Ружена обернулась к Горецвету.
– Можешь прикрыть нас иллюзией?
Тот медленно, сосредоточенно кивнул.
– Попробую.
Он глубоко вдохнул и слегка прикрыл глаза. И тут же поднял голову, спросив:
– Получается?
Сначала она не поняла, о чём Горецвет говорит. Но, оглянувшись, не увидела Венцеслава. И невольно улыбнулась про себя такому выбору первого «подопытного». Кивнула.
– Получается.
А потом вдруг Ружена снова увидела княжича и по тому, как скользнул по ней взгляд Милолики, поняла, что и её накрыло покрывалом иллюзии. Значит, они смогут видеть друг друга, а другие их – нет. Хорошо, так гораздо удобнее.
С замиранием сердца Ружена вышла из-за камня. Стоять на открытом пространстве, рядом с Горынычем, уже было страшно, а ей предстояло обойти башню и встретиться с ним лицом к лицу. Впрочем, если всё пойдёт по плану, то перед этим змею уже будет нанесён порядочный урон.
Необходимость полагаться на иллюзию Горецвета пугала Ружену. Хотелось бы ей безоговорочно верить в него, но воображение услужливо и очень настойчиво подкидывало ей картинки, где покров иллюзии спадал в самый неподходящий момент.
Ружена и Горецвет обходили башню с одной стороны, Крив и Венцеслав с другой. Если они неожиданно нападут все вместе, то, может быть, смогут сразу переломить ход битвы. Или, по крайней мере, у них будет немного времени, прежде чем змей поймет, что происходит и кто его противники.
Вот из-за башни появилась мощная лапа с огромными загнутыми когтями. Ружена поспешно отвела от неё взгляд, стараясь не думать о том, с какой лёгкостью эти когти могут разорвать человека на части.
Телом Горыныч больше всего походил на ящерицу-переростка. Ружена даже удивилась: она-то ожидала чего-то величественного и такого же мощного, как и лапы. А вот и три головы на длинных шеях. Выглядели они совершенно непропорционально остальному телу: шеи тонкие и длинные-длинные. На конце – как будто слишком большие для них плоские змеиные головы.
Змей спал, уютно свернувшись у входа в разрушенную башню. Иногда он дёргал задней лапой, словно собирался почесать за несуществующим ухом, и напоминал Ружене собаку. Даже жалко как-то его становилось.
Но вот одна из трёх голов приоткрыла пасть, и она увидела длинные, острые зубы, с которых что-то капало. Ружена надеялась, что это обычная слюна, а не какой-нибудь яд. В легендах говорилось, что змей может дышать огнём, но нигде не упоминалось, что он ядовит.
Ружена кивнула Горецвету, воззвала к своей магии и подала Венцеславу и Криву условный знак, о котором они договорились заранее. Они пришли сюда за серпом Морены и без него не уйдут.
Её магия взвилась в воздух и ринулась прямо к голове змея. Порыв ледяного ветра ударил в тупоносую морду. Боковым зрением Ружена заметила, как Крив и Венцеслав атаковали другие головы. Горыныч тут же проснулся, распахнул глаза, заревел, неожиданно тонким для такой громадины голосом, и принялся отфыркиваться. Но прийти в себя ему не дали новые удары.
Венцеслав атаковал правую морду, которая отчаянно моталась на длинной шее в попытке то ли сбежать, то ли увернуться. Ружена обрушивала на левую ледяной ветер и острый лёд. Легче всего приходилось средней голове. Крив и Горыныч оба несли в себе огненную магию и огонь кузнеца почти не обжигал змея, только слепил глаза и мешал.
Благодаря иллюзии Горецвета, Горыныч не видел нападающих. Головы крутились в разные стороны, с недоумением и раздражением разглядывая пустой двор разрушенного замка. Вот он, окончательно разъярённый, вскочил на лапы. Хвост змея распрямился, как пружина, и Ружена поняла, что он куда длиннее, чем она думала. И очень быстрый.
Это была её последняя мысль перед тем, как стремительный удар сбил её с ног. Горыныч махал хвостом во все стороны и краем глаза Ружена заметила, что тот сбил и Крива. У Венцеслава получилось увернуться. А Горецвет?
