И не во время проведения каких-то мероприятий в самой филармонии.

Тем не менее, несмотря на моё нежелание с ним встречаться, рано или поздно сделать это придётся. Хотя бы для того, чтобы сообщить о подаче в суд заявления на развод.

У меня буквально закипал мозг, стоило только представить себе все сложности и бумажную волокиту, через которые придётся пройти. Но и оставаться официально его женой мне совершенно не хотелось.

Для себя я всё уже решила.

Развод и девичья фамилия.

Чтобы вызвать себе такси, пришлось искать на здании полиции табличку с адресом. Хорошо хоть в наше время машину можно вызвать через телефон. А вот адрес лучше было посмотреть своими глазами. Геолокация в телефоне показывала моё положение на карте вообще не пойми где.

Водитель такси попался из средней азии. Он всю дорогу молчал. А я сама погрузилась в свои размышления настолько, что даже не заметила, как мы доехали.

Машина остановилась возле служебного входа филармонии. С фасада это было большое здание с куполообразной крышей и мраморными колоннами. Перед зданием была довольно большая площадь. С парком и дорожками.

Задняя сторона выходила на самую обыкновенную улицу. Музыканты и прочие артисты даже адрес указывали обычного дома на другой стороне улицы. Только для того, чтобы не идти через весь парк. А можно было практически сразу нырнуть в привычные деревянные двери. Судя по их внешнему виду, пережившие ещё Советский Союз.

Никакой охраны тут никогда и в помине не было. Поэтому я не боялась, что меня кто-то остановит на входе. Или вообще будет интересоваться, кто и что тут делаю.

Служебный гардероб был закрыт на ключ. Но каждый из музыкантов оркестра знал "секретное" место, где он лежит. Правда сама я сейчас за ним не пошла. А прошла сразу в один из репетиционных залов. Тот самый, к которому уже успела привыкнуть. И чувствовала себя тут, как дома.

В безопасности. В своей стихии.

Раньше.

Теперь у меня он сразу же ассоциировался с моим пока ещё нынешним мужем. Очень хотелось бы подставить к этому слову приставку "бывшим". Но я понимала, объективно до этого ещё очень далеко.

Обычная деревянная дверь отгораживала сам зал от коридора и других похожих залов. Я даже не знала, чем именно они отличаются друг от друга.

Настолько всегда была погружена в свою музыку и репетиции. Насколько это вообще могло быть.

Меня просто никогда не интересовали такие приземлённые вещи. Музыка всегда была и будет на первом месте.

Может быть и девственность я хранила так тщательно, что не хотела даже в мыслях создавать замену удовольствию от музыки. Скорее всего подсознательно понимала, что это станет переломным моментом в моей жизни. И удовольствия тела начнут тянуть на себя внимание. Перетягивать его от удовольствий духа.

— О Екатерина! Ты как вообще? Говорят со свадьбы убежала. Я ничего не понял, что случилось.

Это был один из виолончелистов. Семён, но все в оркестре называли его Сёмыч. Молодой мужчина с короткими русыми волосами. И короткой аккуратно подстриженной бородкой.

В его светло-зелёных глазах сквозило искреннее любопытство. Мне даже показалось, что нечто вроде заботы. Но при этом, несмотря на его слова, он ведь даже не написал сообщение. Не поинтересовался, что случилось. Не предложил помощь.

После случившегося, я начала как-то по-новому смотреть на своих знакомых. Среди которых были в основном коллеги музыканты.

Ведь наверняка не все из них поверили в россказни Андрея на свадьбе.

Так почему никто, вообще никто не побеспокоился, куда я могла уйти на ночь глядя. Никто не позвонил. Даже текстом ничего не спросил.

Все настолько тактичные, что не стали вмешиваться в наш с Андреем конфликт? Или же собственное место в оркестре для каждого из них было и будет дороже, чем любой из коллег?

Вот и Семён сейчас. Лицом к лицу он излучал приветливость и заботу. Но при этом продолжал настраивать свою виолончель. Ни одним жестом не выражая поддержку.

