— Мама... папа... — крупная дрожь сотрясла тело Сиов, и ее рыдания утонули в плече женщины-совы. — Тетя... их нет.

Неужели все эти годы... Почему Бо не задумывался над этим? Ведь это всегда было очевидно. Он ни разу не заговорил с ней о ее родителях. А ведь это ее мама и папа. В отличии от Бо, чьи родители просто бросили его в прошлой жизни, у Сиов все было по-другому. Ее родителей убили, когда они защищали ее. Об ее отце совсем ничего не было известно, но не сложно предположить, что его постигла та же участь, которая постигла и мать. Совершенно естественно, что для Сиов они были самыми святыми созданиями в этом мире. И так и вправду было. А в таком окружении, в котором Сиов провела всю свою жизнь, когда почти для всех вокруг она нечто вроде животного, это чувство усиливалось многократно. Ее родители были для нее настоящими Изначальными Богами. Потому что больше никто вокруг ради нее не сделал ничего подобного.

Бо не знал, как поступить. Он должен был утешить Сиов, но вместо него рядом с ней сейчас та, кто понимает ее лучше, чем он. Обе эти совы потеряли одно и то же, и, если они даже не знают друг друга как следует, это сближает их гораздо сильнее, чем детская любовь. А тот факт, что две родственные души случайно встретились в огромном мире, когда шансы этого равнялись практически нулю... Бо с Азой на фоне такого просто прохожие.

— Си, — повторил Бо, но никто даже не обратил на это внимания. Две совы крепко сжимали друга в объятиях, чувствуя одно и то же.

— Пойдем домой, Сиов, — наконец произнесла Сич. — Пойдем домой.

Сиов даже не взглянула на Бо, когда тетя, подобрав с земли свой меч, повела ее к остальной группе зверолюдей.

Ту-дум, ту-дум, ту-дум...

Сердце в груди Бо отчаянно забилось, когда он понял, что сейчас Сиов покинет их навсегда. Когда две совы уже были на полпути к толпе зверолюдей, ожидающих только их, он вскочил на ноги и кинулся вслед. Он не позволит этому случиться. Если надо, то вырвет Сиов из рук ее родственницы насильно.

По пути Аза попыталась его остановить, схватив Бо за рукав.

— Отстань! — Бо отдернул руку, вырвавшись. — Хватит, мам!

Он побежал к Сиов.

— Стой, Бо!

Если бы это был голос Азы, Бо не послушался бы, но это произнесла сама Сиов. Бо застыл в паре метров от совушки, чувствуя, как дождь проникает под плащ и стекает по его спине. Сиов отстранилась от своей родственницы и повернулась к Бо.

— Я не могу остаться, Бо, — тихо сказала Сиов.

Женщина-сова тоже повернулась к Бо.

— Возвращайся туда, откуда пришел, убогий, — с угрозой в голосе сказала она. — Сиов никогда не была ничьей из вас.

Рядом с Бо тут же появилась Аза. Глаза взрослой совы переместились на нее, а клинок в ее руке развернулся. Перед Бо затрещал защитный барьер.

— Я ухожу, Бо, — твердо сказала Сиов.

— Не бросай меня, Си, — Бо сжал руки на груди, словно приготовился молиться одному из Изначальных.

— На самом деле, тетя права... Все это время... все это время я не понимала, что это значит... Обманывала себя и тебя, Бо. И любви никакой нет, — голос Сиов вдруг стал таким, как будто она проглотила что-то горькое. — Это все д-детство. Развлечение. Вот и все. Теперь я это чувствую.

— Ты так не думаешь, Си, — покачал головой Бо. — Ты это специально говоришь, чтобы я не жалел о твоем уходе и продолжал смотреть вперед без задних мыслей. Не нужно все это. Просто останься и не жертвуй собой ради моего будущего.

Бо знал, что то, что он сказал истинная правда. Нельзя так притворяться долгие годы, как это делала Сиов, по ее словам. Она жалеет его, считая, что иного выхода нет. Зная совушку, он уверен, что она думает, что будет доставлять ему неудобства своим присутствием в мире, где никто, кроме них с Азой, ее не примет. Это была настоящая причина девушки.

— Ты хочешь, чтоб я осталась, даже не беспокоясь о том, каково мне придется рядом с тобой в мире, в котором ты собираешься жить? — неожиданно серьезно спросила Сиов. — Ведь это правда?

