Престарелый, седой как лунь знахарь, без всякого страха глядел прямо в раструб направленного на него Дуболома.

— Кричали, — односложно ответил я и опустил оружие, но перестраивать протез обратно не стал — мало ли, вдруг ещё пригодится.

— Да это всё дурень, что сейчас убёг. Никак он не хотел снадобье целебное принимать — мол горькое слишком. Вот и пришлось силком опаивать.

Обстановка внутри палатки не вызывала подозрений. Даже хорошенько оглядевшись я не сумел заметить следов борьбы или иных странностей. А волхв тем временем всё так же спокойно сидел за столом и что-то черкал перьевой ручкой в толстенной тетради. Вторая рука волхва покоилась под столом. Всей своей позой он излучал умиротворённость и спокойствие.

Не заметив никаких странностей, я попрощался с волхвом и вышел из палатки. К тому моменту за углом уже никого не было. О произошедшем напоминал только неприятный запашок.

Я уже было намылился уходить, когда среди блевоты заметил небольшую косточку. Будь на моём месте кто другой, он бы может и не придал увиденному особого значения — кость и кость. Всё-таки не каждый знает, как выглядит обглоданная фаланга пальца.

Дабы окончательно убедиться в том, что мне не мерещится, я решил развеять сгустившуюся тьму и поподробнее разглядеть ужасающую находку. Для этого мне пришлось разжечь единственный горн и снова осмотреть дурнопахнущую лужу…

— Стоум, ты чего здесь забыл? — раздался из-за спины знакомый голос, вынуждая меня обернуться.

Позади стоял Мотыга, в руках новик сжимал лопату.

— А ты? — настороженно спросил я в ответ. В любой момент Дуболом готов был дать залп.

— Так насвинячил я, вот и пришёл за собой убрать. Щас слой дёрна сниму да отнесу эту гадость куда подальше. Негоже в таком деле Сварогову науку использовать.

Даже при тусклом лунном свете выглядел Мотыга не в пример лучше, чем пару часов назад. Здоровый румянец вновь поселился на его щеках. Да и мешки под глазами куда-то делись, будто и не было их отродясь.

— Лады убирай, мешать не стану.

— Ты только не говори никому, а то стыда потом не оберусь.

— Я могила.

Отступив в сторону, как бы невзначай ещё раз провёл светящейся ладонью над лужей. И уже спустя секунду с облегчением выдохнул — искомой косточки не было и в помине. Похоже, привиделось.

Приветствую всех, кто не утратил веру в автора. Спасибо за ваше терпение. Глава набрана на телефоне, поэтому, если вы заметили опечатку, просьба выслать её в ЛС. Заранее спасибо.

Грязь ни в какую не хотела отлипать от шеврона. Как бы я ни старался, сколько бы ни тёр, я никак ни мог очистить нашивку от налипшего на неё чернозёма. Я уже хотел было плюнуть на всё и заняться этим завтра с утра, когда в памяти вновь промелькнула встреча с волхвом.

Мундир выскользнул из рук и упал около кровати, а губы тем временем сами собой прошептали:

— Гридень…гридень…гридень.

Вот ведь какое дело: когда я ворвался в палатку, мой китель уже был измазан и на правом рукаве, там, где была нашивка, виднелась одна только грязь. Так, откуда волхву было знать, что его посетил именно гридень, а не допустим новик.

Узнал в лицо? Маловероятно. До сегодняшнего дня мы с волхвом не пересекались. Да и по протезу он не мог меня опознать. Мало того что дуболом был прикрыт рукавом, так и само слово гридень было произнесено ещё задолго до того, как я вскинул оружие и взял старика на мушку.

Обмозговав так и эдак этот момент, я оглядел спящих товарищей. Мотыги среди них не было.

Покачав головой, я зашагал к выходу из палатки. Мне предстоял обратный путь. Надо было разобраться, что тут к чему, иначе спокойного сна мне не видать. Измаюсь весь от тревог.

На полдороге меня окликнули.

— Стоять, чего не спишь? — проходящий мимо часовой повыше поднял масляную лампу.

— Да вот нездоровится, решил к волхву заглянуть.

— Так вроде ночь на дворе или тебе совсем невмоготу?

— Отравился похоже. Не надо было те ягоды есть…

— Ну тогда иди, только шустрее.

Повезло, что я заранее не сковал для себя бронекостюм с орудиями, а то дружинник мог и из Спиночеса пальнуть. Он же пади никогда такой жути и не видел.

Оставшуюся часть пути я преодолел без происшествий. А в саму палатку входил с опаской, удерживая перед собой взведённый для выстрела дуболом.

— Гридень, что-то ты ко мне зачастил, — волхв лишь на секунду приподнял голову, а затем вновь склонил её над видавшей виды тетрадью. Масляная лампа давала недостаточно света, поэтому знахарю приходилось подслеповато щуриться. — С чем пожаловал на этот раз?

С нашей прошлой встречи в палатке мало что поменялось, даже поза волхва и та осталась такой же. Левая рука старика всё так же покоилась под столом.

— Не сочтите за грубость, но не могли бы вы показать мне ладонь?

Волхв с недоумением глянул на собственную кисть, в которой покоилась перьевая ручка.

— Не эту, а ту, что под столом.

Ожидая увидеть искалеченную руку, на которой не хватало как минимум одного пальца, я приготовился стрелять.

— Эту? — старик спокойно выпростал из-под стола левую руку. Все пальцы были на месте.

— Прошу простить за беспокойства, — поклонился я прежде, чем уйти.

— Не ведаю я, что с тобой твориться, но если вдруг помощь какая нужна или просто выговориться захочешь, буду рад подсобить. Приходи, не раздумывая.

— Благодарю.

Из палатки выходил с чувством стыда и осознанием того, что зря потратил время. Вместо того чтобы бродить по ночному лагерю, мог уже давно сопеть в подушку и горя не знать.

За время моего отсутствия в отрядной палатке произошло пополнение. На пустующей до этого кровати храпел Мотыга. Обласкав парой матерных свою дурную голову, я лёг на соседнюю постель. Сон пришёл мгновенно.

— А ты чего не со своими? — раздался откуда-то сверху голос.

На краю траншеи, подбоченившись, стояла девушка — та самая избранница Перуна, с которой я не так давно делил седло. Не думал, что нам снова придётся свидеться, да ещё и так скоро. Как-никак палатка старших дружинников располагалась на противоположном конце лагеря, а сами они редко заглядывали на полигон. Им, видите ли, не по чину обстреливать зелёный молодняк молниями, для этого есть обычные новики.

— Да вот клад ищу, — с явной издёвкой выдал я. Настроение после вчерашнего было не ахти да и лясы попусту точить не хотелось.