В комнате повисла тишина. Вдруг Кетлами выкрикнул:

— Можешь убить меня сейчас, маг! Я дал клятву унести тайны Гильдии в чертоги Лимс-Крагмы!

Паг не ответил. Он повернулся к двери, и в комнату вошли ещё двое.

Парни отступили в сторону, освобождая проход. Один из вошедших был в чёрном кожаном капюшоне и поношенной тунике, испещрённой пятнами. Тад взглянул на своих друзей и понял, что все трое подумали об одном: это палач, и следы на одежде — не краска.

Палач встал перед пленником. Второй мужчина подошёл к Пагу. Он был ничем не примечателен: среднего роста, в одежде простого торговца или земледельца. Ни шрамов, ни украшений. Лишь простые кожаные ботинки. Он посмотрел на пленника, и тот сразу встретился с ним взглядом.

Глаза Кетлами расширились. Он сжал веки, по лицу скользнула гримаса боли. По лбу скатились капли пота.

— Вон из моей головы! — зарычал он, затем, внезапно рассмеявшись, выплюнул: — Лучше постарайся, щенок!

Паг вопросительно посмотрел на мужчину рядом. Тот кивнул, снова взглянув на пленника.

— Начинай, — сказал Паг.

Палач шагнул вперёд и вогнал кулак Кетлами под рёбра. Тот согнулся и закашлялся, слёзы выступили из глаз. Затем он тяжело вздохнул и прохрипел:

— Побои? Что дальше — щипцы и раскалённое железо?

Ответом стал новый удар — два коротких, быстрых удара в живот. Тело Кетлами дёрнулось, и его вырвало прямо на пол.

Джомми нахмурился, взглянув на друзей. Все трое знали приёмы ближнего боя: два удара в живот — приём, который выводит из строя даже сильного бойца. Первый удар напрягает мышцы, второй пробивает сквозь незащищённое тело — и человек падает.

Магнус, Калеб, Паг и Накор наблюдали молча. Это было лишь начало — первый шаг к тому, чтобы сломать человека и добраться до главного: где скрывается Великий Магистр Ночных Ястребов.

Палач смачно ударил Кетлами тыльной стороной ладони по лицу. Унизительно. Эффекта — ноль, только ещё одна слезинка и вспышка ярости во взгляде. Калеб наклонился к парням:

— Он не сломается быстро. Он силён. И, главное, фанатик.

Те стояли молча. Их лица выражали напряжение и тревогу, но ни один не отводил взгляда. Палач действовал методично. Он не спешил. Удары в лицо, в грудь, по ногам — с паузами, чтобы пленник мог отдышаться… и ощутить приближение следующей порции боли.

Минуло полчаса. Кетлами больше не стоял, лишь висел в кандалах. В полубессознательном состоянии.

— Приведи его в чувство, — сказал Паг.

Палач подошёл к столику в углу, открыл одну из сумок и достал крохотный пузырёк. Поднёс его к лицу пленника, вынул пробку. Кетлами резко вдохнул, вздрогнул. Простонал.

— Где скрывается твой магистр? — спросил Паг.

Кетлами поднял лицо. Глаза заплыли, губа рассечена. Он едва мог говорить, но в его взгляде по-прежнему жила ярость.

— Тебе меня не сломить, маг. Убей — и покончим с этим.

Паг посмотрел на человека рядом. Тот едва заметно покачал головой.

— Продолжай, — сказал Паг.

Палач спрятал пузырёк и вернулся. Пленник глянул на него с ненавистью, и в ту же секунду получил сокрушительный удар коленом в пах.

Кетлами осел, повис на цепях, пытаясь вдохнуть.

Побои продолжались.

Уже второй час Тад выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. С каждым ударом он вздрагивал, словно испытывая физическую боль. Калеб, наблюдавший за приёмным сыном, жестом подозвал его выйти, дав знак Джомми и Зейну остаться.

В коридоре, где у стен стояли охранники, Ралан Бек сидел на корточках, прислонившись спиной к камню. Странный и опасный юноша, переданный под надзор Накору, казался вполне довольным своим положением.

— Ты в порядке? — спросил Калеб.

Тад сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:

— Не совсем. Я видел драки, ты знаешь, но это…

— Другое, — закончил за него отчим.

— Я знаю, кто он, но… — голос Тада дрогнул.

Калеб посмотрел ему прямо в глаза:

— Это жестоко. Это мерзко. И это необходимо. Ты знаешь, что он из себя представляет: он убил бы тебя без раздумий; убил бы меня, твою мать, кого угодно, а потом спал бы как младенец. Он недостоин твоих угрызений совести.

