— Простите! — сказал Винни-Пух. — А что, совсем-совсем никого нет дома?

— Совсем-совсем никого! — отвечал голос.

Тут Винни-Пух вытащил голову из норы и задумался. Он подумал так: Не может быть, чтобы там совсем-совсем никого не было! Кто-то там все-таки есть — ведь кто-нибудь должен же был сказать: «Совсем-совсем никого!»

Поэтому он снова наклонился, сунул голову в отверстие норы и сказал:

— Слушай, Кролик, а это не ты?

— Нет, не я! — сказал Кролик совершенно не своим голосом.

Эпизод 37.1

Каменные города

Вдали, в главном здании, играл блюз.

— Э-э-э, моряк, ты слишком долго плавал, — с цыганским надрывом тянула певица. — Я-я-я тебя-а-э-э… успела позабы-ы-ыть.

Вообще, жизнь вокруг кипела. Зарабатывая свою копейку, у «куреней» под гармошку выплясывали ряженые казаками артисты. А совсем не редкие любители променада фланировали по ярко освещенным дорожкам.

Степан направился в туалет, Саша остановилась у пруда. Миниатюрная набережная, выложенная цветной тротуарной плиткой, ограждалась молочными шарами. В бледном свете низких фонарей огромные карпы, прямо у стенки, с брызгами гоняли горбушку хлеба.

— Красота, — раскинув руки, девчонка потянулась.

Светильники моментально отреагировали — оснащенные датчиками движения, они загорелись ярче.

— Почем нынче красота? — вопросил нетрезвый голос за ее спиной. — Сто баксов хватит?

Саша обернулась. Рассеянная улыбка потухла.

— Не продается. Обознался, кавалер, иди своей дорогой.

— Двести! — добродушный тон «кавалера» сменился вызывающим.

Девчонка нахмурилась.

— Я сказала что-то непонятное?

— Нет, киска, ты мне сегодня все-таки дашь! Триста!

— Ну что за хамство, а? — хищно подобралась она. — Везде вы, козлы, одинаковые!

Некоторое время, переваривая отповедь, ухажер возмущенно вращал глазами.

— А вот за козла ответишь! — шагнув вперед, он угрожающе боднул лысеющей головой.

Саша одновременно шагнула навстречу, и коротко двинула рукой снизу вверх. Где-то посредине пути, на противоходе, хрупкая открытая ладонь встретилась с мощным крючковатым носом. Мягкое вроде бы движение привело к удивительному результату — пятки ухажера сверкнули в воздухе, оказавшись вдруг выше головы.

Тротуарная плитка вздрогнула, но встречу с упитанным телом выдержала. Один башмак, отделившийся от спутника, стремительно взмыл, и застрял где-то на околоземной орбите. Так надо было полагать. В зоне видимости он, по крайней мере, не приземлился.

Какое-то время расплющенный поклонник красоты тряс головой, носом разбрызгивая кровь. Но потом, рыча нечленораздельное, вскочил. И, замахиваясь на ходу, он бросился вперед. Девчонка удар приняла, не сходя с места. Роняя тросточку, она лишь слегка отклонилась, прихватив руку нападавшего.

И случилось странное: разогнавшийся бульдозер не снес ее насмерть. Наоборот, с заметным ускорением, буровя чего-то обидное, улетел в пруд. Саша заглянула за край набережной: приличное цунами кругами расходилось по воде. После минутного замешательства, убедившись, что шумный конкурент не посягает на добычу, карпы возвратились к прежней игре вокруг корки хлеба.

— Эй, шалава, ты чего творишь!

От недалекого столика бежала группа поддержки в количестве двое: тонкий и толстый. С ухмылками наблюдая «съём девочки», такого окончания диспута они явно не ожидали. Тонкий стартанул чрезвычайно быстро, и с ходу повторил подвиг с прыжком в пруд. Получилось у него замечательно, чуть ли не на средину. Правда, не без Сашиной помощи. А толстый громила не добежал — его плечом сбил в кусты налетевший сбоку Беседин.

