«А остальной? Негативный МРОК? Что он тебе дает?»

«Только энергию. За время своего существования здесь я научился все перерабатывать. Люди более спокойно относятся к тем, кто настроен к ним дружелюбно, и прикладывают много сил, чтобы уничтожить зло. Я же хочу жить, потому отказался от негативной формы существования. И все же я опасаюсь гнева людей. Я видел, как они уничтожают монстров моего мира, и боюсь, что вы поступите со мной так же».

«Ты удивительное создание, — Макс попытался передать мысленно свое состояние удивления, восторга и гордости за весь жизненный путь, что проделал Ух. Имя монстра заставило Макса встрепенуться. — А имя? Ты придумал себе имя?»

«Мне нравится Ух. Можешь меня так называть».

«Отлично. Я Макс и очень рад знакомству с тобой. Ты сказал, что третий поток — это чужое… Что это значит?»

«Он создан Иными, как и я. Встреться мы с ним в изначальном мире, то разошлись бы, не тронув друг друга».

«Но он продолжает атаковать Иных. Почему?»

«Они источник его сил. Поглощая их энергию, он может продолжать жить»

«Хочешь сказать, что, если Иные умрут, и этот монстр умрет вслед за ними?»

«Да. Но не сразу. Он поглотит остатки их магии из воздуха. Уничтожит все хранилища их магии и только после будет голодать и погибнет»

«Сколько это займет времени?»

«Лет пятьдесят. Может больше. Монстр не уничтожит Иных сразу. Будет поглощать их по очереди».

«Ух, я должен рассказать об этом остальным…»

«Они будут делать со мной то же самое, что и с негативными мрокусами?»

«Нет! Обещаю!»

«Даже Доходягу попытались разобрать на части… Что уж говорить обо мне…»

Макс нахмурился. Ух был прав. Если он расскажет, что в колодце сидит самый первый монстр, что пришел на Землю, ученые разберут его по кусочкам ради «благих» целей. А уж на что могут пойти военные, и думать не стоит.

«Я не хочу подвергать твою жизнь и свободу угрозе, — пообещал Макс. — На данный момент важно остановить распространение третьего потока. С этим ты поможешь?»

«Да. За бутерброд»

«С зеленью?»

«М-м-м»

Макс сглотнул слюну и тихо рассмеялся. Надо привыкнуть к эмоциям и чувствам Уха, отказываться общаться с ним парень не собирался.

Читателю: Небольшая новость. На апрель меняю график выкладки. Понедельник, среда, пятница. Если справлюсь с нагрузкой, то оставлю ее и на май. Скорей всего в мае будет уже конец истории, но пока приблизительное колличество глав сказать не могу.

Большое спасибо за награды. Музу купили пряников — сидит довольный и счастливый. Надеюсь, наша новость вас порадует так же.

Остаток дня прошел относительно спокойно. Макс очищал контейнеры. Малышня, находясь за стеной от ученых, повеселела и помогала ему с ловлей контейнеров. Пусель вернулся к своей работе уже более спокойно, но Мила замечала, что коробочку он все же пододвинул поближе к себе и время от времени даже тихонько напевает что-то, демонстрируя хорошее настроение. Доходяга вернулся к своей любимой готовке, однако все еще нервничал, это было заметно по тому количеству еды, которое он готовил. От Милы не скрылся тот факт, что Макс продолжал втихаря утилизировать часть еды в колодец, откуда доносилось довольное чавканье. Но она не стала заострять на этом внимание.

Под вечер пришли Семен и Шан. Последний жаловался заместителю, что военные «помощники» создают больше проблем, чем помощи. Заметив покрасневшие от усталости глаза Семена, Мила отпросила парней помочь ей с переездом. Семен велел выметаться и, оглядевшись, протопал в столовую, где с тихим вздохом растянулся на диванчике и мрачно спросил у Доходяги, где его капсула. Шан испуганно икнул, подхватив под руки Милу и Макса, рванул к лифту.

— Мне одной показалось, или Семен явно был на взводе? — тихо поинтересовалась Милана.