— Я понимаю, просто чувствую, будто…

Калеб, нарушив свою обычную сдержанность, внезапно обнял Тада:

— Я знаю. Поверь, я знаю. — Он отпустил пасынка. — Что-то мы теряем здесь, и вряд ли это когда-нибудь удастся вернуть. Но те, кто противостоит нам, несут лишь зло тем, кого мы любим, и их нужно остановить. Это займёт ещё некоторое время. Если бы не наши ресурсы, могли бы потребоваться дни. Но этот человек сдастся через час-другой. Если хочешь, можешь остаться здесь.

Тад на мгновение задумался, затем покачал головой:

— Нет. Когда-нибудь мне, возможно, придётся делать это самому.

Калеб кивнул, зная, что Джомми и Зейн упустили бы этот урок.

— Увы, но такова правда жизни.

Они вернулись в помещение, где палач снова приводил Кетлами в чувство. Калеб и Тад встали рядом с остальными, и Зейн прошептал:

— Неужели он может держаться ещё дольше?

Калеб ответил так же тихо:

— Ты удивишься, насколько упорными могут быть люди, верящие в своё дело. Этот человек — испорченное животное, но он считает, что служит высшей цели, и это делает его крепким орешком. Спроси Когвина Ястринса, — он вспомнил рассказы отца о годах в цуранийском трудовом лагере, — или твоего деда о том, что могут вынести люди. Держу пари, ты будешь поражён.

Пытка продолжалась почти час, пока палач внезапно не остановился. Без слов он взглянул на Пага, и маг кивнул. Затем Паг повернулся к стоящему рядом человеку, который сделал неопределённый жест.

— Дайте ему воды, — распорядился Паг.

Палач поднёс к губам Кетлами медную чашу. Вода, казалось, немного вернула ему силы, и он плюнул в лицо мучителю. Бесстрастный человек в чёрном капюшоне просто вытер слюну и вопросительно посмотрел на Пага.

— Где ваш Великий Магистр? — снова спросил Паг.

— Я никогда вам этого не скажу, — прохрипел Кетлами.

Человек рядом с Пагом сжал его предплечье:

— Есть.

— Уверен? — переспросил Накор.

— Абсолютно, — ответил тот.

Паг глубоко вздохнул, глядя на Кетлами, чьё искажённое болью лицо всё ещё выражало злобу.

— Заканчивай, — тихо сказал он.

Палач быстрым, точным движением извлёк из-за пояса острый клинок и одним резким ударом перерезал артерию. Фонтан крови брызнул в воздух. Глаза Кетлами расширились от шока.

— Что… — Его рот заполнился кровью, голова бессильно упала вперёд.

Накор повернулся к троим парням:

— Перерезав кровоток к голове, человек теряет сознание раньше, чем понимает, что его режут. Выглядит жестоко, но это милосерднее любого другого способа.

Джомми прошептал:

— Милосердно или нет, но мёртв есть мёртв.

Паг жестом велел всем выходить, пока палач снимал тело.

Увидев, что все покидают помещение, Бек поднялся и сказал Накору:

— Мы уже можем идти? Мне скучно.

Накор кивнул:

— Скоро у нас будет достаточно кровавой работы. — Он повернулся к Пагу: — Встретимся наверху.

Помещение для допросов находилось в подвале одного из складов Чезарула на окраине города Кеш. Мёртвого Ночного Ястреба доставил сюда Магнус, чтобы избежать угрозы от возможных уцелевших агентов в Дурбине. Они были почти уверены, что Конклав уничтожил Ночных Ястребов в Великом Кеше, но «почти» — ещё не «полностью».

Паг повернулся к человеку, стоявшему рядом:

— Где?

— Крепость Кавелл.

Лицо Пага стало задумчивым, будто он пытался что-то вспомнить.

— Да, помню, — наконец сказал он. — Спасибо.

Когда все, кроме Магнуса, Калеба и парней, ушли, Калеб спросил:

— Отец, кто этот человек?

— Джовал Делан. Хотя он и не принадлежит к нашему сообществу, он кое-чем обязан Конклаву. Лучший чтец мыслей среди людей, каких я встречал, — Паг проводил взглядом удаляющуюся фигуру, — но вместо того чтобы использовать свой дар во благо, он скрывает его, используя лишь для наживы. Жаль. Он мог бы нас многому научить.