Потом девушка опустилась на пол, и встала на колени перед ним, руки вцепились в резинку штанов.
[Уа-а-а...]
[Я так больше не вынесу!]
[Мама, спаси меня-а-а!]
[У меня нет мамы!..]
[Государственные органы опеки и попечительства России, спасите меня-а-а-а!]
Она попыталась снять их, но кажется резинка за что-то зацепилась. А когда Никита ощутил руку Ксю у себя в трусах, которая аккуратно придерживала его, чтобы беспрепятственно снять последние остатки одежды, то он подумал, что сойдет сума.
[Ух-ух-ух...]
От быстрого дыхания его грудь прыгала, как бешеная.
И вот, ладони Ксю держатся за внутренние стороны его бедер.
Дзыыы!
Дзыыыы! —Слышь, я твое чувство самосохранения, не игнорируй меня! —Дзыыыы!..
Руки ползут все выше и выше. Ближе к поясу стало щекотно, а когда они достигли своей цели... невыносимо!
Руки обхватили его, как рукоять меча.
Бух!
Бух!
Бух!
Сердце...
Он смотрит на голову Ксю, становящуюся все ближе и ближе к его полыхающей части тела, которая уже взорваться готова от навалившихся на нее ощущений. Уже у самого источника его бешенных желаний, девушка застыла.
— Извини, Никит… — тихо сказала она, - но… ты мой Бог, — и ее горячее дыхание окутало его промежность.
Последнее, что Никита увидел в своей жизни, это как в лицо Ксю ударила белая струя.
Плюх!..
2. Справочник Богов
— Вха, вха, вха!
[Что за безумный смех?]
— Вха, вха, вха!
Сознание нехотя возвращается к Никите. Он буквально вытягивает его из... откуда там вытягивается сознание?..
[Меня зовут Никита. У меня куча долгов, отстойная работа, нет родственников и каких-либо близких людей. Ни разу в жизни я не любил. Ненавижу, когда до меня притрагиваются. Нравятся кофе и печеньки...]
Это все что он вспомнил.
— Вха, вха, вха!
[Заткнись!]
— Сам заткнись, герой-любовник!
[Что?]
Никита резко открыл глаза. Где это он, почему так светло?
— Ты на небке, — поведал голос.
[На каком небке?]
— Очевидно, на седьмом, после такого-то выстрела!
[Что?]
— Хватит чтокать.
Наконец, он увидел говорившего… то есть, говорившую. Это оказалось создание женского пола неопределенного возраста.
В ответ, на него с издевкой уставились большие зеленые глаза.
Как не прикидывал, Никита не смог разобраться, сколько ей лет. Вроде все, что приличествует зрелой особи, при ней, хоть и не достойных объемов, но все же… выглядит, почти как ребенок. Длинные красные волосы; поверх голубой мантии с капюшоном, совсем неуместно, красуется багровый галстук. Восседает существо на огромном белоснежном троне.
— Кароч, ты скопытился, — поведала она.
Голос, будто тоже не имеет оттенков, характерных той или иной возрастной категории. Но неприятный — точно.
[…Чего?]
— Слушай, у тебя есть рот, если что. Или говорить разучился?
— Чего?
— Того, — кажется, девочка, или девушка, начинала злиться. — Ситуация такова — ты скопытился. Склеил ласты... как там еще... отбросил ноги.
— А?
— И мозг, похоже, заодно.
Никита непонимающе уставился на собеседницу.
[Меня зовут Никита. У меня куча долгов. Нет родственников и близких людей. Никогда в жизни не любил. Ненавижу, когда ко мне притрагиваются. Нравится...]
— Ладно, — выдохнула девочка-девушка. — Напомню, — она поерзала на троне.
Как она туда забралась? Только сейчас Никита обратил внимание, что трон, как будто бы, принадлежит великану. А его хозяйка не дотягивает головой даже до подлокотника.
— Помнишь лучик в глазик? — спросила она.
[Лучик в глазик...]
Вспышка перед внутренним взором: смартфон, солнечный зайчик.
— Ты на правильном пути, — удовлетворилась она. — Потом: душ, дрочка, кофе, троллейбус, работа.
[Ага.]
— Не агакай. Далее — обед, Ксю. Нуууу?..
Вспышка!
Вспышка!
Вспышка!
— Вха, вха, вха! Да-да-да!