— Тебе не показалось, — устало заметил Шан, прислоняясь к стеночке. — Там наверху настоящий ад. Военные хотят работать по-своему. Семен по-своему. Глеб мечется меж двух огней и соответственно получает в два раза больше тумаков. Ученые рвут и мечут, так как доставляемый им материал попорчен и обвиняют во всем Семена.

— Впервые такой бедлам, — покачала головой Мила. — Мы работали с военными в праздники, но такого кошмара не было никогда.

— Так они с Приграничья, — заметил Макс. — Они в третьем потоке больше, чем все остальные находились. При ранениях воздействие потока может усилиться, так как внутренние резервы организма нарушены.

Мила растерянно моргнула. А Шан покачал головой:

— Эх, им бы твой нейтрализатор, — заметил он.

— Макс же сказал, что на открытом пространстве он плохо работает, — напомнила Мила, выходя на четвертом этаже и осматривая ящичек с ключами от машин.

— Мы на ферме купол защиты разрабатываем, — задумался Макс вслух. — Но что если сделать купол, который не будет выпускать третий поток с Приграничья…

— И что тебе для этого надо? — спохватилась Мила. Макс словно вынырнул из своих мыслей, растерянно посмотрел на девушку.

— Было бы шикарно получить полноценный позитивный МРОК. Мы пробовали вплести в купол искорки радости моей сестры, но их количества не хватает.

— Подождите здесь, — Мила схватила ключи от мини-грузовика и кинула их Максу. — Я быстро.

Проследив, как девушка скрылась в лифте, Макс оглядел стоянку и направился к машине.

— Спрашивать, умеешь ли ты водить грузовики, бессмысленно? — засеменил за ним Шан.

— У меня открыты все водительские категории.

— Почему у меня ощущение, что у вас на ферме по круче, чем в спецназ готовят. С быками сражаешься, в технике как бог разбираешься.

— Биологию на зубок знаю, роды принимаю, — усмехнулся Макс. — Мы на ферме многое своими руками делаем. Система, конечно, глобально технику контролирует, но если вносить улучшение, то только сами. Да и прадед всегда говорил, что на своей земле хозяин всегда знает, что делается, и все может наладить. Мне и года не было, когда дед меня забирал гулять по ферме в его шагоходе. В три я уже знал простые схемы, мог назвать все инструменты и даже зарядить магические батареи. Не представляю жизнь иначе, без всего этого.

— Я тоже с детства с техникой, — заметил Шан, он прошел вокруг грузовика, осмотрел колеса, крытый кузов и, открыв дверь на пассажирские сидения, осторожно уселся на заднее место, оставляя место рядом с водителем для Миланы. — Мама бросила отца, когда я маленький был, отец ушёл с головой в работу, и моими игрушками и друзьями стали микросхемы и роботы. Мне нравилась магия. Но совмещать ее научился уже в университете. Там же проводил первые эксперименты и мечтал встретиться с Лагмарами. Вот не думал, что один из них будет работать вместе со мной. Но скажи, ты так заботишься о ферме, то почему хочешь служить в Приграничье?

— Из-за родителей… Хотелось самому увидеть Источник. Уничтожить всех монстров, что лишили меня их…

— А сейчас? — осторожно поинтересовался Шан.

— Сейчас? Не знаю. За несколько дней мой мир перевернулся. Столько всего узнал, понял, увидел… Даже не знаю, чего теперь больше хочу. Разобраться в загадке Источника, или понять цикл формирования МРОКа. Хочу изучить более детально мрокусов и оценить их возможности и способности.

— И чего хочется больше? — Мила вернулась, неся в руках металлический цилиндр.

— Пока прерогатива отдана защите дома и людей. Разработка купола и перехват третьего потока. Слишком много неприятностей он несет.

— Надеюсь, это поможет, — девушка поставила цилиндр на кузов и, открыв защелки, сняла футляр. В прозрачной колбе, сверкая золотисто-жемчужным светом, вращалась воронка активного МРОКа. Макс, ахнув, подошел ближе, зачарованно изучая его.

— А не влетит, что ты его вынесла? — побеспокоился он.

— Это мой артефакт, — спокойно заметила девушка, улыбаясь восторгу Макса. — Шан сделал для него стабилизатор, и теперь он здесь. В мрокуса ему не обернуться, так как нет притока новых искр, а следовательно роста и рывка развития.