Все было кончено за три секунды.
— Чисто, — сказал Бастиан своим ровным голосом.
Я был впечатлен. Это были не просто NPC. Это были солдаты.
Элара, как там обстановка? — отправил я.
Все горит. Логан в прямом эфире показывает, как игроки штурмуют офис Eterna с требованием вернуть им деньги за “сломанный” аукцион. Ты бы видел лицо Джонсона. У вас все в порядке?
Более чем, — ответил я, чувствуя, как по губам расползается самодовольная ухмылка.
Мы прошли еще два уровня защиты. Логические замки, которые я щелкал как орешки. Патрули боевых ИИ, с которыми Бастиан и его команда разбирались с холодной, отточенной эффективностью. Мы работали как единый механизм. Разум, Сила и Капитал. Наша уверенность была на пике. Мы были неудержимы.
Наконец, мы вышли в последний зал. Он был огромен, круглый, и в его центре, на постаменте, находился он. Центральный терминал. Пульсирующий столб света, уходящий в бесконечную высоту. Наше «Сердце Мира».
— Мы сделали это, — выдохнул я, чувствуя, как волна триумфа накрывает меня. — Мы почти у цели.
Бастиан и его люди заняли позиции у входа, готовые отразить любую атаку. Я медленно пошел к терминалу. Оставалось всего двадцать метров. Двадцать метров до победы. Десять. Пять.
Я уже протянул руку, чтобы коснуться пульсирующей поверхности.
И в этот момент взвыла сирена.
Это был не звук игрового сигнала тревоги. Это был реальный, физический, разрывающий барабанные перепонки вой. Стены зала, до этого бывшие белыми, вспыхнули кроваво-красным. Потолок и пол покрылись силовой сеткой. И по всему периметру зала из стен начали выдвигаться тяжелые, титановые…
— Что за хрень?! — крикнул я, отшатываясь от терминала. — Этой системы здесь не было! Это не мое!
Тяжелые противо-взрывные двери с оглушительным скрежетом начали закрывать единственный выход, отрезая нас от пути к отступлению.
Катастрофа.
На моем интерфейсе вспыхнуло сообщение. Не от Элары. От самой системы.
ОБНАРУЖЕНА НЕУЧТЕННАЯ УГРОЗА. АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ КАРАНТИНА «ЦЕРБЕР». СЕКТОР ЗАБЛОКИРОВАН. ЗАПУЩЕНА ПРОЦЕДУРА ПОЛНОЙ САНАЦИИ.
«Цербер». Еще одно имя из гребаной мифологии. Джонсон. Или… кто-то над ним. Они обновили систему. Они построили новую стену поверх моей старой, идеальной архитектуры. И мы только что, как последние идиоты, залезли в мышеловку.
— Алекс! — голос Бастиана был напряжен, но спокоен. — Приказы?
Я смотрел на закрывающиеся двери, на мигающий красный свет, на сообщение о «полной санации», и моя эйфория, моя уверенность, моя вера в собственный гений испарились, оставив после себя только ледяной, всепоглощающий ужас.
Мое представление о том, что я знаю эту систему, что я ее контролирую, только что сдохла в агонии. Я больше не был создателем. Я был просто еще одной крысой в лабиринте. И лабиринт только что загорелся.
Ловушка в лабиринте
Ужас — это exception без обработчика catch. Чистый, незамутненный системный сбой, обрушивающий все. Моя эйфория, моя самоуверенность, моя вера в собственный гений — все это превратилось в null pointer за одну жуткую секунду, когда вой сирены ударил по моим аудиосенсорам.
— Алекс! Приказы? — голос Бастиана был напряженным, но в нем все еще звучала сталь. Он ждал плана от своего гениального лидера. А гениальный лидер стоял и, как последний идиот, смотрел на титановую плиту толщиной в метр, которая с оглушительным скрежетом отрезала нас от единственного выхода.
«Протокол карантина “Цербер”». Это не мой протокол. Это не моя архитектура. Я вел их по устаревшей карте, а враг тем временем построил поверх нее новый город с минными полями. Мое представление о том, что я контролирую эту систему, что я ее знаю, только что взорвалась мне в лицо, унеся с собой и нас всех.
— Элара! — крикнул я, активируя канал связи, пока мозг лихорадочно пытался найти хоть какой-то выход. — Что происходит?! Что за «Цербер»?!
Связь нестабильна! — ее голос пробивался сквозь треск и помехи. — Вижу массивную активность систем безопасности! Они… о, боги… они знали! Они ждали вас! Это была ловушка!
— Да я уже понял, черт побери! — прошипел я.
И в этот момент стены начали двигаться. Гладкие белые панели разошлись, превращая круглый зал в лабиринт из десятков коридоров. А из темноты этих новообразованных проходов вышли они.
Это были не те боевые ИИ, которых мы встречали в коридорах. Те были сторожевыми псами. А это были волки. «Чистильщики». Элитные охранные программы, аватары которых были похожи на демонов из черного хрома. Вместо рук — энергетические лезвия, в груди — пульсирующие красные ядра. Их было не меньше дюжины.
— Занять оборону! Ко мне! — рыкнул Бастиан. Его двое бойцов мгновенно встали рядом с ним, выставив силовые щиты. Они образовали небольшой треугольник, в центре которого оказался я — самое беспомощное существо в этом зале.
Первый «Чистильщик» бросился вперед, преодолевая двадцать метров за долю секунды. Его движения были нечеловечески быстрыми, рассчитанными с математической точностью. Бастиан принял его удар на щит. Раздался оглушительный звон, по щиту пробежали искры. Удар был такой силы, что даже массивный капитан пошатнулся.
Начался бой. Хаотичный, ослепительный и абсолютно односторонний. Я видел, как бойцы Бастиана, лучшие из пробужденных, сражались с отчаянной храбростью. Но «Чистильщики» были на другом уровне. Они не просто дрались. Они анализировали. Каждый их удар был направлен в наименее защищенную точку, каждый маневр был частью единой, смертоносной тактики.
— Они связаны в нейросеть! — крикнул я, отчаянно пытаясь проанализировать их код. — Они действуют как единый организм! Не давайте им окружить себя!
Но было поздно. Двое «Чистильщиков» атаковали одного из бойцов Бастиана с флангов. Их лезвия синхронно пробили его защиту, и он беззвучно рассыпался на миллионы изумрудных пикселей. Первый пошел.
Я отчаянно пытался вмешаться. Я искал уязвимости, пытался перегрузить их сенсоры, запустить denial-of-service атаку на их сеть. Но протокол «Цербер» был как титановая стена. Каждая моя команда разбивалась о него, возвращаясь с насмешливым PERMISSION DENIED.
И тут стало еще хуже.
В верхней части зала открылись несколько порталов, и из них плавно спустились три фигуры. Они не были похожи на «Чистильщиков». Они были одеты в простые серые комбинезоны, а над их головами висели едва заметные ники: GM_Stalker, GM_Reaper, GM_Wraith. Гейм-мастера.
Но их движения… Они не были плавными и выверенными, как у ИИ. Они были немного неуклюжими, человеческими. Они двигались с той непредсказуемой креативностью, на которую не способна ни одна программа.
— Это не ИИ, — прошептал я, и ледяной ужас окончательно сковал мои внутренности. — Это люди. Джонсон посадил за консоли реальных людей.
Мы сражались не просто с программами. Мы сражались с их богами.
Катастрофа разворачивалась стремительно. Гейм-мастера не атаковали. Они меняли поле боя. Один из них махнул рукой, и часть пола под ногами второго бойца Бастиана просто исчезла, превратившись в пропасть. Он исчез в ней с коротким, удивленным криком. Остался только Бастиан.
Он бился как лев. Как бог войны. Его силовой молот крушил хромированные тела «Чистильщиков», его щит отражал десятки ударов. Но он был один против всех. Против ИИ, что думал как рой, и против людей, что играли в бога.
GM_Reaper указал на меня пальцем.
— Цель идентифицирована. Взять его. Живым.
Двое «Чистильщиков», игнорируя Бастиана, бросились прямо на меня. Я отшатнулся, споткнулся и упал. Я, творец этого мира, беспомощно лежал на полу, ожидая своей смерти.
И тут между мной и ними выросла стена из стали и решимости. Бастиан. Он развернулся, оставив свою спину открытой для атаки трех других «Чистильщиков», и принял удар, предназначенный мне.
— Нет! — закричал я.
Его щит разлетелся на тысячи осколков. Лезвие одного из «Чистильщиков» глубоко вошло в его плечо. Второй пробил его нагрудник. На его идеальном аватаре появились первые damage textures — омерзительные, черные разрывы, из которых сочился цифровой свет.
