– Кто, кроме богов, способен на такое?

– Другие боги.

Увидев замешательство на её лице, гусляр улыбнулся.

– Давай-ка сначала я расскажу о своих первых видениях. Тех, что были до того, как голос отправил меня к тебе.

Ружена кивнула, хотя совсем не была уверена, что хочет о них услышать.

– Поначалу видения были редкими и размытыми. Я не мог увидеть много и часто, прежде чем понять, что в них происходит, мне приходилось смотреть их несколько раз. Кто бы ни посылал их мне, он был терпелив.

Он на секунду замолк.

– Тогда я ещё не верил, что вижу прошлое. Что всё, что происходит в моих снах, происходило и на самом деле. Это я понял позже. А тогда мне казалось, что я смотрю на старинную легенду: из тех, что повествуют о жизни богов.

– И что же это была за легенда? – Поторопила гусляра Ружена, когда тот снова замолчал.

– В ней Мрак пришёл к своему брату Грому и заявил, что то, как они поделили обязанности, несправедливо. Они вместе создавали Навь и Явь, богов и людей, но Гром живёт в Небесных Чертогах, а Мрак прозябает в Тисовом тереме и вынужден наблюдать за душами людей и чудовищами в Нави. Гром с ним согласился и предложил поменять мироустройства.

Ружена нахмурилась.

– Изменить мироустройство? То, что они создавали веками? Вот так легко?

Горецвет улыбнулся ей, но улыбка показалась Ружене совсем не весёлой.

– Они же боги. Для них это должно быть то же самое, как для скотовода построить новый хлев.

Ей такое сравнение не понравилось, но она промолчала. Гусляр продолжил.

– Гром сказал брату, что он сможет подняться в Небесные Чертоги, если другие боги, живущие в Нави, согласны на изменения, которые они придумали. В Нави боги – Мрак и Морена – занимались тем, что следили за круговоротом душ. А Огнебог сторожил переправу через реку Смородину, по которой в Навь можно было попасть. И если Мрак был только рад избавиться от своих обязанностей, то Морена и Огнебог воспротивились таким изменениям.

Горецвет замолчал, растерянно перебирая струны гуслей.

– Что такое? – Спросила Ружена, которой хотелось уже понять, как всё это относится к ней.

– Видишь ли, – вздохнул гусляр, – дальше видения приходили туманные. Не важно, сколько раз я видел одно и то же, они постоянно забывались. Так что в истории появилось белое пятно. А дальше Морена и Огнебог уже бросили вызов Мраку, а значит, и Грому тоже и всем богам, живущим в Небесных Чертогах.

– Не удивительно, что про них все забыли, – покачала головой Ружена, – я слышала лишь упоминания о них от стариков.

Горецвет кивнул.

– А про богиню Живу ты слышала?

Она нахмурилась.

– Конечно. А не должна была? Мы почитаем её наравне с Лесьяром и его братом и сестрой.

– Вот только в моих видениях она встала на сторону Морены и Огнебога и вместе с ними была уничтожена. В Небесных Чертогах Живы нет.

Ружена не знала, как реагировать на такое заявление.

– А почему она это сделала, твои видения не сказали?

Гусляр пожал плечами.

– Должно быть, она считала, что Морена права в своём нежелании менять мироустройство. Она желала, чтобы сезонов оставалось четыре, а в Нави остались боги, которые могли присмотреть за душами людей и защитить их от нечисти. Ты считаешь, что это неправильно?

– Не мне решать, – возразила Ружена, – только боги имеют право думать о таких вещах.

– Ты действительно так думаешь? Или так тебе сказали думать?

– Лучше рассказывай дальше, – вздохнула она.

Гусляр усмехнулся.

– Хорошо. Итак, кроме Живы на сторону Морены и Огнебога встало несколько волшебных существ. Не столь могущественных как боги, но всё-таки заслуживающих упоминания: Яга, Птица-Гамаюн и Кощей Бессмертный. Битва растянулась на несколько лет, но, конечно, они проиграли. Как можно тягаться с верховными богами?

– И что потом случилось с Мореной и теми, кто ей помогал? – Спросила Ружена, потому что Горецвет опять замолчал.

– Их казнили. Вот только богов и волшебных существ нельзя убить раз и навсегда.

