— Бард, бард, бард, — повторяла вслух Лорсан, размышляя о, как можно догадаться, бессмертном барде. — Логан, тебе это слово не кажется знакомым?

— А с чего мне должен быть знаком какой-то там чудик из пророчества, найденного в настенной дыре? — поинтересовался Джим.

Черноволосый мальчишка не радовался присутствию Лорсан над его ухом. Лучше бы он отравился ловить монстра со станции Билборд вместе с товарищем, а не прочёсывать ярмарку на Площади Разгулья и вторгаться к правоохранительным органам с предложением поднять Тинсан на ноги из-за грядущего восстания. Скука скукотищная, да и только.

— Мне показалось, — призналась девушка. — Что ты также слышал о барде. Я скажу честно, кто-то рассказывал мне о подобном, но сейчас, к сожалению, в голове только рваные кусочки. Кто же тот бард? И почему его до сих пор не попытались схватить, если, как сказал бродяга Лежратен…

— Не упоминай его имя, — прервал Варди Логан. — Вдруг он услышит нас и сразу же узнает!

— Если, — пропустила слова парня Лорсан. — Его уже видели местные? Разве это не странно?

— Заканчивай умничать, — буркнул Джим. — Мы уже пришли.

Над двоицей возвышалось полностью белое здание с колоннами, оттенка костей и бивней саблезубых слонов с далёкого севера. Оно показалось ребятам в какой-то степени угрожающим, угнетающе-нагнетающим. И верно, ведь так Управительный штаб выглядел на самом деле. По Площади, раскинувшейся перед штабом, проезжали редкие кританы с чёрными снаружи стёклами, скрывающими за собой важных шишек. Нормальных прохожих, которых принято называть случайными, не виделось и на праздничный вечер определённо не предвиделось. Но площадь не пустовала, потому что из одного здания выходили люди – белые воротнички. Нет-нет, дело заключалось отнюдь не в их белых воротничках, которых и не было видно. “Белые воротнички”, напыщенные и вечно занятые клерки, опрятно одетые дамы и кое-как наспех приодетые жёнами господа с чемоданами и папками, полными бумаг, под мышками пересекали дорогу. Одни спешили из Управительного штаба по срочным выездным делам, другие направлялись домой, к семьям, третьи, у которых не имелось ни семьи, ни срочных дел, брели в центр Тинсана, ООУЛИШТ, развёрнутую аббревиатуру которого знали только избранные и те, у кого имелось свободное время. Зачастую это были одни и те же люди. Порой по улице в неизвестном направлении крались злобные крысы, тут же получавшие жёсткий пинок тростью от двух шварцев, медленно прогуливающихся вдоль улицы Фринлорд, самой широкой улицы. На лавочках, несмотря на туман, холод и падающий снег, восседали господа в клетчатых штанах, пристально изучающие то ли газеты, то ли прохожих. Замёрзший мальчишка кругов девяти в рваной не-джентльменской шапке и тонком пальто раздавал газеты за два тумогуста, что довольно дорого для газет, и, скрестив дрожащие ручонки на плечах, пытался согреться. Фонари освещали хмурых работяг, ведь многие из них работали в День Объединения. Поэтому, если у вас есть семья и вы любите проводить с ней праздники, не устраивайтесь “белыми воротничками”.

Управительный штаб служил жителям города неким пунктом обращения. Штаб обязался помогать гражданам и защищать город, словно это чей-то пирог с вишней, однако знающие трудяги смели предположить, что проще решить проблему самому, чтобы не ждать несколько недель в очереди и не проверять ежедневный список тех, кого ожидали на приём. Ребята под безразличные взгляды четверых господ в зелёных камзолах и шинелях елового цвета зашли внутрь, миновав крутящуюся-вертящуюся дверь.

Цокольный этаж гигантского здания представлял собой холл. Просторный, скучный, отделанный золотом холл.

— Так вот куда пошли деньги с налогов, — иронично шепнул Джим.

— Тс-с! — шикнули справа. — Соблюдайте тишину! Мы работаем вообще-то!

— Простите, — шепнул Логан, осматриваясь вокруг.

