Шайя бурчала на меня всю дорогу и замолчала только тогда, когда мы вошли в тёплый холл общежития. Там она сразу оттаяла, подобрела и порозовела.

— Ты сейчас куда?

— На работу. Обещала сегодня прийти пораньше. Там наплыв сопливых.

— О, сезон инфлуэнцы, — захихикала Шайя, — ещё симулируют или уже началось?

— Началось. Рано, как и холода в этом году, — мы остановились возле комнаты Шайи, — дай мне конспекты по бытовой магии. Попробую в перерывах поучить.

— Заходи, — Шайя открыла дверь и кивнула, приглашая.

— Нет, мы сейчас с тобой засядем и заболтаемся, а мне идти надо. Ты просто тетради дай.

Шайя исчезла в комнате, пошуршала там, и через несколько секунд вынесла конспекты.

Ночь в лечебнице прошла тяжело. Мы с Леей опять попали в одну смену и носились, как угорелые по палатам, в процедурку, в прачечную. Инфлуэнца прихлопнула почти весь город. Большая часть жителей схлынула ещё днём, получив от Лотрея Веласса назначения, а самые сложные — с высокой температурой и жёстким кашлем — удостоились места в лечебнице.

В пятом часу утра нас сменили, и мы с Леей уползли в раздевалку. Причём реально уползли. Мы так набегались, что просто ноги едва держали.

— Вот сейчас добреду до дома, выпью горячего чая и лягу спать. Навсегда. — Лея замерла с тёплой кофтой в руках, задумавшись, а потом продолжила, — нет. Просто лягу спать. Чай уже лишний.

— Чай не пьёшь, откуда силы берёшь? — сострила я, вспомнив любимые слова Карайны.

— Оттуда. Места знать надо, — усмехнулась Лея, натягивая сапоги.

Несмотря на усталость, настроение Леи было превосходным. Она очень резво переоделась, обмоталась шарфом и теперь нетерпеливо постукивала каблуком, дожидаясь, пока я соберусь.

А вот моё настроение было не очень. За всю смену не удалось найти ни одной свободной минуты, а значит, про сон можно забыть. Придётся принять росу и всё оставшееся до построения время потратить на изучение конспектов.

Что ж, сама виновата. Запустила учёбу до предела и теперь придётся платить. Все мы чем-то расплачиваемся за свои дела. Временем, здоровьем, жизнью. Иногда удаётся откупиться деньгами, но не в моём случае — профессора Академии категорически не приемлют взяток. Хотят уйти на пенсию с чистыми руками и совестью.

Наконец, я застегнула куртку, закинула сумку на плечо.

— Пошли.

Мы вышли в глубокую темень. Разгулялась вьюга, смешавшая небо и землю, а теперь грозилась закатать и нас в снег, чтобы добавить в декор. Вьюга свистела в уши, заходила со спины, подталкивая нас, а потом оббегала с другой стороны и путалась в ногах, мешая идти. Фонари зябко ёжились и тряслись в испуге, рождая зыбкие пугающие тени в сплошной снежной пелене.

Каждый шаг давался тяжело. Ноги вязли в сугробах, соскальзывали в ямки, цеплялись за намерзающие комья снега. Мы вцепились друг в друга и медленно пробирались сквозь непогоду.

Возле королевской кондитерской мы остановились. Здесь наши пути расходились — Лея шла домой направо, а мне в Академию — налево. Но мы спрятались под защиту стены для передышки. Здесь вьюга не выла, а просто угрожающе шептала, не в силах причинить нам вреда.

— Ну, и погодка. Я уже в сосульку превратилась, — Лея обтряхивала сугробы с плеч и капюшона, — не припомню такой холодины до дня зимнего солнцестояния.

— Угу. Каджуны считают, что ранние холода напускают демоны из Крайтакумов. А сами приходят следом, уничтожают города и пьют кровь из живых, но красивых девушек не трогают. Их осматривает главный демон, выбирает лучших и утаскивает к себе в Крайтакумы. Говорят, у него там огромный гарем из пленённых красавиц.

— Огромное спасибо, Рэй, тебе и твоему каджуну, — возмутилась Лея, — мне как теперь дальше идти? Всюду же демоны будут мерещиться!

Я рассмеялась.

— Лея, это же детская страшилка. Ты чего?

— Ну, тебя, — обиженно фыркнула Лея, а потом рассмеялась, — я поверила.

