Ставка княжьих людей близ Восточной заставы.

Люди в серо-стальных мундирах чинно восседали на специально сооружённом помосте и глядели куда-то вдаль. Там в клубах пыли резвился лысый здоровенный детина, с размахом плеч в косую сажень. А вокруг него хищно сновали люди с волчьими головами.

С такого расстояния было не понять какого роста тот верзила. Но судя по тому, что волколаки дышали ему в брюхо, размеров он был немалых. Метра три точно.

Люди-волки непрестанно набрасывались на великана, но никак не могли зацепить того своими острыми ножами. Как бы они не старались грозный мОлодец оказывался быстрее и ловчее. Он будто капля ртути, утекал прямо из-под волчьих морд и разил волколаков без продыху, одного за одним. Голыми руками он буквально перемалывал тела нелюдей.

Во все стороны летели оторванные конечности и смятые до неузнаваемости лохматые головы.

— Ну что, господа хорошие, довольны ли вы увиденным? — обратился к княжьим людям ничем не примечательный человек.

Это был обычный мужичёк не блиставший ни статью, ни внешностью. Даже одёжка на нём висела простенькая, без особых изысков. На фоне всей этой серости выделялись одни лишь глаза. В них горел недюжий ум и теплилось ещё нечто неуловимое…но пугающее.

Он единственный из всех присутствующих стоял на своих двоих.

— Славная работа Живодар, — откликнулся старший из княжьих людей — молодцеватый, вислоусый тысячник. — Этот новый богатырь не в пример ловчее предыдущих.

— И сильнее… — уязвлено добавил Живодар, но тут же был перебит армейцем.

— А ну, подзови-ка его поближе, — подозрительно сощурившись скомандовал усатый вояка.

Живодар послушно выступил вперёд и громко свистнул. А после ещё и окликнул увлёкшегося богатыря:

— Троян!

— Ты чего, опять имя нечисти дал? — подивился тысячник, а остальные княжьи люди и вовсе зашушукались. Со всех сторон послышались смешки. — Бросай ты это дело, Живодар, а то слухи уже разные ходят. Поговаривают даже, будто ты из своего семени этих тварей лепишь.

Отвечать Живодар не стал — лишь недовольно скривился и жестом подозвал поближе подошедшего Трояна.

Взгляды всех присутствующих скрестились на голом бесполом существе. А через секунду произошёл «взрыв». Вислоусый тысячник вскочил со своего места и весь налился дурной кровью. Казалось, даже его роскошные усы и те гневно встопорщились.

— Не понял! А это ещё что такое⁈ — узловатый палец старого вояки указывал на небольшую ранку на груди нового богатыря.

— Не извольте гневаться. Не обучил я его как следует, вот волколаки его и поцарапали.

— Голову мне не морочь! Ты знаешь, о чём я! — пуще прежнего взъярился тысячник. — Скажи Живодар, почему у богатыря твоего под содранной кожей не мясо красное виднеется, а студень какой-то, будто у холодца⁈

— Я лишь хотел как лучше… — попытался оправдаться создатель богатыря, но не был услышан.

— Хотел он. Тьфу! — передразнил мужчину тысячник. — Дивлюсь я тебе Живодар. Разве забыл ты про запреты наложенные? Велеситам нельзя разума людского касаться. Вам рододателям новую жизнь, которая и не жизнь вовсе, создавать. А сварожичам…

— Не забыл! — отчего-то скрипнул зубами Живодар. Последняя фраза настолько задела мужчину, что тот даже перебил высокопоставленного армейца.

От невиданной доселе дерзости тысячник поначалу опешил, но затем всё же продолжил гнуть свою линию:

— Только Род может новую жизнь создавать, так чего ж ты поперёк отца всего сущего лезешь? Али не знаешь, чем это обернуться может? Неужто захотел судьбу Коваля повторить? Или забыл ты про наше тёмное прошлое, а Живодар?

