В конце разноса даже бонуса никого не лишил. Прямо говоря, лишь пожурил кладовщиков, и велел начать уборку сверху. Закончив спич, Беседин внимательно осмотрелся еще раз. Поставил себя на место преступника, и представил, куда бы посторонний человек мог сунуть портфель.

Покопаться, что ли? Постоял, прикинул фронт работ, посмотрел на часы… и вышел. В этом бардаке можно десять портфелей спрятать, а искать некогда. Время поджимает.

Спецназ ФСБ сработал четко, всю группу турецких «бизнесменов» взяли тихо. И тут же турецко-подданных (вместе с пособниками) немедленно затребовала Москва.

— Ну вот, — сказал Илья Зимин. — Как пахать на земле, так местная служба, а как сливки снимать — так центральный аппарат.

— А ты что, первый год замужем? — удивился полковник Саяпин, московский волкодав, участвовавший в операции. — Ваше дело телячье, обосрался и стой. Всегда так было.

— Да обидно, блин, — крякнул Зимин. — Два года облизывал эту компанию. Пылинки сдувал! Сроднился практически.

Полковник хмыкнул, а Илья щелкнул себя по кадыку:

— Короче, Вася, магарычевое дело. Хочу срочно расколоть одного эфенди. Мне надо знать все, что ему известно о портфеле — в полном объеме, включая догадки. Поможешь, а потом нехай идет по этапу. Пиво, раки, шамайка с меня. Лады?

Московский полковник не раздумывал:

— Да не вопрос. Полчаса делов! Щас сделаем, вспомня молодость. Засекай время.

— И еще, Вася, — Зимин понизил голос. — Есть сугубо личная тема…

Приезжего «бизнесмена» поместили в одиночку для особо опасных преступников.

Полковник Саяпин вразвалку вошел, оглянулся. Облаченный в застиранный спортивный костюм, он стеснения не ощущал. Стандартной милицейской дубинкой полковник похлопывал себя по упитанному бедру. Звякнула, закрываясь, железная дверь, звонко клацнул замок.

От резких звуков турок вздрогнул на бетонном стуле:

— Требую консула! — тонко закричал он, восседая за монолитным столом из пеноблока. — Я иностранный подданный! Это провокация!

— Хорошая камера, — сказал в пространство Саяпин. — Бедненько, но чистенько. А унитаз не мыт.

Он повернулся к коротышке:

— Почему, блять⁈

Два люминесцентных фонаря, взятые в мощные защитные кожухи, горели тускло. Они скупо освещали мертвецки бледные стены, обшитые крашеными железными листами. Освещения было ровно столько, сколько требовалось для работы камер видеонаблюдения.

Полковник легонько ткнул палкой в ухо эфенди. И тот свалился на цементный пол, покрашенный такой же серой краской.

— Что вы делаете⁈ — завопил он. — Я буду жаловаться! Помогите!

— Девочка, — зловеще скривился Саяпин, наклоняясь. — Милая, принеси мне кофе. Я люблю с пенкой.

Эфенди изменился в лице, явно чего-то припоминая, а полковник недвусмысленно уперся дубинкой в филейную часть зарубежного гостя.

— Ну что, посмотрел кино? — буркнул Саяпин, переодеваясь.

— Хорошая работа, — кивнул Зимин. — Но надо еще проверять. Ибо заповедь Великого Петра гласит: «Троим не верь: бабе не верь, непьющему не верь, и турку не верь».

— Согласен, однако! Только копию не забудь для меня сделать. Пиши вот на эту флешку.

Илья Зимин хмыкнул:

— Начальник, чукча не писатель, чукча читатель!

Полковник заржал, а Илья прищурился:

— Ты извращенец, Вася? Зачем тебе запись попытки изнасилования? И потом, рассказы о портфеле — чрезвычайно секретные мемуары.

— Ладно, перекинь мне этот эпизод без звука, — согласился Саяпин. — Хотя нет! Скажи ребятам, пусть воткнут туда песню «Мама Люба давай, давай». А следом — эту: «Одиночество сволочь». Бодренько так получится! А вот дальше, там, где он зубной щеткой драит унитаз и поет о желании сотрудничать, прошу в полном объеме, без купюр. В Москве нам предстоят долгие беседы с турецкими гостями, а хороший фильм всегда поможет освежить воспоминания.