[Что за смех такой?]
— Вот так и скопытился, — подвела итог хозяйка трона. — Знатно пальнул перед смертью и...
Лицо Ксю... «ты мой Бог» ... белая струя...
— Не беспокойся, ее глаз в полном порядке! В отличии от тебя.
— Меня?
— Оглянись, плейбой. Ты удивительно тупой.
Никита последовал ее совету. Гигантский белоснежный зал с колоннами, над головой туманная дымка вместо потолка. А сам он сидит, подогнув под себя ноги, на круглой иссиня-черной платформе, усыпанной сияющими точками звезд.
А еще — он совершенно гол!
Рука Никиты сама собой метнулась в зону ниже пупка, чтобы прикрыть достоинство.
...но там ничего не было.
— Что?
Он в ужасе уставился на собственную промежность, не веря своим глазам.
— Значит, тебя нисколько не смутило то, что ты сидишь, буквально, на небосводе? — задала риторический вопрос девчонка, с интересом изучая Никиту. – И первое, что тебя обеспокоило, это собственные причиндалы … — она выглядела, как ученый, наблюдающий за реакцией лабораторной крысы на тот или иной эксперимент.
— Для вас, мужиков, это важно, — голос девчонки вдруг стал тихим и вкрадчивым, словно довольное мурчание спящего котенка. — Вы соревнуетесь в величине этой своей штуки. И, как будто бы, без нее вы никто.
Хоть между ног у Никиты ничего и не было, он все равно прижал обе ладони к паху.
— ...гордитесь ею и, одновременно, стыдитесь её, — продолжала свои философские измышления девчонка. — И дрочите, дрочите, дрочите!
[Меня зовут Никита. Я просто сплю. Отрубился за компом. С Ксю я никуда не пошел. Просто влажные мечты во сне. А это странное продолжение первой части! Вот сейчас проснусь с отпечатком «qwerty» на щеке...]
— Это даже не сиквел, идиот. Это совершенно другая история, — незнакомка снова разозлилась. — И зовут тебя уже не Никита. А имя тебе — Никто! Ты даже не «кто», ты — «что». И, при всем этом, — ничто!
[Заткнись, заткнись, заткнись!..]
— Завали свою гребаную пасть, нечисть! — Никита вскочил на ноги.
— Че-го? — зеленый глаз девочки дернулся.
Вжух!
Через секунду она уже стояла перед ним... Точнее под ним — рост маленькой засранки дотягивал ему только до пупка.
— Как ты меня назвал, мертвяк? — суженные глаза потрошат Никиту на мелкие кусочки, словно два лезвия.
Она расставила ноги по ширине плеч, и подняла руку над головой, направив ладонь к потолку. Весь ее вид говорил о том, что сейчас начнется каст какой-то ужасной волшбы.
— Силой-данной-мне-великими-течениями-времени-и-звездной-бездны-бурлящей…
[Вот черт! Началось! Так!]
— «Каменная кожа!»
— «Сфера поглощения!»
— «Доспехи серафима!..»
Никита принялся поспешно выкрикивать названия защитных заклинаний из всех известных ему игр, но ничего не срабатывало.
— ...божественного-сияния-белого-пламени-и-формулы-трехкратного-развоплощения-тотального-и-безповоротного-исчезновения… — продолжала меж тем бубнить пионерка в хогвартской мантии свое ужасное заклинание.
Сейчас от него даже воспоминания не останется. Надо что-то быстро сделать, пока не завершила.
[Дам-ка, я ей в нос!)
Никита широко завел ногу для отменного пинка, уже предвкушая, как мелкая магичка будет лететь в другой край зала.
— Довольно!
Так он и застыл, с правой ногой в воздухе. Маленькая колдунья, напротив, как-то сразу сдулась и засуетилась.
Чуть поодаль, застыла фигура в черно-звездной мантии в точности, как платформа, на которой он в данный момент находится. Это была женщина. Ее сияющие очи, двумя лунами строго смотрят на них, как на шкодливых детей.
— Аза, ты прекрасно знаешь, что у тебя нет власти кому-либо навредить здесь, — покачала головой новоприбывшая.
Маленькая заноза, которую оказывается звали Аза, потупилась и мимолетно бросила на Никиту злобный взгляд.
Так это был блеф! Мастерский такой и окологениальный блеф от мелкой королевки лжи.
