– Орели посмеялась надо мной. Сказала, что знала, что я не выдержу и прибегу к тебе. – Горькая усмешка. – Велела забыть о Ксавье, сказала, что теперь он враг. И что она прощает меня только на этот раз, а следующий мой визит к тебе будет расценён как предательство.

– Но ты всё равно здесь.

Базиль поднял голову и посмотрел прямо ей в глаза.

– Да. Орели – да и все остальные – уверены, что я никогда не пойду против отца. В конце концов, я столько пытался заслужить его уважение и доверие. Я принял то, что он привёл в Орден Охотников ведьму и перевёртыша, но то, что происходит сейчас… Все эти дела с некромантами. Мне это не нравится. И никто ничего мне не объясняет. А теперь ещё и эта история, – он вздохнул так, будто у него внезапно закончился воздух, – с письмом. Орели знала, что Ксавье жив, а значит, знали и все остальные, включая отца. И никто даже не подумал о том, чтобы сказать мне… Зато использовали мои записи, чтобы скопировать мой почерк и отправить то письмо!

Принц перевёл дыхание и голосом, от которого у Афиры мурашки побежали по шее, произнёс:

– С меня достаточно.

«Пусть скажет это сам».

– И что ты теперь собираешься делать?

Он вздохнул.

– Я помогу тебе выбраться отсюда. И разобраться с некромантами. Хотя это, скорее всего, значит, что мне придётся пойти против собственного отца. Но если я хочу помочь тебе сбежать, то пути назад нет.

– А ты хочешь?

– Да и… Мне надо увидеть Ксавье. Поговорить с ним.

Афира медленно кивнула, раздумывая, что сказать. Ей не хотелось быть той, кто нанесёт принцу второе потрясение за два дня. И это, пожалуй, будет посильнее первого.

– Насчёт короля… Ты знаешь историю герцога Аркура? Первого герцога Аркура.

Базиль нахмурился.

– Да, но какое отношение это имеет… – Он замолчал, явно начиная осознавать, но точно не готовый принять то, что пришло ему в голову.

– Мы уверены, что это правда.

Базиль закрыл лицо руками.

– Я знал, что происходит что-то, что от меня скрывают, но это… Это уже слишком, чёрт возьми! За два дня я узнал, что мой возлюбленный, которого я больше полгода считал мёртвым, жив, а мой настоящий отец, скорее всего, погиб, когда мне и пяти лет не было! И всё это время я…

Его голос сорвался, он опустил голову. Прошло несколько минут, пока Афира не поняла, что принц изо всех сил старается не заплакать. Ей стало неловко. Она встала и вышла в спальню, давая ему возможность выплакаться.

Стоя у окна и созерцая пылающий всеми оттенками жёлтого, оранжевого и красного сад, Афира думала. Базиль, похоже, действительно на их стороне. Конечно, нельзя отрицать, что это может быть искусная игра, но она решила рискнуть и довериться ему. Не могут же все быть такими, как Себастьян. Даже на стороне врага.

Спустя, наверное, минут десять или пятнадцать, принц вошёл в спальню. При этом опять постучав, будто она могла делать что-то, кроме как ждать его. Похоже, поняв, о чём она думает, Базиль слегка улыбнулся.

– Прости, привычка. Хорошие манеры, знаешь ли. Нельзя врываться в спальню леди, не постучав и не дождавшись приглашения войти.

Афира качнула головой.

– Я не леди – я пленница.

– Ненадолго. – Уверенно заявил принц. – Дай мне пару дней.

– Смотри, чтобы никто не узнал, что ты ходишь ко мне. – Она обвела спальню взглядом. – Уверен, что за тобой не следят?

Базиль усмехнулся. Глаза у него были красные.

– Следят, конечно. Но не переживай, я не настолько безнадёжен. Всё будет в порядке. На этот раз я сделаю всё правильно, обещаю.

И Афира поверила ему.

Когда раздался стук в дверь спальни, Афира чуть не уронила книгу, которую читала. При ней не было никакого оружия, а магия подчинялась с трудом. И тот факт, что она не услышала щелчок замка и шагов, когда визитёр пересекал гостиную, откровенно пугал.