Холл оказался не простым, а рабочим, потому что в нём определённо что-то делали. За крайне высокими, объединёнными столами из мрамора горделиво восседали клерки, занятые своей занятостью. Одевались они однотипно – в позолоченные пиджачки, желчно-жёлтые галстуки и рубашки. Хотя Мистеры, Миссис и Мисс работали в помещении, на их головах виднелись жёлтые цилиндры с чёрной полоской посередине шляпы. Люди сидели ровно, с прямыми спинами, словно тряпичные куклы. На левом глазу на расстоянии они закрепляли монокль с двумя линзами, с помощью которого можно было с лёгкостью разглядеть мелкий шрифт на документах. Перед минимум сотней схожих работников и работниц закрепили минимум сотню печатных машин, по кнопкам которых клацали из секунды в секунду.

Клац. Клац. Клац. Остановка. Взгляд на документ. Невольное поправление монокля и расправление линз. Сосредоточенное лицо, а потом снова… Клац. Клац.

На потолке, расположенном в небесах, висела вереница гигантских газовых люстр, освещавших холл скопищем огоньков, запрятанных в стеклянные куполы. Джиму Логану захотелось, дабы какая-нибудь люстра рухнула вниз, чтобы увидеть, как она разлетится на тысячи кусочков. Может, тогда строители поймут, что подобные громадины никому не нужны?

Двоица решила пойти вперёд, потому что стрелки, говорящие “Обращаться туда”, показывали туда. Продвигаясь сквозь нескончаемые ряды под противные лица клерков, ребята задались вопросом “а так ли важны те люди и чем они занимаются”. Ответа, конечно же, не нашлось.

— Куда те мелочи идут? — пренебрежительно вопросили работники. — Да ещё и в День Объединения?

— Кто знает, — пожали плечами. — Считаю, что те детишки из какой-то там богатой семьи, раз позволяют себе такое.

Что ж, данные слова задели и Варди, и Логана, так как они была правдивыми. Отцы юных путешественников не являлись бедняками, как бабушка Томаса, Аделия. Достигнув конца рабочего коридора, герои разглядели толстенную, словно объевшийся слизень, работницу. Она положила ноги на стол, который оказался значительно ниже, чем столы клерков, и, вроде бы, крепко дремала. Но всё же, когда ребята подошли поближе и прокашлялись, чтобы привлечь внимание, женщина распахнула жабьи глаза и со скукой оглядела незваных посетителей с ног до головы.

— Добро пожаловать в обратительный центр Тинсана, единственный в своём роде. Какая услуга вас интересует? — медленно, выговаривая каждый слог, обратилась к ним женщина-улитка. — Вас ограбили? Возможно, кого-то убили? Или вас волнует воровство, проигрыш в запрещённые в Короне карты, невозвращённый знакомыми долг, предупреждение руководства о заговоре или грядущей опасности, откровенно-лживая клевета, пытание родственников? Погодите, вам не нужен совет от мастера по самоубийству?

Половина из предложенного рассмешила Джима. Например, как мастер по самоубийству может считаться мастером и что-то советовать, если он до сих пор жив?

— Нам нужно предупредить руководство о заговоре и грядущей опасности, — выбрала из перечисленного Лорсан.

— Ага-а-а, — зевнула полная дама. — В таком случае приходите через две недели, потому что на данный момент у нас праздничное семидневье.

— Но у вас же работают люди?! — раздражённо воскликнул Джим.

— Тс-с-с! — зашикали со стороны столов.

— Вы не понимаете, — устало закрыла глаза женщина. — Это совсем другое. Праздничное семидневье предназначено для руководства.

— Мы не можем столько ждать! — также возмутилась Лорсан, ударяя по столу. — У нас очень срочное предупреждение, касающееся дальнейшей судьбы города!

Веки улитки стали медленно подниматься вверх, словно находились замедленной съёмке. Она удивленно воскликнула, если едва шевелящиеся пухлые губы и четвертый подбородок могли позволить их хозяйке совершить подобное.

— Так вам нужно очень срочное предупреждение? — гаркнула она, расправляясь и ставя ноги на пол. — Что же вы сразу не сказали?

— Можно потише? — воскликнули клерки из холла.

— Заткните рты! — рявкнула госпожа-слизень. — Пашите молча!

В коридоре раздались разочарованные охи и оскорблённые ахи, а работница сдвинула широкий и длинный стола на себя, тем самым пропустив двоицу вперёд.