— Прошлое-прошлое! Хватит уже жить этим самым прошлым! — снова показал норов, обычно покладистый, Живодар. — Богатыри устарели! Вон, один из них и вовсе раньше срока разумом помутился. Сколько там из-за него народу полегло, больше сотни? А вот будь на его месте Троян и не пришлось бы нам тех дружинников хоронить!

— А не тот ли это богатырь, что из-под твоих рук вышел? — подозрительно сощурился тысячник. — Выходит, твоя это оплошность. И вот месяца не прошло, как ты снова судьбу пытаешь. Под видом нечисти нам нежить подсовываешь.

Со всех сторон согласно загудели. Княжьи люди были единогласны в своём недовольстве.

— Вижу, не будет у нас разговора дельного — жаль. А того богатыря я сам испортил, — и пока притихшие армейцы переварили свалившуюся на них новость, Живодар отдал приказ. — Убей их.

В тот же миг человечья кожа на теле Трояна дала трещину и наружу выпростались десятки щупалец. Княжьи люди даже удивиться не успели…

Через секунду всё было кончено, и деревянный помост окрасился кровью.

— Прости Отец, это всё из-за меня, — проскрипело существо, теперь оно и вовсе не походило на человека.

Остатки кожи слетели с полупрозрачного как желе тела и нутро твари обнажилось.

В студенистом естестве нежити стали проглядывать человеческие органы. Особо выделялись лёгкие и дыхательные пути. Первые то сужались, то расширялись будто бы подражая дыханию. Последние же мерзкой гирляндой тянулись к тому месту, где совсем недавно был вполне человеческий рот. Там же в окружении гортани плавали и голосовые связки с языком.

— Ты ошибаешься, здесь нет твоей вины. Они просто не понимают, — Живодар брезгливо оглядел истерзанные тела княжьих людей. — Ну ничего, мы отправимся к тем, кто поймёт. Скоро у тебя появится много братьев и сестёр

— А Маму мы тоже с собой заберём?

— А некого больше забирать. Сгинула наша Мама вместе с той горой. Но ты не кручинься сынок, я сделаю нам новую Маму.

— Всё, дальше сама.

Я с трудом сполз с девушки-витязя и перевалился набок. От этого, казалось бы, лёгкого движение сердце заходило ходуном пуще прежнего. А в висках и вовсе кузнечные молоты застучали. Н-да, давненько я так не упахивался…

— Давай Колышек, твой черёд, — снова прохрипел я.

— А говорил, сам управишься, — недовольно пробурчала девица-витязь.

Рядом раздался взрыв. Бахнуло так, что нас двоих снова засыпало комьями земли. В ушах зазвенело.

Да когда же это закончится? Проклятые взрывпакеты, проклятые учения! И почему полутысячник меня не отмазал от этой затеи? Я же сейчас должен для него протезы разрабатывать, а вместо этого копошусь в окопе словно червь земляной. Вот уже битый час траншею прокладываю. И всё бы ничего копай себе и копай, благо Сварогова Наука для этого идеально подходит. Жаль только мера у меня не бесконечная, выдыхаюсь на раз.

Колышек оттеснила меня вбок и разогрела горны. Дело пошло быстрее. Траншея продолжила шириться.

Н-да, не думал я, что нас так скоро отправят на учения. И ладно бы на какие-то местечковые, так нет же, на совместные. Да ещё не где-нибудь неподалёку от Ратной школы, а чуть ли не рядом с восточной границей.

Надеюсь, к нам сюда вражий снаряд не прилетит.

— БАХ! — рвануло под боком и нас снова осыпало комьями земли.

Хотя тут и без вражьих снарядов есть чему взрываться. Только и успевай, голову пониже пригибать да рот пошире разевать, чтобы не оглохнуть.

Прямо над нашими макушками сверкнула молния, а за ней и вторая. В дело вступили любимцы Перуна.

Ставки повышаются. А скоро ещё и стрелять над головами начнут. Вот тогда и пойдёт потеха.

Из соседних траншей раздаётся брань. Там копошатся наши сослуживцы. Они также разделены по парам и тоже вот уже второй день кряду страдают от непрекращающихся взрывов.