— Быть может, спасут Корону герои, — продолжил призрачный бард. —

Быть может, не все дойдут до конца,

Быть может, постигнет их неудача,

На вязком пути.

Но знаю я точно,

Что счастье настанет,

Лишь краткий вопрос,

Когда?

Слова заканчиваются, а бессмертный бард вновь свистит в такт песне. Однако свист тот уже не слышен. Паровоз, прогудев в последний раз, закрывает входные двери и трогается с платформы. Трогается через непогоду, Туман и снегопад. В далёкую или не совсем неизвестность.

Ночь. Туман. Безмолвие. Фонарь. И валит бесконечно снег.

Герои сели в паровоз, героев больше нет.

Теперь же город беззащитен. Он один. Его уж тоже нет.

— Швондер-что творится, швондер-что творится вокруг, ничего не сделать, ничего не сделать, мой друг, — напевал под нос привлекательный мужчина двадцати шести кругов, уверенно шагающий по улице Фринлорд.

Он не был типичным жителем Тинсана, ведь сам молодой человек когда-то прибыл с окраины Короны, из любимого им всей душой Онфоста. Крошечный, кроткий, северный городок кардинально отличался от духовной, центральной провинции, и вовсе не походил на неё.

Лицо господина было покрыто щетиной, так как совсем недавно он вернулся из Анфоста, куда отправлялся по срочному приказу или, на самом деле, по слёзной мольбе управляющей Тинсаном троицы. Ведь кто, как не Билли Сузерхэл, напарник знаменитого детектива Дорда Айверхилла, мог справиться с поставленной задачей.

В эту противную, премерзкую, излишне нагнетающую ночь, когда с неба падали очередные мокрые, порой грязные крупицы детской радости, снежинки, и когда совершенно внезапно объявили очередной ежетрехдневный приход коварного Тумана, и по совместительству прелестный день, прелестный лишь потому, что для руководства ожидались выходные, Билли не спал. Не забуду упомянуть, что настроение Билли, откровенно говоря, представляло собой огромное, кровавое месиво, состоящее из разрывающих голову мыслей и проблем. Такое же месиво, какое обнаружили на проезжей части, что расположилась рядом с городским парком Хеменгион, через мост с улицы Лонгрен. Да, поверить в происходящее на самом деле оказалось не так уж и просто, особенно тогда, когда умный и, возможно, не совсем образованный Мистер Хелпер по шипящему рациофону пытался объяснить, что причиной крупной аварии и массовых смертей стала гигантская крыса, вырвавшаяся из-под земли неподалёку от станции Билборд, сожравшая милую с виду бабулю и врезавшаяся в горренбус, полный людей. К счастью, физически пассажиры двухэтажного автомобиля не пострадали. Но вот что по поводу психического здоровья, так оно пострадало у многих, особенно у водителей и горожан с передних рядов. Конечно, я забыл упомянуть о массовых сборах крыс и их этаком нашествии-сумасшествии, наделавшем дел в праздничный день.

Бред умалишённого и, вероятно, перепившего чигин в честь праздника, Мистера, к всеобщему удивлению, оказался истиной. Однако Сузерхэл не поверил, пока за ним к дому на улицу Герхарт не приехала личная машина Хелпера. Приехав на огромной скорости к месту бедствия, Билли осмотрел его и опросил дрожащих свидетелей о случившемся. Затем их отправили в больницу Сайхо для того, чтобы успокоить. Молодой человек уже успел увидеть омерзительного, издохшего грызуна, десятки галлонов липкой крови и почувствовал запах вековой помойки. После детектив залез на крышу одного из зданий, по которой, по словам очевидцев, от кошмарного существа убегал некий мальчишка в шляпе. На крыше той, на снегу, обнаружились отпечатки громадных лап, а на стене здания – царапины и погнутая пожарная лестница. Не стану скрывать, что Сузерхэл заметил и дыру, ведущую в неизвестность, но неизвестность не пустую. Она вела в подземелье, в котором виднелись объёмные коридоры и реки отвратной жижи и объедков. Признаюсь, что наш герой остался не очень доволен увиденным.

