Когда волки наконец нанюхались, мы с погонщиком двинулись дальше, в сторону хорошо освещённого откосного тоннеля.

Пока спускались по пандусу на глубину, я успел столкнуться с огромным количеством зверолюдей. Были среди них и знакомые уже волколаки и пару раз виденный до этого люди-змеи аспиды и даже одна человекоподобная лисица. Последняя вызвала особый интерес. До сегодняшнего дня мне не доводилось видеть самок зверолюдов.

— Надумаешь засадить ей под хвост, я тебе яйца тупой пилой отрежу, — неправильно расценил мой взгляд погонщик.

Он это серьёзно? Последнее чего бы мне хотелось в данный момент — это переспать с прямоходящей лисой.

Больше погонщик не проронил ни слова. Так, в молчании мы и добрались до жилого отсека. Там мне сразу выделили койку в пустом четырёхместном отсеке и поставили на довольствие. Выдали рыльно-мыльные принадлежности. Две полевые формы коричневого цвета с треугольным шевроном. Ботинки со шнуровкой. А также постельное бельё — куда же без него?

В общем, не так страшен оказался чёрт, как его малюют. Я рассчитывал на куда худшее обращение.

Примерно через полчаса, сразу после того, как я заправил кровать и рассовал содержимое вещмешка по отсекам тумбочке, за мной пришли.

Это был незнакомый погонщик в годах. Он не представился и никак не выказал своего воинского уважения. Вместо привычных славийских расшаркиваний, мне досталась лишь коротенькая фраза:

— Следуй за мной.

— Так вот ты каков Стоум Железнорук, я представляла тебя более…

— Грозным? Прошу простить за разрушенные ожидания.

Напротив, за массивным железным столом восседала женщина в болотном мундире. Если судить по табличке над входной дверью, это была не кто иная, как глава перевалочной базы и по совместительству сильнейшая погонщица окрестных земель. Звали эту особу Велемирой Кривой. И данное имя подходило ей как нельзя лучше. Она была тощей, жилистой и необычайно высокой для женщины. Всем своим видом погонщица напоминала корявое иссохшее дерево.

— Дерзишь? — нахмурила кустистые брови женщина.

— Ёрничаю.

Повисла тишина.

С самого начала я не желал вступать в конфликт. Думал, буду вести себя тише воды ниже травы. Но стоило мне переступить порог кабинета, как я тут же изменил своё решение. И на то была причина.

Судя по первым действиям Велимиры она понимала лишь язык силы. А иначе, чем ещё объяснить её неслыханную дерзость? Вместо того чтобы поприветствовать новоприбывшего сородича, она первым делом захотела навредить. Попыталась поймать мой взгляд и заморочить голову. Хорошо, что я был готов к чему-то подобному — спасибо княжичу за рассказ об этой особе. Я не стал играть с ней в гляделки и сразу отвёл от неё взор.

— Ты знаешь, зачем ты здесь? — с откровенной ехидцей просила женщина, после минутного молчания.

Куда лучше, чем ты думаешь, — про себя ответил я. А вслух произнёс нечто иное:

— В общих чертах.

— Это место, где подобные тебе: ослушники, предатели, вольнодумцы доказывают свою верность князьям не словом, а делом. Вскоре тебя и кучку таких же, как ты передадут в подчинение погонщику. Вместе вы отправитесь на чужбину.

— И чего мы там забыли?

— А самому слабо догадаться?

Гадать было незачем, я уже и так знал ответ на свой вопрос. Вот только мне он был не по душе. Если верить княжичу, то вскоре нас забросят в глубокий тыл к врагу и прикажут вести подрывную деятельность. В лучшем случае — велят партизанить и отрезать пути снабжения. В худшем — заставят проливать кровь гражданских и брать полон.

— Ровно через три дня тебя припишут к отряду, а до того времени живи как знаешь. Возможно, это твои последние деньки. Свободен!

На этой минорной ноте мы распрощались. Я вышел из кабинета начальства и зашагал к своему отсеку. На этот раз меня никто не сопровождал. Да и не было в том нужды, я и так прекрасно помнил обратную дорогу. Сначала прямо, мимо столовой. Затем направо. А после, через два десятка шагов налево…

И вот тут-то, во время очередного поворота я столкнулся с неожиданным препятствием на своём пути. Им оказался ещё один погонщик.

— Стоум⁈

— Молчан⁈

— … а кормят здесь на диво паршиво, совсем не так, как в Ратной школе. Вроде и дичь свежая под рукой имеется и в крупах отбоя нет, а кашеварить некому. Рукастых девок здесь нет, да и мужиков-поваров не сыскать. Одна Рыжая хоть как-то раньше выручала, а потом Велимира про это прознала и отстранила лисицу от готовки. Ещё и наставнику моему влетело за то, что зверолюдку на кухню привёл. Вот теперь и перебиваемся всякой баландой да мясом, что твоя подошва. Так и живём…

За время этой недолгой беседы я уже успел с десяток раз пожалеть о том, что снова встретил этого неумолкающего сопляка. Одно радует — хотя бы побольше узнал о перевалочной базе. Ну и подтвердил заодно слова княжича. Оказывается память и впрямь могла вернуться. Вон у меня живой пример перед глазами маячит ещё и талдычит без продыху. И как не устаёт? Да ему с такой дыхалкой только в пловцы ну или в певцы.

— Ой, я же ещё про наставника не рассказал! Вот с кем, с кем, а с ним мне ох как повезло. Зовут его Зверислав. Правда, здоровское имя для велесита? А ещё у него ручной медведь-зверолюд в подчинении есть. Бером кличут. Здоровенный такой! Не всякий витязь с ним посоперничать может!

Так вот как моего провожатого звали.

В том, что именно Зверислав и был тем самым наглым погонщиком, я ни капельки не сомневался. Вряд ли тут у каждого встречного поперечного ручной медведь имеется. Да и имя у мишки весьма примечательное. Бер — как тут не запомнить? Это ж, по сути, тот же медведь.

Пока Молчан продолжал жаловаться и мотать сопли на ус, я размышлял над тем, как быть дальше. Сегодня сам того не желая я ещё сильнее приоткрыл завесу тайн Славийского государства. И теперь, после рассказа Молчана, окончательно уверовал в то, что волхвы мне — кто угодно, но уж точно не друзья. Это ведь они из-за обычного подозрения велели Молчану память стереть. Да ещё и отправили мальчишку в соседнее княжество подальше от чужих глаз. И кабы память к Молчану не вернулась так бы он и прожил свою жизнь вдали от дома.

Хотя лучше бы она и не возвращалась память эта — так, глядишь. и не попал бы Молчан сюда.

— Ой, я же о главном запамятовал. У меня же на носу первый боевой выход! Скоро должны к отряду приписать! — гордо приосанился мальчишка.

— Скоро, это когда? — насторожился Стоум.

— Аккурат через три дня! — засверкал белозубой улыбкой малец.

Первая ночь на перевалочной базе прошла тихо и спокойно. Несмотря на недавнюю нервотрёпку, я даже умудрился как следует поспать. А вот на следующее утро меня поджидал сюрприз. Да ещё какой!

Не успел я продрать глаза, как услышал из коридора бабий «визг».

— Я спрашиваю, кто велел⁈

Этот скрипучий голос, а точнее, его хозяйку я признал сразу. Велимира Кривая. Осталось лишь понять — чего она так разоряется с утра пораньше?

От нечего делать я встал с кровати и в одном нательном белье потопал в сторону столовой. Именно оттуда доносились крики погонщицы.

По мере приближения к нужному месту возгласы Велимиры становились все более неуверенными и вскоре я понял почему. Стоило мне приблизиться к нужному помещению и заглянуть за угол, как всё встало на свои места.

— Ты дочка, голосок-то «нежный» побереги. Чего так надрываешься? — с «доброй» улыбкой произнёс незнакомый старик. — Сама же видишь, не сам я к тебе пришёл. Как бы я дед безногий, с такой задачкой справился? Привезли меня к тебе как злостного преступника, вот и используй меня по назначению. А будешь почём зря воздух сотрясать, я тебя об коленно своё дряхлое переломлю да отлуплю как следует. Поверь, мне для такого и единственной руки с избытком хватит.