— Приехали, — спустя некоторое время сообщил герою Вилбрен. — За проезд попрошу восемь тумогустов.

— Погодите, — удивился Томас. — Но где же Билборд? Разве вы не должны отвести меня туда?

— Нет, дружочек, — фыркнул старик. — Заказные горренды отвозят пассажиров только до особых точек. До станции Билборд тебе предстоит добрести самому, без помощи собаки-поводыря.

— А вы не подскажите, где расположена станция? — понадеялся на помощь Томас.

— А она где-то впереди, идти тебе необходимо через парк.

— Благодарю вас Мистер, — буркнул Гринбейл. — Вы очень меня выручили.

Томас, расплатившись с господином и пожелав ему чудесного вечера, выбрался из автомобиля и поплёлся в сторону парка, не обращая внимания на то, как тройка очень знакомых водителей, курящих объёмные сигары, с непониманием уставилась на него. К ним подошёл старик Вилбрен, отчего те господа почтительно сняли шляпы-котелки. Взрослые отошли от потока людей и стали обсуждать нечто важное.

И вот тут Томас, как мы успели выяснить, потерялся. Варди не вручила товарищу карту Тинсана, поэтому мальчик решил поспрашивать о станции Билборд у прохожих.

— Простите, — по-джентльменски обращался к взрослым подросток, но никто его не слушал.

Все отталкивали появившуюся обузу прочь и забывали о ней. Конечно, они считали, что для них важнее увидеть дома собственных детей. Как же взрослые ошибались в тот момент. Отчаявшись окончательно и попав под ноги тонкого, словно мозг Властителя Норша, гражданина с пурпурным бантиком в волосах, печальный Гринбейл убрался с дороги. Вот тогда наш юнец и захотел пойти туда, куда глаза ведут. Но.

На тропинке в парке показалась группка музыкантов, расфуфыренная с ног до ушей. По скользкому пути прогуливались артисты, руки которых были заняты различными музыкальными инструментами. В труппе находились явные профессионалы: громадный громила, несущий пианино, худенькие трубачи и скрипачи, а позади них серой тенью брели нелепые с виду люди – пухловатый мужчина с отверстием в тёмной бороде, старуха с панамкой на голове и дамочка, похожая на истинную певицу. Гринбейл планировал отойти в сторону, чтобы не мешать, и успел сделать девять шагов влево, как…

— Эй, ты! — окликнул Томаса некто. — Стой! Это же ты, я не ошибся?

К не ожидавшему встречи Томасу неожиданно приблизился крайне знакомый господин в чёрной шляпе и стильном чёрно-белом костюме с красным, удушающим галстуком. На его ликующем лице возвышалась улыбка, от которой окружающим становилось приятно.

— Мсье Хай? — удивился мальчишка. — Что вы здесь делаете?

Перед Гринбейлом действительно появился Мсье Хай, о котором мальчишка впервые услышал, когда пробрался в запретное для детей тринадцати кругов заведение.

— Ой, прошу тебя, называй меня Говардом. Что я здесь делаю? Я живу в Тинсане, только не говори моим фанатам, это секрет, но что здесь делаешь ты, дорогой мой? — обрадовался мужчина, расправляя густые, маслянисто-чёрные усы. — Уж уверен был, что не смогу поблагодарить тебя за то, что ты сделал тогда в концертном пабе "У Шона?".

— А что я такого сделал? — не понял Гринбейл и принялся озираться по сторонам, выискивая того, кто обычно ловит что-то-не-то-сделавших и явно спешащих спасти Корону особ.

— Ты, уважаемый, просто спас меня тем обеденным, послеутренним полуднем.

— Спас от кого? — уточнил паренёк. — От группы коварных заговорщиков, которые недавно сожгли Онфост дотла?

— Нет, что ты! — рассмеялся Мсье Хай, хлопая по плечу юнца. — Я говорю о той неблагодарной публике, которая по-шмандски чавкала, болтала и оскорбляла меня. Затеяв драку или совершив что-то там, ты тем самым помог мне сбежать к Жозэль, моей дорогой любовнице.

Хай, вспомнив о чём-то прекрасном, мимолётном, словно шикарная мадмуазель, которая обокрала вас до ниточки, замечтался.

— Говард! — крикнули со стороны. — Ты снова вспомнил о той стерве? Что я тебе говорила по поводу бесполезной меланхолии?

— Конечно, милая, — отозвался Мсье Хай.