А сейчас молодой человек, выбравшись из салона роскошного критана, направлялся в сторону ещё более ужасного и пренеприятного места. Мистер детектив шёл к высокому дому, который местные прозвали Центром. Он уверенно двигался к ООУЛИШТ – Основному Обсуждающему Участку Леннов и Шварцев Тинсана.

Улица Фринлорд, на удивление детектива, не пустовала, хотя с приходом Тумана жители города обязаны были находиться в квартирах. По дороге пролетел последний скукоженный лист, сорвавшийся с чьего-то подоконника. По углам зданий стояли не знакомые Билли личности в клетчатых штанах. В эту только что наступившую ночь они прятали ладони в карманах серых пальто, а однотипные шевелюры скрывались под чёрными шляпами-котелками. Важные с виду господа перескакивали с ноги на ногу, болтали о своём и с опаской всматривались в туманную дымку, выжидая кого-нибудь или чего-нибудь. “Наверняка, это клерки из Управительного штаба собрались здесь на внеплановую проверку” — подумал Сузерхэл.

Двойной пост шварцев, расположившийся неподалёку от входа в ООУЛИШТ, как всегда не пустовал. Даже в праздничный день. Пара мужчин, наблюдавшая за происходящим из-за толстого стекла, безразличными взглядами уставилась на идущего не то быстрым шагом, не то крайне быстрым шагом Билли. Одеты и снаряжены те служители, спасавшие граждан от дымчатой напасти, были так же, как и все: в фирменную форму и шляпы-цилиндры на застёжках, однако те два законника выглядели по-странному вызывающе, а ещё их чистые, бледно-белые лица с острыми чертами выглядели довольно подозрительно. Оказалось, что один из шварцев являлся карликом, другой – стройным человеком кругов так тридцати. Раньше Сузерхэл не встречал их среди работников-спасателей. Последний с жуткой улыбкой медленно помахал Билли левой рукой, а карлик по непонятным причинам затушил свечку, повергнув пост шварцев во мрак. Всё же детектив решил не придавать значения подобной пустоте, ведь кто знает, что сегодня снова надумали три брата-руководителя Тинсана. Они любили мучить персонал и своих подопечных.

Сузерхэл бегом поднялся по мраморной крылечной лестнице, перепрыгивая через две ступени за раз и поскальзываясь на каждой четвёртой. Из-за сильной концентрации Тумана и каменная плитка, покрывавшая дорогу, и ступени покрылись тонкой коркой льда, не заметной окружающим.

Билли добрался до массивных дубовых дверей, возле которых на сидетельных лавочках расселись несколько Мистеров и даже Мисс или Миссис, показывающих своё недовольство своими недовольными, едкими, посиневшими от мороза лицами.

Молодой человек вошёл в тёплое помещение с успокаивающе обволакивающим воздухом комнатной температуры. В приветственном холле и тут, и там тикали и ударяли часы, которыми заставили почти половину всего пространства. Где-то заливались часовые соловьи, где-то вопила игрушечная кукушка. Мужчина пронесся через несколько длинных коридоров, без усталости и отдышки поднялся на третий этаж и двинулся в том направлении, в котором указывали таблички “Там пройдёт довольно срочное собрание”. Минув громадный зал для важных заявлений, Сузерхэл подошёл к картине в человеческий рост, на которой изображался высокий гордый старик в салатовой одежде – прошлый главнокомандующий Тинсана. Постучав по картинной раме ровно пять раз, Билли застыл в ожидании. Послышался поворот ключом, потом другим, а после часть картины поддалась и оторвалась от стены. Перед детективом возник проход, освещённый редкими “домашними” фонарями, в котором его ожидал полуглухой, низкий, усатый старик в белом парике, какие носили только в Мейне богатые и зажиточные люди. Личный лакей руководства, которого называли Ренненкампфом, лёгким жестом остановил спешащего, попросил его расписаться в списке приглашённых на заседание “вышки”, затем, немного подождав, когда список вернется обратно к нему, старик со скрипом вернул картину на место и закрыл её на ключ. Усатый господин без слов приказал Билли следовать за ним, после чего, пройдя через шесть поворотов и переворотов, он остановился. Проводник откинул чёрную шёлковую шторку, открывающую вид на тускло-освещенную гостиную. Ренненкампф глухо произнёс: