Даже красивую.

Ночью Ючон просматривал сделанные у павильона снимки. Вроде ничего с первой встречи не изменилось: все то же умеренно симпатичное лицо, глаза без двойного века, волосы… волосы хороши, да… не такая длинноногая и высокая, как Наюн, без роскошного искусственного бюста, как у Лим Хани, но и свой тоже… неплох. Очень неплох. Короче, не из тех, на кого все и повсюду пялиться будут. Но почему-то смотреть хочется.

И не только смотреть.

Из комнаты «девочек» не доносилось ни звука, наверное, нуна давно и крепко спит. И вообще здесь было как-то слишком тихо. Непривычно. Ни в Сеуле, ни в других городах, где он прожил большую часть жизни, ни тем более в студенческом кампусе такой тишины не бывает. И темноты тоже. Ючон старательно посмеялся над собой: настоящий городской житель, подавай ему гул автострады и пьяные выкрики под окном! Ну и желательно, чтобы уличный фонарь светил прямо в морду, несмотря на шторы блэкаут. И соседи включали музыку до упора и всю ночь с криками и стуками занимались сексом. Вот тогда все будет привычно и мило. Безопасно…

Вскоре он стоял на пороге комнаты Минхвы: пусть что угодно думает о взрослом парне, боящемся темноты и незнакомых мест, лишь бы не оставаться одному. Он, конечно, не отказался бы от самого приятного способа утешения, о котором нуна подумала в первую очередь: вон, как грозно на него рычала и чуть тяжелыми предметами не кидалась. Да разве от нее дождешься! Спасибо и на том, что разрешила заночевать в той же комнате.

Кстати, уснул он практически сразу, как и тогда на полу в ее смешном домике на крыше. Засыпая, успел подумать: а можно, нуна будет усыплять его так каждый день? В его собственном доме. В его спальне. В его постели?

Проснувшись ранним утром, обнаружил, что во сне – неизбежно и закономерно, как примагниченое железо – оказался у нее под боком. Жаль, сегодня не было никаких волнующих видов: в застегнутом до упора спальнике только один нос и разглядишь. И жалко, что Минхва слишком быстро проснулась, с ходу начав им командовать.

- А где же «доброе утро, мой милый»? – поинтересовался он. – Или там «спасибо за чудесную ночь»… Ой, сонбэ, полегче! У вас рука тяжелая!

Потом была круговерть дня, в котором удалось-таки отправить Жевательную резинку отдохнуть. И без нее прекрасно справились. Даром, что ли, тратил свое обаяние, дипломатические и организаторские способности (да, имеются у него такие, просто он их нечасто демонстрирует)!

А уже когда все разошлись, Ючон обнаружил в кармане куртки записку: «Приходи в два ночи к павильону».

…И сейчас тупо смотрел в удивленные глаза Минхвы: а почему он решил, что записка именно от нее? Ведь вокруг целый день была толпа девушек и женщин, с которыми он флиртовал напропалую: лишь бы у всех было хорошее настроение, лишь бы остались довольны и отозвались о сонбэ самым лучшим образом… Любая, даже замужняя, могла позвать его на тайное ночное свидание!

Так почему он подумал на Ким Минхву?

Потому что она накормила его домашней едой? Поразительно: наготовила еще и на него, хотя никто ее об этом не просил, не заставлял, ранний подъем и возню на кухне не оплачивал… А вечером еще заступалась перед руководителем Хоном Сонги с его стаканом соджу! Ючон тогда чуть не расплакался – и без того уже был пьян, ему же много не надо…

Да потому что ему так этого хотелось!

Идиот!

- Эй, - вновь подергала его за руку Минхва. – Записка-то где? Там что, моя подпись стоит? А ты вообще мой почерк знаешь?

- Нет…

- И зачем мне тебе записки подкидывать? Просто бы сказала: а давай прогуляемся до павильона!

- Ну… потом я решил, сонбэ так надо мной подшутила, - промямлил он.

Минхва смотрела скептически.

- Милые шуточки, ага: отправить парня ночью в горы, в лес! Чтобы он там себе шею свернул, наткнулся на медведя или на какого-нибудь, как ты говоришь, деревенского маньяка!

