— Что ж… Ты молодец, — кивнула девочке Вальбурга, — Пока оставайся в моей спальне, а я свяжусь с аврорами.

— Я… Вы понимаете, что после этого мне конец? — остановила ведьму Коссеопея, — Он не простит. И его обещание потеряет силу.

— Что ты предлагаешь? — покосилась на неё Вадьбурга.

— Остановиться и подождать, — пожала плечами девочка, — Сейчас он не доверяет мне, но уже и не испытывает такой злобы в мой адрес. Можно этим воспользоваться. Подождать. Потом сделать ещё шаг. А потом ещё… Он расслабится.

Вальбурга задумалась. Получившая вторую жизнь ведьма видела страх в глазах Коссеопеи. И не могла не признать, что плохо продуманный план, в котором предполагалось задействовать авроров и выполненные с помощью крови девочки артефакт подчинения, не отличался ни изящностью, ни высокими шансами на успех. По задумке Вальбурги, Коссеопея «сдавала» Эвансу некоторую информацию и рабский комплект, а затем оперативники Аврората должны были устроить обыск, обнаружив ту самую шкатулку. Идея же ведьмы заключалась в сделке, в рамках которой Эванс мог избежать даже суда, не говоря уже о тюрьме, но заплатив за это подписанием того самого брачного контракта.

Риск, конечно, имелся. Например, реинкарнировавший темный маг вполне мог успешно спрятать его или передать кому-то из своих товарищей, а те — отправить его кому угодно. И таких вариантов развития ситуации было великое множество.

— Хорошо, — выдохнула Вальбурга, — Считай, что я согласилась. Понаблюдаем. А пока — верни артефакты.

Кивнув, девочка вытащила из волос тонкую длинную пластину, покрытую множеством символов, и отдала её старшей ведьме. Почти сразу иллюзия деактивированных артефактов исчезла. Более того, стали видны настоящие энергетика, аура и тонкие тела Коссеопеи.

Оценив состояние юной Блэк, Вальбурга фыркнула.

— Запомни, милая, — подняла указательный палец женщина, — Не ты должна бояться. Это тебя должны бояться. Жить надо только так. Иначе, каждая мразь будет вытирать ноги о твои гордость и честь.

Молча кивнув, Коссеопея направилась к выходу из кабинета. Вальбурга, наблюдая за ней, покачала головой. Сегодня она решила послушать ребенка. Не в силу веры в хитрость дитя, а потому, что дочь Лиры имела личную беседу с Эвансом и смогла увидеть то, что не доступно другим. Например, в силу положения. Едва ли у самой Вальбурги получится организовать подобный разговор. Всё же, она сейчас имеет совершенно иную фамилию и является преподавателем. Это не юная девочка, которую переродившийся маг не воспринял в качестве угрозы.

* * *

Уже когда Боунс направлялась к выходу из своего кабинета, по пути сняв с вешалки форменный пиджак с гербом ДМП на правом плече, раздался стук в дверь.

— Да? — удивленно произнесла женщина, замерев на месте.

— Это Крауч, — последовал ответ, — Вы свободны?

— Входите, — вздохнула Боунс, понимая, что и сегодня ей придётся задержаться.

Спустя десяток минут, когда Бартеимус озвучил причины своего визита, Амелия впала в ступор. Новости, принесенные Краучем оказались шокирующими.

— Что? — нахмурилась Амелия.

Разум ведьмы пытался осознать услышанное. Увы, получалось с большим трудом.

— Вы не ослышались, — вздохнул Барти, — Пропал Дэриел Хадсон. Ученик первого курса Хогвартса. Пуффендуй.

— Откуда он пропал? Мальчик же должен был находиться в…

— Он и находился в Хогвартсе, — мрачно произнёс Крауч, — Последний раз его видели вечером, неподалеку от общежития. Собственно, в тот же период он пропал для систем наблюдения крепости, а домовики упустили его из вида.

— Фадж нас убьёт, — покачала головой Боунс, принявшись массировать переносицу.

Усталость после тяжелого рабочего дня и головная боль и без того не способствовали хорошему настроению. Новости, принесённые Краучем, окончательно выбили женщину из колеи.

— Скорее, Амбридж, — скривился Бартемиус, — Но… Вряд ли. Уж очень она полезна Корнелиусу. Да и заменить эту карьеристку-буквоедку попросту некем. Во всяком случае, быстро.