— Кто это такая? — задался вопросом Томас, уставившись на молоденькую дамочку в облегающем красном платье. Женщина недовольно куталась в двухслойную шубу пламенного оттенка и прикрывалась от снегопада алым зонтиком, подходящим к её стилю. — Ваша фанатка? Противная на вид.

— Нет, конечно, — опроверг ожидания парнишки господин. — Это Крикли, моя нынешняя любовница. Такая чудесная женщина, которую боятся окружающие. Возможно, дело в том, что у неё в сумочке лежит револьвер.

— А как же "прекрасная Жозэль"? — не сообразил Гринбейл. — Неужели, вы расстались с ней за один день?

— Она оказалась нищей люмпенкой, которая нуждалась лишь во властном герое! Она была грязной, привлекательной блохой, решившей зацепиться за несчастного, гордого, достойного, способного и, что само собой, талантливого пса!

— То есть она вас укусила? — догадался Томас.

— Именно, — подтвердил Мсье Хай. — У меня до сих пор есть красный след от укуса прямо на...

— Извините, Мсье Хай, — извинился мальчишка, поправляя лямку от рюкзака. — Но мне пора. Я спешу спасти Корону и вызволить бабушку из плена. Мне также предстоит помочь друзьям.

— Погоди! — взмолился мужчина. — Перед тем, как убежать, ответь мне на важный вопрос: жаждешь ли ты славы?

— А какой не джентльмен не желает вертеться среди сливок общества или как их там называют?

— То есть ты совсем не боишься зазвездиться? — осведомился Говард Хай.

— А как это? — не сообразил мальчик. — Зазвездиться – это упасть с неба?

— Не совсем... — вскинул брови господин.

— Точно! — Хлопнул себя по лбу Гринбейл. — Зазвездение как-то связано с лунатизмом? Если да, то нет, им я не страдаю.

Паренёк приготовился сорваться с места, однако вспомнил по-детски искренние глаза Мсье Хая и пожалел его. Он явно заслужил шанс на спасение, потому что, вероятно, мог услышать других людей. В том числе и детей.

— Послушайте, Говард, — начал Томас. — Уверен, то, что я скажу дальше, вызовет у вас недоверие и смех, но поверьте мне на слово. Скоро в Тинсане произойдёт нечто ужасное и неблагоприятное для его жителей. Случится жестокое восстание и злодей в белой маске, похожей на человеческий череп, ступит со своей армией на городские Площади. Вам стоит бежать отсюда и поскорее.

— Неужели? — поднял густые брови господин.

— Мальчик говорит правду! — послышались среди музыкантов три отличающихся друг от друга голоса. — Верь ему! Скоро здесь конец всему!

— Это правда, — заверил Томас Мсье Хая. — Вам и другим людям грозит невероятная опасность!

— Истина! Восстание близится! Злодеи уже в городе! Все умрём! Все умрём! Помрём на холоде или штыке! — вторили шепотки.

— Что ж, мальчик мой, — с каменным выражением лица произнёс Мсье Хай. — Я доверюсь тебе. И не только доверюсь, но и спасу остальных людей!

— Но как вам это удастся? — поинтересовался Томас. — Ни меня, ни моих друзей не послушал абсолютно никто за исключением слуги Уэльса! Слуга Уэльс сказал, что примем меры по защите горожан.

— Слуга Уэльс? — обрадовался Говард, уклоняясь от ответа на первый вопрос.

— Вы знаете его?

— Естественно, союзник мой, — гордо ответил Мсье Хай. — Хотя встретились мы с ним только во время недавних тинсанских трагедий, я доверяю Уэльсу, как своим пяти пальцам! Я придумал! Можно спрятать народ в “Съёмных комнатах О’Нилла”! Томас, думаю, тебе пока спешить, куда бы ты не спешил. Спаси Корону и нас всех!

— Согласен, Говард, — согласился с господином артистом Гринбейл. — Но у меня возник вопрос: как мне попасть на станцию Билборд? Никто не помог мне найти дорогу.

— Станция Билборд расположена впереди, ты правильно шёл, — направил паренька Хай. — Тебе предстоит пересечь территорию парка, затем перейти через дорогу, через мост ты попадёшь на улицу Лонгрен, а уже там стоит двигаться прямо. И вот перед тобой покажется Билборд.

— Спасибо вам, Говард, — честно произнёс Томас. — Прощайте!