что сижу и заламываю пальцы. И всё от нервов.

— Катя. Я трачу своё время и ресурсы на то, на что хочу. И сейчас это именно ты.

Мой мозг зацепился за слово "сейчас". Но уточнять я всё же постеснялась. Щёки и без того горели огнём от смущения.

— Спасибо, — только и сказала я в ответ.

— Ещё будет возможность поблагодарить. Но это позже.

В его словах был настолько явный сексуальный подтекст, что мне захотелось оказаться где-нибудь ещё. Только чтоб он не видел моего красного лица.

К сожалению, это было невозможно. Салон машины сам собой сближал нас. Пока просто в плане ограниченного пространства. Но я боялась, что это сближение рано или поздно перейдёт в другие сферы.

Рустам уже занимал в моей жизни главное место. И помимо контроля за моей жизнью, он начинал контролировать и мои чувства и эмоции. Не только по отношению к себе самому. Но и вообще к жизни. И меня это беспокоило.

За то короткое время, которое мы были знакомы, он уже изменил многое в моём отношении к людям и к жизни. Эти перемены пугали меня. Но при этом давали чувство освобождения от серой обыденной реальности. В которую я и сама так боялась погрузиться, после измены Андрея.

Больше мы по пути не разговаривали. Но и так обоим было понятно, что к этому разговору ещё вернёмся. Самое позднее, когда я освобожусь от бремени замужества.

Рустам довёз меня до дома. Как я уже понемногу начинала называть съёмную квартиру. Я выскочила из машины и, помахав ему на прощание рукой, побежала к двери подъезда, прижав к груди футляр со скрипкой.

Сам он может и хотел большего при прощании, но даже не успел возмутиться. А я только уже забегая в подъезд оглянулась. И встретилась с ним взглядом.

По спине побежали мурашки, и я скрылась в полумраке подъезда. Благодаря дверь, отрезавшую меня от этого взгляда. Это конечно было глупо. Ведь у него есть ключи. И я иду в его квартиру. Но тем не менее, даже такое разделяющее нас препятствие, казалось благом.

Дома я быстро разделась и начала играть. Самые любимые произведение буквально лились из меня потоком. Я и сама не знала, что это на меня нашло. Но противиться этому состоянию не хотела и не собиралась.

Мне было хорошо одной.

И мне это нравилось. Чувство свободы от всех. Оно маячило где-то на горизонте, намекая на полное счастье.

Сейчас меня даже не посещали мысли о том, что полная свобода от людей невозможна в принципе. Даже не личном острове, где-нибудь посреди океана. Но это может быть потом.

А сейчас я просто наслаждалась своей игрой и талантом великих композиторов прошлого. Подаривших мне возможность ощутить это всё.

Остановилась я только тогда, когда Влад всё же соизволил скинуть мне расписание. Кто, когда и в какое время свободен.

Сразу же мне не удалось придумать какой-то график общего времени. Я терялась и путалась. Настроение портилось. Ведь с таким раскладом, мы не сможем усиленно заниматься репетициями. И среди них я одна останусь профи. Но из-за этого буду чувствовать собственную беспомощность и ненужность.

Пришлось серьёзно взяться за дело.

Получалось, что мы сможем уделять всего по паре часов в день. И то, это при отсутствии форс-мажоров. Когда один или несколько членов группы не смогут присутствовать. А это было совсем плохо. Это совершенно точно не профессиональный подход к музыке.

В музыке в ходу был принцип 10 000 часов. Это время тренировок, необходимых для достижения профессионального концертного уровня мастерства исполнения.

А значит, при трёх часах репетиций ежедневно, потребуется не меньше десяти лет, чтобы сделать из начинающего играть, музыканта моего уровня. Настоящего профи. С навыками игры, за которые никому не будет стыдно. И мне, как человеку с академическим музыкальным образованием, в первую очередь.

Плюсом было только то, что нам не нужен такой идеальный уровень игры. Да и начинать мои музыканты будут не от уровня полного нуля.

Я улыбнулась своим мыслям.

Мои музыканты. Я словно заботливый руководитель уже о них думаю. А ведь они для меня пока ещё абсолютно чужие люди.

И если разобраться, то я не должна взваливать на себя ответственность за них. Рустам бы точно так мне сказал. Но он это он. Жёсткий и можно даже сказать, холодный. Он мог бы их просто выгнать, если бы не моё желание играть. Хотя с другой стороны, не будь меня, он бы вообще и не подумал влезать в эту сферу. И теперь благодаря его желанию меня тр... секса со мной, у этих совсем молодых и неопытных в музыкальном мире ребят есть реальный шанс. Шанс пробиться наверх.

Я поймала себя на том, что в мыслях о группе вспоминаю только о парнях. Но будто нарочно упускаю из вида единственную девушку в коллективе, нашу флейтистку Надю. Наблюдение было странным.