Ружена с трудом перевернулась на бок и поморщилась от ноющей боли, охватившей всю правую сторону. Оперевшись на руки, она всё-таки поднялась и тут же снова бросилась на землю: над ней просвистел конец горынычева хвоста.
Ружена отползла под сомнительную защиту почти до основания разрушенного куска стены, и выглянула из-за него. Венцеслав не сдавал позиций, а Крив уже снова вступил в бой. Послав им на подмогу несколько порывов режущего ветра и залп ледяных кристаллов, Ружена заметила, что Горыныч бьёт куда прицельнее и смотрит прямо на них. Иллюзия разрушена.
Она поспешно отыскала взглядом Горецвета и ахнула. Ему повезло куда меньше, чем ей или Криву: головой гусляр ударился об один из древних камней и теперь силился встать, утирая рукой кровь, обильно струившуюся на лицо из раны на лбу и заливающую глаза. Из-за больших камней к нему уже бежала Милолика, с беспокойством поглядывая на Горыныча. Поколебавшись, Ружена решила оставить гусляра на неё, а сама поспешила на помощь к Венцеславу и Криву.
Хвост змея в сочетании с руинами вокруг, оказался по-настоящему опасным оружием. Увернуться от него было тяжело, только у Венцеслава, искусного воина, это получалось. А шанс удариться о какой-нибудь камень, раньше бывший частью стены или колодца, был велик.
Теперь, видя их, Горыныч стал не только увереннее уворачиваться от атак, но и сам бил куда прицельнее. Им, наоборот, увернуться, особенно от его огненного дыхания, стало куда сложнее. Ружена и Крив хотя бы могли атаковать издалека, а вот Венцеславу приходилось туго. Впрочем, хоть сколько-нибудь обеспокоенным или сосредоточенным он не выглядел: на лице княжича сияла улыбка. Ружена подумала, что он слишком сильно наслаждается этой битвой.
А ей хотелось как можно скорее её закончить.
Собрав всю свою магию, она, как таран, послала в Горыныча метель, состоящую из ветра небывалой силы, острого, режущего льда и залепляющего глаза снега. Змей пошатнулся, замотал головами, ненадолго ослеплённый. Этого момента Венцеславу хватило, чтобы стрелой броситься вперёд и отсечь Горынычу одну из голов.
Ружена тут же почувствовала облегчение: наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки! Если они хотят победить, то должны отрубить змею все три головы. Если верить легендам, то это единственный способ на время с ним покончить.
Горыныч издал полный злобы и боли пронзительный крик, мало похожий на рёв, который Ружена ожидала услышать. От этого звука ей стало не по себе. Змей сделал несколько шагов назад, мотая двумя целыми головами, и врезался в башню.
Древняя постройка, и так полуразрушенная, не выдержала. Верхний этаж с грохотом обрушился, завалив Крива, не успевшего увернуться. Похоже, сражение вымотало его больше, чем Ружена думала.
Тем временем Горыныч нацелился на своего главного обидчика. Змей дышал огнём и махал хвостом, и у Венцеслава не было никакой возможности нанести удар, он мог только уклоняться. Нужно было дать ему время, чтобы атаковать оставшиеся головы. К тому же, нужно помочь Криву. А значит, эту битву необходимо заканчивать как можно скорее.
И тут Ружену осенило. Как она раньше до этого не додумалась? Она снова воззвала к магии, изрядно высушенной во время сражения. И всё-таки, её оставалось достаточно.
Достаточно, чтобы заковать лапы змея в ледяные глыбы.
Теперь Ружена гонялась за хвостом. На то, чтобы ледяная ловушка захлопнулась, требовалось время, а хвост Горыныча ни секунды не задерживался на одном месте. Как она жалела, что не может схватить его и держать, пока лёд делает своё дело! Увы, от плана заморозить хвост пришлось отказаться. Вместо этого Ружена не переставала атаковать его, чтобы змей не мог использовать хвост против Венцеслава.
Княжичу этого хватило. Как бы Ружена ни относилась к Венцеславу, но его силу и умение обращаться с мечом уважала. Вот и сейчас тяжело было оторвать взгляд от того, как уверено и изящно он увернулся ото всех ударов и обрушил Хладный Клинок на шеи Горыныча.
Ружена задержала дыхание и снова вздохнула только тогда, когда обе головы упали на землю и так и остались там лежать. Грузное тело осело и замерло.
