После потери командира строй избранников Перуна разобщился. Больше некому было раздавать приказы, молодая поросль осталась сама по себе. И только в этот момент я сообразил, что кого-то не хватает. А где же главный зачинщик бойни, где собственно Громобой?

Внезапно сквозь мутное бронестекло пробилась вспышка и самоходку неслабо так тряхнуло. От резкого рывка я едва не вылетел из кресла. Чую, если бы не ремни безопасности то ходить бы мне с разбитым лицом и переломанным носом. А так отделался лишь испугом.

Ну и кто это у нас такой смелый? Явно же не снарядом по мне приложили.

Сквозь мутноватое стекло сверкнула искра и самоходку снова тряхнуло.

Нашёл!

В сорока шагах от меня аккурат между двумя палатками располагалось ещё одно громовое колесо. Из его центра в мою сторону зло глядел Громобой. Только в этот момент я заметил, что снаружи накрапывает пока ещё редкий дождик.

Первые капли соскользнули по бронестеклу, обзор стал ещё хуже. Но мне было плевать, я уже открыл огонь в сторону предполагаемого противника. Сорок шагов — это не так уж и много, особенно когда твои враги кучкуются толпой между двух преград.

Первая же очередь скосила большую часть неприятелей. Уж не знаю, сколько среди них было одержимых, но досталось всем без разбору. Надеюсь, и Громобою тоже.

Вторую очередь я выпустить не успел. Только было хотел потянуть за гашетку на правом манипуляторе, как рядом расцвёл огненный цветок. Самоходку едва не перевернуло взрывом.

Сквозь пелену дождя я заприметил, как дымятся стволы артиллерийской установки. Похоже, Твердислав был не в духе. Ну ещё бы! Прямо на его глазах я положил чуть ли не половину учебки. И пускай среди рядового состава были сплошь одни новики, это особо ничего не меняло. Учебный корпус был почти разбит. Оставалась надежда лишь на самого Твердислава, новиков-сварожичей и немногочисленных рядовых воев.

В общем, как ни крути, а победа практически была у меня в кармане. Осталось лишь перековать один из манипуляторов в пушку и разнести в хлам артиллерийскую установку. Ну а там дело за малым: повязать всех причастных и ждать, пока нежить сама себя обнаружит.

Казалось бы — отличный план. Одного я не учёл — оказывается, маленькие гусеницы не особо хорошо справляются с грязью. Особенно если угодить в какую-то колдобину.

Бот остановился всего на пару секунд, но опытному сотнику и этого времени хватило с лихвой. Прицельный выстрел не заставил себя долго ждать.

В одно мгновение земля и небо поменялись местами. Снаряд противника не сумел проникнуть сквозь обшивку бронекапсулы, но его импульса хватило, чтобы перевернуть бот.

Сквозь звон в ушах донёсся ещё один раскат. Ремни безопасности в очередной раз больно впились в тело. Нас с ботом швырнуло в сторону.

Дерьмо! Если он и дальше продолжит так делать, то я точно нежилец. Бронекапусула может и выдержит, а вот моё тело — вряд ли!

Я принялся судорожно разжигать горн, а тем временем монструозные артиллерийские стволы всё сильнее пригибались к земле. Твердислав выцеливал самое уязвимое место — бронестекло!

Время вокруг меня будто застыло. Горн уже вовсю пылал огнём Сварога, но я понимал — не успеваю! Выстрел застанет меня аккурат за ковкой. И Твердислава никак не предупредить. Да и есть ли в этом смысл я ведь до сих пор не знаю — одержим он или нет?

В последней, отчаянной попытке я заблокировал стекло протезом. Может, хоть так мне удастся выжить?

Прикрыв здоровой рукой склонённую голову, я приготовился к неизбежному.

Минула секунда, за ней вторая, а я всё ещё был жив. Выстрела не последовало!

Ещё не до конца веря в такую удачу, я мельком глянул через бронированное стекло. Спаянные крупнокалиберные стволы все также глядели в мою сторону. На первый взгляд, казалось — ничего не изменилось. Но это было не так! Над краями блиндажей и в узких бойницах дотов больше никто не мелькал.

У них получилось!

Сквозь завесу дождя в мою сторону шагнула бронированная фигура. Это была не кто иная, как Колышек!

Следом за за девицей-витязем прямо по земле стелился мутноватый туман. Ну вот теперь можно и выбираться.

При помощи свароговой науки я перековал отслужившую своё самоходку в глухой бронекостюм со встроенным противогазом. Притворяться неумехой не было ни сил, ни желания — я и так уже засветил большую часть своих умений. Тем более хоть мы и победили, но недобитки из нежити ещё могли прятаться на окраине лагеря. Я и так недавно наворотил делов со Златой и повторять свою ошибку не собирался. Лучше уж я перестрахуюсь сейчас, чем буду горько жалеть потом. Ну а то, что умения мои теперь уж точно станут достоянием общественности — так-то не беда. Выкручусь как-нибудь, мне не впервой.

— Чего так долго? Я чуть не помер, — из-за противогаза мой голос звучал непривычно глухо.

— Да дождь будь он неладен. Вот сонный газ и не сразу подействовал, — приковылял со стороны укреплений Рябой. С его экзоскелета куда-то подевались громоздкие баллоны. Хотя почему куда-то? Вон они с наветренной стороны, за укреплениями валяются. А средь самих укреплений и славийцы сонные лежат.

— Ты нашла волхва? — этот вопрос предназначался уже Колышку.

Если Вацлаву было поручено пробраться в тыл и совершить диверсию с газом, то девица-витязь должна была проконтролировать подозрительного знахаря. Волхв — был единственным кто не участвовал в столкновении. И оставлять его без присмотра было смерти подобно. Я всё ещё подозревал старика в одержимости.

— Скрылся, — огорошила меня Колышек. — Баламут тоже, как сквозь землю провалился. Я прочесала весь лагерь, но ни его, ни приданных витязей обнаружить не удалось.

Любопытно. Что же он задумал? Сначала позволил мне сбежать, а теперь вот и сам скрылся из лагеря. Какую игру он ведёт? Ну да ладно, главное — под ногами не мешается. Тем более нам троим в ближайшее время будет не до него.

— Лады, скрылся и скрылся. Давайте-ка лучше спящих да увечных вязать. Только ухо востро держите. Скорее всего, нежити газ сонный нипочём, а не выдаёт она себя, чтобы мы не сумели одержимых от неодержимых отделить. Видать, количество заражённых не так уж и велико. Вопросы?

Вопросов у соратников не возникло, и вскоре мы втроём принялись за дело. Я и Рябой пленных пеленали, а колышек тем временем нас с оружием в руках оберегала. У девицы-витязя реакция и чутьё на опасность всяко лучше, чем у нас двоих — а значит, и среагировать на подлую атаку она сумеет быстрее.

К счастью, предосторожность оказалась излишний и вскоре все подозреваемые были помещены под карантин. Даже для Твердислава исключения не стали делать.

Вскоре наши бывшие соратники оказались скованы по рукам и ногам и замурованы по шею в землю. Благо к тому времени ливень уже сошёл на нет и наши пленники могли не опасаться, что захлебнуться в грязи.

Также все подозреваемые обзавелись надёжными кляпами. Шум и гам в лагере мне был не нужен, да и опасался я, что нежить попробует через дыхательные пути удрать. Нет, она, конечно, могла попытаться и через задний проход выбраться или через какое другое непредназначенное для этого отверстие, но мы и тут сюрприз подготовили. Ямы для пленников были заранее износостойким металлом обложены. Так что, даже если и попытается нежить под землёй сбежать, то ничегошеньки у неё не выйдет.

Постепенно пленники стали приходить в себя, а мы, в свою очередь, внимательно за ними следили. Присматривали — Как бы ни учудили чего. В основном реакция у всех была одна — затаённый страх. Оно и понятно, одно дело — смело в бой идти и совсем другое — вот так в себя приходить.

Страшно это должно быть, когда тело своё ты вроде как ощущаешь, а вот подвигать им никак не можешь. Да и о травмах не стоит забывать. Я же когда по громовержцам палил, не особо целился, многим в голову попал. Так что без сотрясений не обошлось. Ну хоть глаз никому не выбил — уже хорошо.

— Ну, что дальше делать будем? Как будем одержимых от неодержимых отличать? — задал насущный вопрос Вацлав.