— Не вверь, Лей. Это просто сказка. Ладно, давай прощаться. Мне ещё домашки по горло и к сдаче долгов подготовиться нужно. Доброй ночи, Лей.

— Доброй ночи.

Мы обнялись и пошли. Каждая в свою сторону. Вдруг сердце кольнула тревога, сжала его до боли. Я оглянулась, не понимая с чем связана тревога, проводила Лею взглядом, пока её не поглотила белоснежная пелена. И тут меня отпустило, словно и не было ничего. Я постояла пару минут, пытаясь сообразить, что это сейчас было. Озарение окатило страхом. Зов души! Что-то случилось с Риганом Нейсом! Я ахнула и заспешила домой. Мне срочно нужна была Ласка. Только она могла всё объяснить.

Риани спала, впрочем, как и всегда.

— Ласка! — я растормошила кошку, дождалась, пока она откроет один глаз, а потом вывалила на неё все страхи, — я почувствовала зов души, Ласка. С Риганом Нейсом что-то случилось! Ласка, что делать? Куда бежать⁈

— Говорящий сугроб, — кошка открыла второй глаз, — отряхнись, с тебя уже течёт. Лужи будут.

— Да демон с ними! Что делать?

Кошка выгнула спину, зевнула во всю пасть, а потом задала мне вопрос:

— А с чего ты вообще взяла, что у тебя был зов?

— Сердце кольнуло, сжало. Страшно стало очень. Не за себя, а вообще.

Кошка спрыгнула на пол, обошла вокруг меня и нагло провозгласила.

— Не было никакого зова, подруга. Это усталость, пробивающаяся через тонизирующие средства. Невроз банальный.

Я растерялась.

— Что смотришь, шальная? Зов звучит по-другому. Ему невозможно сопротивляться. Понимаешь? Ты видишь лицо того кто в беде, чувствуешь страх, терзающий его сердце, слышишь плач его души. Знаешь, куда тебе надо идти…это сложная магия, которая не имеет границ, а не вот это твоё «кольнуло, страшно стало». Спать надо, Рэй, хоть через день в виде исключения. А ты себя глушишь росой почём зря. Запомни, нервная система такого зверства не прощает. А сейчас, будь хорошей девочкой, отряхнись, переоденься и ляг поспать на пару часов.

— Не могу, — буркнула я, — готовиться надо.

— А вот не шлялась бы по Болотам… — начала Ласка нравоучительную отповедь.

Но была прервана моим окриком:

— Вот не надо сейчас по больной мозоли!

Я скинула сумку и, твёрдо чеканя шаг, ушагала в душ, захлопнув за собой дверь. Я сердилась на риани за её острый язык, но больше на себя. Перебор с тонизирующими средствами вполне способен отразиться на нервной системе, но роса обычно не даёт такой побочки. Хотя если переборщить с дозировкой, то…а я пару раз дозу увеличивала. Придётся теперь тщательно отмерять капли.

Через час я вышла из душа, переоделась в пижаму — майку и шорты. Вытерла растаявший снег с пола, выпустила Ласку на прогулку, а потом взяла тетради и уселась с ногами на кровать.

— «Удаление чёрной плесени со стен в местах с повышенной влажностью, таких как: душевые, кухни, бани и отхожие места», — прочитала я первую строчку, — скукотища. И как весь этот бред запомнить?

Я вздохнула, потёрла щеки и только собралась читать дальше, как вокруг меня закружилась воронка портала.

— ЭЙ! — только это я и успела выкрикнуть, перед тем, как провалиться в неизвестность.

Белоснежные стенки воронки отчаянно вращались, даря мне незабываемые ощущения головокружения. Уши заложило, перед глазами начали выплясывать тёмные точки, вокруг замелькал хоровод неясных образов.

Вращение воронки прекратилось внезапно. Я даже не успела ничего понять, как в растопырку зависла в воздухе, а потом опустилась на что-то мягкое, пушистое. Вокруг царил полумрак, скрывающий детали того места, куда я выпала.

— … что за? — выдохнула я начатую ещё у себя в комнате фразу.

И сверху, вместо ответа, прилетел конспект Шайи, совсем неграциозно накрыв моё лицо. Я откинула тетрадь, попыталась вскочить на ноги, но запуталась в пушистой ткани, которая каким-то образом намоталась мне на ноги.

— О, прости, пожалуйста, — смущённый и одновременно полный озорства голос Ригана Нейса послышался совсем рядом, — всё-таки нужно было лично прийти в твою комнату и пригласить тебя на десерт.