Справка. Ничего не предвещало беду в этот обычный день: пятница, 13-е.

Эпизод 35.1

Если драка неизбежна — бей первым.

Степан на ходу щелкал зажигалкой, когда перед ним остановились двое парней.

— Добрый вечер, — сказал один из них. — Как поживаете?

— Студенты, — подумал Беседин. — Одеты скромно, по прилично. Клиенты, что ли?

Говорливый студент, не переставая улыбаться, сделал шаг вперед:

— Не дергайся, поедешь с нами.

В расслабленной руке второго блеснуло узкое лезвие ножа.

— С тобой хотят поговорить. Понял?

— Понял, понял! — отозвался Степан.

Неловко роняя прикуренную сигарету, он судорожно выставил ладонь вперед. Правая рука при этом потянула бегунок молнии курточки. Студент шестым чувством осознал, что здесь что-то не так. Испуганный жест показался ему фальшивым, недоверие читалось в его взгляде. И рука с ножом двинулась, и прошла уже полпути, когда Степан выстрелил. В упор, в лицо.

Предчувствие, обидой мелькнувшее в глазах, парня не обмануло. Отшатнувшись обреченно, зажимая рот, он грохнулся на землю ровной спиной. Нож, весело звеня, покатился по тротуарной плитке. Второй «студент», на свою беду, успел развернуться — выстрел пришелся ему в ухо. Ноги заплелись, перечеркивая попытку к бегству. Тем не менее, не медля, Степан достал его ногой в промежность, на всякий случай. «Студент» хрюкнул, приземляясь на тротуар, и затих, скрючившись.

Не медля, Беседин развернулся к автомобилю. Короткая очередь в открытое окно заставила водителя выскочить из машины.

— Вай ме, шени дэда! — незряче шаря руками, заорал он.

Водителя «лимузина» Степан побаловал разнообразием — левой коротко ударил в подбородок. Манекеном тот стек на колени. А потом завалился вперед, демонстрируя по всем признакам чистый нокаут.

— Извините, но сегодня на вечер у меня другие планы, — сообщил Беседин телу водителя, пряча пистолет в кобуру.

— Нет, ну реальные дураки, — проявилась Света за его спиной. — Посреди города к людям пристают!

Пикнув сигнализацией, она по дуге обошла лежащих студентов.

— Фу, навонял как! — сморщив носик, Света развернула пластинку жвачки. — Не «черемуха», что-то злое.

— Ага, — согласился Беседин. — Патроны редкие, ребята подарили. Говорят, такой газ запрещен. Но, как видишь, работает хорошо!

Нервы у Светы были железные:

— Ментов будем звать? Нет? Тогда ножик прибери, — Света ловко продемонстрировала процесс сборки. — «Майкротек Хало три», качественная вещь! Он им уже не чему. Забирай, дуракам наука.

— Хм…

— Ты домой? Я тоже. Только машину загоню в гараж. Ключи под сиденьем оставлю. Пока-пока!

Движение по тротуару продолжалось как прежде. Единственное, что изменилось — людской поток обтекал островок из лежащих тел по невидимой границе.

— Алло, товарищ майор, нападение на Беседина!

— Где?

— Да возле его офиса. Он троих положил!

— Наших вызвали?

— Так точно, сразу же! Только вот омоновцы вперед налетели, тела моментально в машину загрузили. От наряда корочками отмахнулись, наглые морды, и свалили.

— Понятно! Вы не волнуйтесь, разберемся. Продолжайте наблюдение.

Справка. Травматический пистолет Tanfoglio Inna изначально создан для полиции и охранных структур. Затвор выполнен из качественной итальянской оружейной стали. Благодаря оригинальной конструкции ствола достигается максимальная мощность и точность.

Пистолеты под патрон с резиновой пулей могут стрелять газовыми патронами. Травматические пистолеты широко распространены в качестве гражданского оружия самообороны в тех странах, где оборот огнестрельного гражданского оружия запрещен. Наиболее известным веществом, которое используют в газовом оружии, является газ «CS». Он относится к группе ирритантов — отравляющих веществ раздражающего действия со специфическим вкусом, напоминающим перец.