Несколько минут Амелия молчала, обдумывая ситуацию, а затем покосилась на своего гостя, что неожиданно для главы ДМП явился в её рабочий кабинет за какие-то десять минут до конца рабочего дня.

— Скажите… Амбридж уже доложила Фаджу?

— Да, — кивнул Крауч, — Проблема в том, что Хадсоны всегда поддерживали Дамблдора. А когда Корнелиус начал свои реформы, именно они активнее других пытались помешать их реализации… Это без учета участия в семидесятых годах сразу трех членов этой семьи в Ордене Феникса.

— То есть… — подбодрила своего собеседника Амелия, телекинезом вытащив из «представительского бара» бутылку виски и пару хрустальных стаканов.

— Министр предупредил меня, что вести поиски пропавшего мальчика необходимо… неторопливо, — протянул Бартемиус, наблюдая за тем, как хозяйка кабинета наполняла стаканы янтарного цвета жидкостью, — На его взгляд, учитывая ситуацию и невозможность доказать участие в Ордене Феникса кого-то из ныне живых членов сего семейства в текущих делах Альбуса, можно попытаться замотивировать Хадсонов на некие шаги.

Взяв один стакан, второй Амелия подвинула к своему неожиданному гостю и, улыбнувшись, поинтересовалась:

— А ученик пропал стараниями авроров или по неким другим причинам?

Бартемиус, сделав глоток виски, фыркнул:

— Вот из-за этого я и пришел к вам. Дело в том, что ни мои подчиненные, ни доверенные люди Коренлиуса, ни мракоборцы, к исчезновению сопляка отношения не имеют. Зато подчиненные Нордлена смогли найти следы высшей нежити. Предположительно, лича или вампира. Магический след размытый, из-за чего у них не получилось понять кто там отметился.

— Тогда почему вы заинтересовались этим вопросом? — нахмурилась женщина, — Нежить и нечисть — сфера отдела мракоборцев, а не вашей или моей службы.

Крауч пустил взгляд на стакан в своей руке и несколько секунд задумчиво смотрел на его содержимое. Глядя на него, Амелия мысленно фыркнула. Ей и без того было понятно, что вся ситуация каким-то образом связана с Дамблдором. Увы, но дела старика, даже после его отставки, продолжали создавать проблемы окружающим.

— Дело в том, что мои оперативники заметили интерес Хадсонов к Эвансу. И возник он после исчезновения ученицы второго курса Хогвартса — Грейнджер. Она пропала, а её мать убита нежитью. Предположительно, вампиром, — пояснил мужчина, нарушив затянувшееся молчание, — Потому мы начали копать и выяснили, что девочка далеко не так проста. Она — целая внучка председателя правления компании «Лондонская Алхимия», отец — служил заместителем руководителя департамента по вопросам международного сотрудничества. Двоюродный дед этой якобы магглорожденной гриффиндорки, до отставки Альбуса, являлся руководителем пресс-службы Визенгамота. Собственно, Дэвид Грейнджер, убитый летом прошлого года в Косом Переулке, являлся сквибом и сыном Роберта и Джен Хадсонов.

— Вот дерьмо, — выдохнула Боунс, оценив информацию об одной из лучших учениц Хогвартса в её возрастной группе, — Это всё?

— Я подозреваю некую… степень причастности Эванса к пропаже Грейнджер и Хадсона, — со смешком произнёс Крауч.

— Он же ребенок, — пожала плечами Амелия, — То, ему помогают…

— Никто ему не помогает, — оборвал Бартемиус женщину, — У меня имел место разговор с Ричардом Поттером. Их семья Эвансу не помогает и никого в Британию не присылала. Более того, «Гренадёры Честера» больше не работают с Поттерами.

— Тогда кем была та ведьма, что… — Амелия замерла, удивленно глядя на Крауча.

— Вот именно, — кивнул тот, — Мы не нашли о ней сведений. Ни ДМП, ни Аврорат. Её попросту не существует. Эванс нас обманул.

Нахмурившись, Боунс осушила свой стакан одним глотком, после чего огляделась, но, не найдя закуски, махнула рукой и произнесла:

— Допустим. Если Ричард Поттер не врёт, то получается, что некто годами помогал сыне его племянника и невестки, тратя громадные средства на лечение психики, а потом… Что?