Бо открыл рот, чтобы высказать свой протест, но вдруг понял, что она права. Он не думал так далеко, создав в своей голове счастливое будущее, чтобы чувствовать себя спокойней. Он думал лишь о том, как мило будет выглядеть Сиов в черно-белом костюме горничной. А когда размышлял о плохом отношении людей к ней, просто злился, не вдаваясь в мысли о чувствах самой Сиов.

— Это правда, — выдавил он.

— Это правда, — повторила Сиов, словно пробуя слова на вкус. Затем повернула голову в сторону, где столпились зверолюди. Бо последовал ее примеру. Промокшие насквозь бывшие рабы жались друг другу, дрожа от холода и страха и смотря ни них с Сиов, застывших друг напротив друга. Лицо Сиов нахмурилось. — Посмотри, Бо, — дрожащим голосом сказала она. — Это тот мир, который ты приготовил для меня.

— Нет, Си, это не так. Я просто... — Бо запнулся, не зная, как объяснить Сиов свою легкомысленность.

— Просто что?

— Просто...

Куда подевались все мысли? Почему он не может придумать хоть что-то? Заметив на лице Сиов эмоции, которые до этого ему еще не приходилось видеть, Бо опустил голову, словно ученик, которого ругает учитель.

— Ты наша семья, — единственное, что он нашелся сказать.

— Тогда почему ты говоришь это, смотря в землю?

Бо поднял глаза на Сиов, и его испугало выражение ее лица, которое он все это время ожидал. Там отражалось то, что он боялся увидеть больше всего – тень презрения. Слова протеста застряли в его горле, Бо отступил на шаг.

— Значит, я была права, — подвела итог Сиов. — Ты просто ребенок. Прощай.

— Си...

Обнятая за плечи своей тетей, Сиов быстро прошла мимо него. Бо удивленно смотрел на толпу, стоящую напротив него. Ведь это не правда! Он наблюдал, как фигура Сиов растворяется в дожде среди фигур других зверолюдов. Это словно сон. Все так же, как во сне — перед глазами пелена, пусть это и дождь, но во сне всегда есть что-то подобное. И все слишком неправдоподобно, начиная от появления в Молочном ручье самого настоящего героя, и заканчивая Сиов, которая всегда была доброй, мягкой и милой, а тут вдруг стала холодной, суровой и почти жестокой. Ну точно сон. Абсурд же.

Но почему же так больно в груди, как будто в реальности? Почему дождь такой мокрый и холодный. Отчего его так трясет?

[Черт бы все это побрал...]

Рука Бо скомкала плащ на его груди и оттянула, словно от этого там станет больше места для того, что давит его грудную клетку изнутри. Не помогло.

[Черт бы...]

Капли дождя на его лице стали горячими и солеными. Бо попытался стереть рукавом соль со своих губ, чтобы не чувствовать никакого вкуса – во сне вкуса нет. А потом ноги подвели его, и он оказался на земле.

— Аза... п-помоги м-мне...

Тик-так, тик-так...

Хм, Бо никогда раньше не обращал внимания, что у них в доме присутствуют часы. Он знал, что они есть, но никогда не придавал им значения. Всему причиной была гробовая тишина, поселившаяся в их доме вот уже... Впрочем, не важно.

Лежа в кровати Сиов, Бо разглядывал стену, не думая ни о чем. Так было проще. Теперь это его постоянное занятие. Он бросил работу, тренировки с Сапсом и занятия с Азой.

Вначале у него еще оставалась надежда, что Сиов вдруг вернется, и он пытался поддерживать нормальный режим. Но режим для зомби немного странно, не находите? Во всяком случае, Сиов не вернулась в самый неожиданный момент, как это бывает, когда ты чем-то увлечен. И он бросил все эти бессмысленные дела. Самым сложным для него испытанием сейчас стало справление нужды. Поэтому Бо пытается есть поменьше. Да и не хочется.

Аза все еще пытается вытащить его наружу, доставляя этим раздражение. Почему она не оставит его в покое, раз прекрасно понимает его состояние? И вечно трогает его.

«Дзыыы!» — отвечает тело Бо, и он уходит от ее рук.

Этих пыток Азе было недостаточно, поэтому время от времени она притаскивает к нему Сапса. Сапс странно себя ведет. Как будто бы стесняется. Наверное, все никак не забудет, что Бо назвал его «папа», когда тот был на грани смерти. Бо хотел ему пояснить, что сам так не считает, просто что-то внутри ему подсказало, что лишь это слово остановит готовящийся смертельный удар Шелеста. Но ему было лень объяснять это авантюристу. Бо это не касается.