Степан переступил поудобней, дожидаясь выхода толстяка. Стойка стандартная для драки: корпус вполоборота, руки расслаблены, полный контроль по сторонам. Пока было тихо. И слава богу — не хватало только, чтобы охрана заведения подтянулась. Там, конечно, собрались давно не бойцы, а раздобревшие «булочки». Но биться со служивыми на окладе не хотелось.

Здоровяк вырвался из кустов, словно черт из табакерки. Свинг в Степину скулу оказался скользящим, зато ответная «двойка» по корпусу движение остановила. Без паузы последовал прямой в челюсть, который отбросил толстяка на исходную позицию, в кусты.

— Эй, люди! — раздалось из пруда. — Руку подайте, тута стенка высокая!

Руку Степан подал Саше. Заодно тросточку прихватил.

— Вечер перестает быть томным, — раздосадовано потирая ушибленную щеку, он потащил девчонку к воротам. ­­­­­­­­­­­­— И почему именно мне ты свалилась на голову⁈ На минуту ведь нельзя оставить.

— Я не виновата, — пискнула Саша. — Он первый начал.

— Ой-вэй! — засомневался Беседин, иронично поднимая бровь. — Таки невиноватая я, он сам пришел?

— Да!

— Слава богу, никого не прирезала, — он вырулил со стоянки.— Рассказывай, что произошло.

— Обидное произошло. Он принял меня за проститутку! Представляешь⁈ — у девчонки блестели глаза. — Неужели я так выгляжу?

— Выглядишь ты с каждым днем все лучше, — честно ответил Степан. — И улыбка у тебя замечательная.

— Да? Правда? Не врешь? — зардевшись, оживилась Саша. — Выходит, дело в этом платье дурацком? Выброшу к чертям!

— Да причем тут платье? Ты еще каблуки на туфлях срежь, — не глядя, он шлепнул ее по макушке. — Подумай сама, поздний вечер в ресторане, одинокая девушка во дворе.

— И что?

— У подвыпивших мужиков сразу возникают привычные ассоциации. Тем более, девушка-то интересная! Ну, подошел человек познакомиться, а ты сразу в драку.

— Да? Не надо было? Или, может быть, следовало соглашаться на сто баксов? А ты бы в сторонке обождал? В вашем мире так принято? Ах, извини, я после болезни, видимо, плохо соображаю! — Саша явно закипала. — Ты еще вспомни, что бог терпел, и нам велел! Тебе по одной скуле смазали, а ты вторую подставляешь, да?

— Стоп- стоп! Проехали, — Степан повысил голос в ответ. — Я уже понял, что Чак Норрис обиды не прощает.

— Да, не прощаю!

— А ты не забыла, что мы в бега ударились? Что не только мне, но и тебе тоже нежелательно ментам на глаза попадаться? А?

— Вот тут ты прав. На сто процентов, — дала задний ход Саша. — А я сорвалась… Прошу прощенья. Ситуация оказалась нестандартной, потеряла контроль. Расслабилась немного в этом мире безмятежном.

— Что ж такого нестандартного в обычном ресторане?

— Да все неправильно, — она с досадой махнула рукой. — У нас таких заведений нет.

— К хорошему привыкаешь быстро, — хмыкнул Беседин.

Спорить она не стала.

— Вот именно. Это же глупость полная: открытая площадка, простреливается со всех сторон, снайперу работать одно удовольствие.

— Ну у тебя и ассоциации! — поразился Беседин.

— Я же тебе говорю: расслабилась, — вздохнула она. — А одинокая девушка вечером у нас вообще нонсенс. Если отморозки потащат в кусты, никто и не заметит…

Справка. Уедем, бросим край докучный

И каменные города,

Где Вам и холодно, и скучно,

И даже страшно иногда.

Эпизод 38.1

Квадратура круга.

В отличие от девчонки, спать совершенно не хотелось. Дорога не баюкала, а всего лишь успокаивала. Так бы и ехал бесконечно, переключая пластинки по настроению. Перед рассветом, за мостиком через невзрачную речку, на дороге повстречалось обязательное чудо каждого путешествия — инспектор ГАИ.

— Куда летим? — весело козырнув, поинтересовался тот. — Где пожар?

Саша проснулась, повертела головой, и успокоено принялась пить сок из пакета.