— Не отвечают?

— Нет. Я подойду?

— Не надо. Я с церберами справлюсь. Только координаты жука дай.

Получив координаты, Макс приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Внутри было темно, но то тут, то там висела клочьями белая паутина и странно светилась, заставляя темноту сгущаться.

— Боевая трансформация, — велел Макс, и два цербера моментально поднялись на задние лапы. Чуть изменилась шея, поменялись суставы, удлиняя конечности. — Анализ паутины.

Один из церберов шагнул внутрь и, подхватив языком паутину, замер. Несколько секунд ушло на анализ, и Максу на телефон пришли данные. Парализация для формы человек. Застывание и сковывание для таких объектов, как жук или церберы.

— Найди палку, — велел Макс и предупредил вошедшего в дом цербера. — Паутины не касайся. Пасть открыть можешь?

Цербер отрицательно покачал головой.

— Хорошо. Не пытайся, дома откроем.

Тихие торопливые шаги заставили обернуться. Мила бежала к ним. На ее лице читалось беспокойство, и Макс не нашел в себе сил прогнать ее. Перехватив палку, он велел:

— Держись за спиной, — и шагнул в темный проем.

Милана следила, как, не торопясь, Макс с церберами продвигается внутри театра. Вооружившись палками, они снимали паутину и расчищали проход. Просторный холл встретил незваных гостей тихим эхом шагов. Пустой гардероб с номерками уже давно не знал гостей, о чем говорила обильная пыль на вешалках и стойках.

— Нам туда, — Макс кивнул в сторону указателя, что отмечал вход в башню.

Небольшая табличка сообщила, что в башне выставлены куклы из спектакля «Принцесса и колдун», а наверху дети могут увидеть настоящую мастерскую кукольника. Макс, заметив вывеску, тихо уточнил:

— В этом театре уже лет пять никто не выступал. Откуда выставка?

— Очень долго здесь работал всего один старый мастер-кукольник. Он сам делал кукол и ставил постановки. Говорят, дети его обожали. Но когда он внезапно умер, продолжать его дело стало некому, и театр закрыли до лучших времен. — Вспомнила Милана данные, что собирала по парку. — В прошлом мы осматривали это место, но никаких отклонений не нашли.

— А это раньше было? — Макс показал свою палку. Наматывая на нее паутину, он уже сформировал небольшой шар.

— Вроде не было, — засомневалась Мила, — но, если быть точнее, я не помню.

— Паутина не простая. Если ее раньше не было, значит это сделано для нас.

— Уверен?

— Ты не обратила внимания, по направлению в зал паутины значительно меньше. А здесь она просто покрывалом развешана.

Дойдя до странного шара из паутины, Макс поправил очки сканеры и, разглядев что скрывается внутри, удивленно хмыкнул. Переложил палку в другую руку и, вызвав при помощи артефакта небольшой язычок пламени, отправил его в шар. Паутина занялась довольно быстро, и уже через минуту, недовольно перебирая крыльями и лапками, жук выполз из пепла и, взлетев, сел на плечо Миланы.

— Может, его отправить вперед? — шепотом предложила девушка, понимая, что дом наполнен давящей тишиной, и только скрип старых ступенек говорит, что здесь есть живые.

— Не стоит, — Макс так же понизил голос, прислушиваясь. — Держись позади. Если что, отправим его за помощью. Мне подсказали, что маленькие мрокусы и Семен с Шаном наверху башни. Но я не могу понять, где хозяин этого места.

— После первых нападений мы искали его, но его уровень маскировки безупречен.

— Если это так, то он явно должен быть на виду, только мы не можем понять, что это именно он.

— Дети говорили о нападении чудовища…

— У детей и взрослых разные понятия о чудовищах.

Мила не стала спорить, но, помахав рукой, подозвала один из магических светлячков поближе к себе, чтобы получше осветить лестницу. Та поднималась вверх, закручиваясь вокруг большой колонны. С одной стороны прохода располагались окошки, а с другой небольшие ниши, где на подставках стояли куклы-марионетки. Принцесса, рыцарь, колдун, единорог — они представляли собой коллекцию одной сказки и были выполнены очень умело и искусно.