– Хочешь сказать, они ожили? – Нахмурилась она. – Или могут ожить?

Гусляр покачал головой.

– Нет, этого они не могут. Но магия не может без вместилища. Она нашла новые тела, наделила их божественной мощью и божественной сущностью. И для богов Небесного Чертога они представляют опасность.

– И? – В очередной раз поторопила его Ружена.

– Не знаю, известно ли тебе, но Гамаюн – птица-предсказательница. В видениях ей раскрывалось будущее. И не только.

– Она погибла, помогая Морене, – подхватила Ружена, – и ты хочешь сказать, что её силы перешли к тебе?

Горецвет, похоже, был рад, что она сама об этом сказала.

– Да. И недавно видение отправило меня на поиски остальных.

– Ясно, – задумчиво протянула она, – и кто из них я?

Гусляр запнулся на секунду, а потом сказал, глядя ей прямо в глаза.

– Если я всё понял правильно, то тебе достались силы богини Морены.

Ружена покачала головой.

– Ты ведь понимаешь, как сложно в это поверить? Да я, честно говоря, и не верю.

Горецвет кивнул.

– Понимаю. Мне понадобилось чуть больше года, чтобы поверить, что мои видения – действительно видения. Так что я не ожидал, что ты вот так вот легко мне поверишь. Но и оставить тебя в неведение не мог. Боги прознали, что мы не только живы, но и потихоньку начинаем действовать…

– Ты начинаешь, – перебила его Ружена, – начинаешь втягивать других людей во что-то опасное. В противостояние с богами! Я первая, кого ты нашёл?

– Да.

– Отлично, пусть так оно и остаётся. Зачем нам лезть во всё это, Горецвет? Та битва давно прошла, а новый миропорядок прижился отлично. Все благодарны богам за то, что они забрали зиму.

– Может быть сейчас, – серьёзно сказал гусляр, – но через несколько лет они запоют по-другому.

– Что ты имеешь в виду? – Нахмурилась Ружена.

– Изначально четыре времени года были придуманы не просто так. И пусть Гром и Мрак изменили мироустройство, сделано это было слишком поспешно. И последствия не заставят себя ждать. Если не веришь, я могу тебе показать. Пошли со мной.

Она покачала головой.

– Ты просто пытаешься заставить меня отправиться с тобой.

– Одно другому не мешает, – пожал плечами Горецвет. – В любом случае я думаю, что скоро и ты поймёшь, что ошибаешься. Боги не оставляли меня в покое с тех пор, как я решил отправиться на поиски остальных. Скоро они будут здесь. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы, когда они обратят свой взор на Большой Ручей, нас тут уже не было… Но, похоже, так легко тебя не уговорить.

Ружена окинула гусляра мрачным взглядом. Потом сказала:

– Два дня. Если за это время ничего не произойдёт, то ты отправишься восвояси. А пока можешь остаться у меня.

Отчасти она надеялась, что весьма стеснённые условия проживания заставят Горецвета убраться пораньше. Тот в ответ довольно улыбнулся.

– Хорошо, договорились!

Конечно же, появление в доме Ружены молодого незнакомца не осталось незамеченным. Но Горецвет всем и каждому рассказывал, как она спасла его, заблудившегося в лесной чаще, и даже предложила остаться на пару дней, чтобы отдохнуть и набраться сил. Так что гусляр быстро перестал быть для жителей Большого Ручья загадочным незнакомцем, и они потеряли к нему интерес, а значит, и к Ружене тоже.

Староста, однако, выслушав его, заметил:

– Наша Ружена только на вид суровая, но сердце у неё доброе. В беде она никого не оставит.

А ей только оставалось удивляться, как легко Горецвет влился в здешнее общество. Она жила в Большом Ручье всю жизнь и никогда с ней не здоровались на улицах так тепло.

Разбирательство с украденной бортью Ружена решила отложить. Сначала нужно было выпроводить из деревни Горецвета с его безумными идеями. Не то чтобы она ему совсем не верила. Было видно, что гусляр искренне верит в то, о чём говорит. Действительно ли он посланник других богов или его разум просто затуманен? Ружена склонялась ко второму, но и вероятность первого нельзя было сбрасывать со счетов.