Я не могла точно прямо сейчас вспомнить, был ли он в зале ресторана или же отлучался. Но в любом случае, мне не совсем понятны становились его расспросы.

— Кать, ты чего молчишь то?

Огонёк надежды на возвращение в оркестр, теплившийся всё это время где-то глубоко внутри, именно в этот момент начал гаснуть.

Я просто для себя поняла. Даже если я разведусь с Андреем. И он это примет. И не будет мне мешать заниматься делом всей моей жизни. Я всё равно не смогу больше доверять этим людям.

Не смогу воспринимать их частью своей большой профессиональной семьи.

— Да всё нормально Семён. Я в полном порядке. Вот зашла график репетиций проверить.

Пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы не высказать ему всё прямо тут. В сущности он ведь не плохой человек. Думает в первую очередь о собственной карьере и жизни.

Короче, говно эгоистичное. Но это его право.

— А, ну так Андрей Львович перенёс все репетиции на пару дней. Сказал, что ему нужно время уладить свои личные проблемы. А уже потом приступим к усиленным репетициям и новому репертуару, — Семён выдал всё это скороговоркой, и только потом сам понял, о чём именно сказал. — Ой! Прости, это он наверное про...

Семён замолчал на полуслове.

— Ну что же ты? Продолжай, мне очень интересно. И информация пригодится.

— Катя прости. Я наверное лучше пойду, — Семён засобирался, стал укладывать виолончель в кофр.

Поспешность с которой он это делал, могла сказать только об одном. Андрей сказал ещё что-то такое, о чём сам Семён предпочёл мне не говорить.

Побоялся сболтнуть лишнего? Что такого мог Андрей им сообщить?

— Успешных выступлений, — сказала я Семёну.

— Да, спасибо. Тебе тоже, — он снова смутился и поспешил к выходу.

Останавливать его сейчас было бессмысленно. Теперь в его быстрых косых взглядах на меня, было скорее опасение. Если не сказать больше.

Даже без его объяснений многое стало понятно. Андрей наверняка сообщил всем кто был на свадьбе, о перестановках в коллективе.

О моём "добровольном уходе"? Наверняка именно так он это назвал. Или же какими-то другими словами, но с тем же смыслом.

Не факт, что это было сказано сразу на свадьбе. Наверняка он тогда ещё был уверен в моём согласии с его условиями. Что останусь с ним и буду терпеть его измены в нашем доме. Он ведь даже не стал меня искать. Не беспокоился и притащил в дом Карину. Свою любовницу. Чтобы продолжить прерванное мной.

А может и чего поболее. У них была вся ночь в распоряжении. Пока я хоть маленько приводила свои нервы в порядок.

Вот и получается, пока я сначала отбивалась а потом всё же приняла настойчивую помощь Рустама, Андрей мог разослать сообщения. Решившие для него мою судьбу в оркестре.

А даже если он и не собирается меня просто уволить после всего, то вполне может задвинуть на последние места.

У него есть такое право. И никто не сможет ему запретить тусовать нас в оркестре, как ему вздумается. Лишь бы играли профессионально.

И без личных привязанностей.

Но тут уж как получится. Уж Карина будет стараться занять место первой скрипки. Может именно ради этого она и ноги раздвигает? Хочет получить рывок в карьере.

Мне не хотелось даже продолжать об этом думать. Внутри было максимально гадко. Словно нагадил кто-то. И я даже точно знала кто именно это был.

Кто влез в моё сердце и душу. А потом всё там разрушил, стоило только не получить желаемое.

Хотя я даже не представляла, как он вообще мог себе вообразить такой формат отношений? Как там это называется? Свободные отношения?

От чего свободные? От обязательств, верности, преданности и любви?

В моей голове это было настолько противоестественно, что никакие доводы не могли бы пошатнуть эту уверенность.

Только теперь, оказавшись тут и застав Семёна, я поняла окончательно, в оркестре мне больше нет места. И не по воле Андрея. А по собственному желанию. Я бы просто не смогла по много часов находиться вместе с людьми, которым на меня откровенно наплевать. И не просто находиться. Но и играть. Совместными усилиями создавать нечто прекрасное.