«Помочь?» — Ух излучал удовольствие и сытость. Макс проигнорировал вопрос фамильяра, неприятно осознав, что, полагаясь на подсказки Уха, перестал прислушиваться к себе и своим ощущениям. Потому сразу не понял, что отпускать Семена и Шана без поддержки не стоило. Сейчас парень двигался вперед, снимал паутину и прислушивался к своим ощущениям. Они подсказывали ему, что пока их не тронут. Но вот где и когда на них нападут, определить не мог. Воздух был пронизан напряжением и чувством, что за ними следят.

Небольшие площадки разделяли башню на этажи. На первом и втором была выставка кукол. Паутины тут было мало, пыли тоже. Зато на третьем и четвертом этажах и того и другого было предостаточно, от чего следы Шана и Семена стали видны более отчетливо.

— Как показатели парней? — неожиданно спросил Макс.

Мила растерянно моргнула и сдвинула экран на планшете, открывая шкалу показаний отряда.

— Всё хорошо. Сердцебиение ровное, хотя слегка замедленное чем обычно. Почему ты спросил?

— Не нравится мне эта паутина, — Макс тронул за плечо одного из церберов. — Передай Системе, я запрашиваю полную диагностику паутины, что ты поглотил.

— Почему раньше не сказал? — Мила еще раз перепроверила показания данных о состоянии отряда. Шан и Семен светились зелеными значками, как, впрочем, и Макс с самой Миланой.

— Она внизу другая была, — заметил Макс, показывая паутину на палке. — Здесь она светится ярче, чем внизу.

Девушка удивленно моргнула. А ведь, правда. Пока Макс ей об этом не сказал, она воспринимала посветлевшее пространство следствием собранной паутины и работой светлячков, но сейчас обратила внимание, как белое полотно освещает инструменты, что были разложены на рабочем столе. Как белыми прядями спускается с недоделанной мастером куклы, превращая ее в подобие привидения. Один из церберов махнул лапой в сторону небольшой приоткрытой дверцы. Светлячки тут же нырнули в помещение, освещая крохотную каморку. Небольшая узкая кровать, маленький столик, похожий больше на табуретку, и узкое окошечко были всем ее богатством.

Макс, осторожно ступая по следам, вошел в помещение, приняв решение оставить церберов вместе с Миланой. Небольшая лесенка за дверью вела прямо наверх. Чердачный люк был откинут, и открытый вход зиял непроглядной тьмой. Один из церберов тихо рыкнул, и Макс достал телефон. На экране открылись новые данные о составе паутины, и, тихо чертыхнувшись, Макс поспешил наверх.

— Что случилось? — забеспокоилась Милана.

— Паутина с сюрпризом. Она пропитана каким-то наркотиком, и чем больше он соприкасается с кожей человека, тем больше человек получает дозы парализации. Сначала не может двигаться, а после замирают внутренние органы.

Тихо охнув, девушка вновь вызвала на планшете шкалу показателей. Сердечный ритм Шана и Семена вновь понизился. Программа медицинского контроля мигнула и показала уведомление, что понижение данных еще на две единицы приведет к угрозе жизни.

— Макс!

— Все в порядке. Я нашел их! — раздалось сверху. — Один! Ко мне!

Цербер, у кого пасть была залеплена паутиной, быстро проскользнул в кладовку и поднялся по лесенке. Уже через три минуты он вернулся и положил на пол тело Семена. Лицо и тело было частично очтщенны от паутины, но все же ее оставалось слишком много. Мила хотела было сорвать ее остатки, и освободить заместителя, но цербер отвел руки девушки, отрицательно покачав головой. Тут же сверху раздался голос Макса:

— Не трогай паутину руками. Получишь моментальную парализацию.

— Но Семен…

— Сейчас Шана спущу и снимем все. Не торопись.

Цербер снова скрылся в кладовке. Мила обернулась на второго, что истуканом застыл рядом с ней. Тот как заправский телохранитель поглядывал по сторонам и был готов в любую минуту прикрыть девушку.

— Там наверху более двадцати малышей, — заметил Макс, появляясь вслед за цербером, что внес тело Шана. — Висят как марионетки.