Он, похоже, и наткнулся…

Его опять затрясло – теперь уже не от холода, а от схлынувшего адреналина - он ведь добирался сюда на жгучей смеси разочарования и злости на Ким Минхву.

- До сих пор не согрелся? – испугалась нуна. Даже приобняла его – аккуратно, чтобы не потревожить спину, кажется, безо всякого сексуального подтекста. Ючон с благодарностью прижался к ней боком: такая теплая, уверенная, надежная… Опять хоть плачь. - Ладно, может, завтра кто признается или сами как-нибудь выясним, кто тебя так разыграл… А может, юристка назначила свидание всерьез, а потом попросту напилась и заснула? Вот облом вам обоим! А что потом-то случилось? Где ты так спину ободрал? Почему весь мокрый? Ты же вроде не пьяный был. Только не говори, что решил искупаться!

Решили за него.

…Он сидел на краю павильона, свесив ноги, как вчера с Минхвой. Ждал, разглядывая украшенные разноцветной подсветкой окрестности: прямо волшебная страна, лесной дворец горных фей или самого Яшмового императора. Интересно, понравится это ночное зрелище Минхва-нуне? Она ведь такая практичная… но опять же назначила встречу именно здесь. Что на нее нашло? Захотелось от толпы отдохнуть? А может… лучше бы, конечно, второе!

Он даже не оглянулся на быстрые приближавшиеся шаги. Только сказал, по-прежнему разглядывая разноцветные блики светильников и тени от кружевных листьев на воде:

- Сонбэ, что-то вы долго…

Сильный толчок в спину отправил его в озеро. Ухватившись за край фундамента, он умудрился замедлить падение и не рухнул, а почти сполз в воду, ободрав ладони и спину. Все равно окунулся целиком, а когда вынырнул, ему на голову надавили, не давая всплыть, схватить воздуха…

Минхва отшатнулась, заглядывая снизу в лицо, словно надеясь, что он так неудачно ее разыгрывает. Поняв, что нет, охнула, прикрыв рот ладонью:

- Но это же… но как же!..

Ючон скривился.

- Я не очень хорошо держусь на воде, да еще, как дурак, не сообразил сразу отплыть в сторону, все за стену цеплялся…

Его отпустили, когда он уже здорово нахлебался. Как потом стало ясно – услышав приближавшиеся голоса. Туристы решили насладиться видом Ухвачжона ночью и спугнули неизвестного… шутника. Ючон выбрался из воды там, где фундамент переходил в пологий берег. Вышел, напугав, к гомонящей фотографирующейся компании. Нет, никого по дороге они не встретили, а что с тобой, парень, случилось? Нужна помощь, нет?

И он понесся обратно, пылая праведным гневом: что это за шуточки, сонбэ?!

Минхва задумчиво качнула головой:

- Так вот какого ты обо мне мнения!

Ючон попытался протестовать, девушка отмахнулась:

- Мне, конечно, часто хочется тебе врезать, но вот утопить как-то в голову еще не приходило! Видно, мало допек, старайся лучше!

- Да и здесь не топили… - возразил он не слишком уверенно: только сейчас дошло, что могло случиться, не подвернись вовремя та веселая компания. А потом бы выдали заключение: полез в воду в состоянии алкогольного опьянения и… Не вылез.

- Так, - сказала Минхва решительно, слезая со стола. – Сейчас ты одеваешься, и мы едем в полицию.

- Зачем? Это же просто дурацкая шутка…

- Шутка?! – повысила голос сонбэ, и Ючон вновь залепил ей рот ладонью. Не без удовольствия. – Тьфу! – Оттолкнув его руку, Жевательная резинка продолжила орать уже шепотом: – Шутка! Какая это шутка? Какой идиот так шутит? Ты же чуть не утонул, и спина еще, и руки… А руки мы тебе не перевязали, кстати. – Схватила его ладони, разглядывая так и эдак. Ючон глядел в ее склоненный затылок и улыбался. Млел. Она снова о нем беспокоится! Заботится. – Ну ничего, жить будешь, только первое время побереги. – Вскинув глаза, спросила грозно: – А чего это ты хихикаешь?

- Я радуюсь, - ответил он честно. – Мне нравится, что Минхва-нуна так обо мне волнуется.