Она замерла, ожидая, что последует дальше. Это не мог быть Базиль или служанка, а Орели или король вряд ли стали бы стучать. Дверь не была заперта, она вообще не запиралась. Тем не менее тот, кто стоял с другой стороны, входить не спешил. Интересно, уйдёт ли он, если она промолчит? Нет, слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Кто там?

Спросила Афира, вставая с дивана и готовясь ко всему, что могло произойти в следующий момент. И всё-таки оказалась не готова.

– Афира? Могу я войти?

Она едва удержалась от того, чтобы сразу ответить нет. Сердце забилось быстрее, и она не была уверена в том, какие именно чувства испытала, услышав голос Себастьяна. Из него исчезли все знакомые ей эмоции – да и все эмоции вообще. От этого он стал почти пугающим, таким холодным и неживым. И всё равно где-то глубоко у Афиры внутри что-то отзывалось на этот голос.

Но тут она вспомнила, как Себастьян ломал ей кости, и это чувство уступило место ярости. Словно догадавшись, о чём она думает – сделать это было несложно – он снова заговорил:

– Я знаю, что ты сейчас с большим удовольствием приняла бы у себя короля, чем меня. Поэтому как насчёт сделки? Ты выслушаешь меня в обмен на информацию.

Афира тихо вздохнула. Все сторонники короля готовы предать его так легко? Валла любила говорить о том, что страх – плохая мотивация, что бы там ни думали люди. Если его сторонники делали всё только из страха перед ним, то неудивительно, что они готовы продавать информацию направо и налево, чтобы достичь своих собственных целей.

– Ладно, – она, наконец, нашла в себе силы ответить, и её голос не дрожал, как она боялась, он будет, – входи.

В конце концов, информация Себастьяна может ей действительно пригодиться, а выслушать, что он хочет сказать – не такая уж большая цена за неё.

Он зашёл, и Афира не могла перестать смотреть на него. Она сама не была уверена, хочет ли она разглядеть что-то знакомое в этом новом Себастьяне или надеется, что ничто в нём не будет напоминать о том, кого она любила.

Прежде всего, был один вопрос, который ей очень хотелось прояснить.

– Кто ты такой? Ты ведь не человек. По крайней мере, не полностью.

Ни один человек не может быть настолько безэмоциональным. Иногда создавалось такое чувство, что лицо Себастьяна парализовано.

Он кивнул.

– Ты права, я на четверть оборотень. Перевёртыш. Ты ведь жила с лэтанами, наверняка слышала о таких.

Да, Афира слышала. Оборотни могли принять абсолютно любой облик, будь то человек или животное. Мало того, они полностью копировали характер, привычки, манеру ходить и говорить и всё остальное. Идеальная копия. Но при этом сами они, их истинный облик, напоминал, по словам Валлы, кукол. Бледная кожа, светлые волосы и светлые глаза – они казались бесцветными.

Оборотней любили. Благодаря своим способностям они были по-настоящему прекрасными актёрами и актрисами. Больше половины актёров каждого театра в то время были оборотнями. Они сияли на театральных подмостках, а уходя со сцены, снова становились бледными куклами с лишёнными эмоций лицами.

– Ты не можешь менять свою внешность, верно?

Если бы мог, наверняка бы сделал это. Себастьян снова кивнул.

– Не могу. Но, увы, все внешние черты оборотня у меня присутствуют. Кое-что от родственников мне перепало – я выдающийся актёр. Или был выдающимся актёром, до того как за мной явились Охотники. Их не особо волновало, есть у меня способности или нет – я не был до конца человеком, а значит, меня нужно было уничтожить.

Афира взглянула на него с подозрением.

– В это время Орден Охотников уже должна была возглавлять Орели, верно? И король-некромант был уже несколько лет как на троне.

Ещё один кивок.

– Так зачем им уничтожать представителей других рас?

– Ты не понимаешь, – ответил Себастьян, – некроманты считают себя преданными дважды, если так можно выразиться. Сначала они были изгоями в Королевстве Водяных Лилий: всех ужасала их магия и даже их ближайшие «родственники» ведьмаки в большинстве своём старались держаться от них подальше. Они думали, что нашли в людях союзников, но как только надобность в помощи некромантов отпала, их предали. В живых осталась жалкая кучка. Тебе знакомо имя Кристиана Бодлера?