Дверь по его просьбе Справочник не закрывала — оставаться запертым одному в большой комнате Никите было страшно, хоть он и убеждал себя в своей внутренней взрослости. Во всем этом была виновата повариха ба Нита, которая вливала ему в уши местные триллеры, где обязательно ели младенцев всяческие жуткие сущности, от аморфных теней-обскуриев до классических лесных ведьм.

Грррр-бдыщ!

Синие вспышки молний сопровождаются драконьим рыком грома; по стене ползают тени деревьев ожившими младенческими кошмарами.

Тук-тук-тук-тук...

Капли дождя барабанят по сливу подоконника, как узловатые синие пальцы мертвяков.

[Вот же черт!]

[Аааа, нельзя упоминать черта!..]

[Я опять его упомянул, черт!]

[Черт, черт черт!]

Никита с ужасом наблюдает, как тени, отбрасываемые светом молнии, склоняются над ним.

[Надо делать ноги!]

Ногами и руками Никита принялся сталкивать на пол барьер Азы, чтобы создать для себя мягкое посадочное место. Затем осторожно свесился с кровати.

Шмяк!

Приземление оказалось немного болезненным, но он стерпел — после гвоздя в ладони это мелочи. Осталось самое просто — проползти полстраны до комнаты Справочника. Подгоняемый фантомными монстрами, Никита стал быстро перебирать руками и ногами к чернеющему впереди дверному проему выхода из комнаты.

[Блять, там еще страшней!]

[Аааа...]

Перед тем, как покинуть комнату, он на мгновение замер перед распахнутой перед ним кромешной тьмой коридорчика.

[Ладно, была не была...]

Ших-ших-ших...

Ползунки шелестят об пол, будто куча неприятных насекомых.

[Аааа...]

Мрак коридора остался позади. Хорошо, что Аза не закрывает свою дверь тоже, чтобы в случае чего успеть прибежать к Никите, едва услышав его крик. На данный момент, в случае этого чего, он прибежал к ней.

Высокая, огромная кровать. Сейчас понадобятся все его силы, чтобы выпрямить спинку и ухватиться за ее края. У него получилось — страх наделил его суперспособностями младенца-почтипрямостоящего. Никита напрягся и, подтянувшись на ручках, оперся на ноги. Он заглянул на кровать. Пара расширенных от испуга глаз уставились на лежащую в противоположном конце кровати Азу. Справочник еще не спит, и тоже смотрит на него.

— Чего уставился? — вспышка молнии осветила ее раздраженное выражение лица.

[...]

Никита не хотел признаваться, что ему страшно. Но она и так все знает. А его учащенное дыхание и быстрое биение сердца красноречивей всего сдают трусишку сверх-чутью опекуна.

— Аааа, иди сюда! – Аза сгребла Никиту и, накрыв его одеялом, прижала к себе. — Ненавижу тебя...

Никита обнял переброшенную через него теплую и легкую руку Справочника.

Тук-тук...

Тук-тук...

Сердце понемногу успокаивалось. Теперь он в безопасности.

— Ты обмочил меня! — Аза оттянула руками ночнушку и с отвращением смотрит на единорогов, захлебнувшихся в большом мокром пятне где-то в районе ее живота.

[Прости.]

— А-а-а, больше никогда не возьму тебя спать с собой!

[Ну прости.]

— Пойдем мыться, — она подхватила Никиту и понесла на вытянутых руках на кухню. Чтобы не смотреть ей в глаза, Никита скосил взгляд за ее плечо.

– Не брыкайся, — Справочник положила провинившегося на стол и принялась стаскивать с него штаны. — Похоже, ты успел сделать все, — она критически осмотрела нижнюю часть его тела.

[Ну...]

Никита не привык к тому, что его срам рассматривают, как товар на Авито, и ломает от стыда руки на груди, стараясь избегать взгляда Азы.

— Никуда не ползи, – Аза отвернулась, чтобы подготовить воду в тазу. Никита стал изучать солнечный зайчик на потолке.

Сегодня утро вышло ясным. Волосы Справочника, освещаемые желтыми лучами, горят на голове, словно красный костер. Он был бы не прочь погулять.

— Давай, — руки Азы снова подняли его.

Плюх!..

Его попка окуналась в теплую воду. Блаженство...

[Гулять пойдем?]

– Нет, у меня работа.

Буль-буль-буль...

Руки Азы бегают по нему, как маленькие зверьки. Странно, но когда она его трогает, он не стесняется этого, а вот если смотрит, особенно таким образом... Почему?

— Все, постарайся оставаться сухим еще хотя бы три часа.

Она уложила его на полотенце.

[Есть хочу.]

Теперь ей приходится ему готовить — толочь овощи и фрукты, варить кашки. Чем она и занялась.

[Какой сегодня день недели?]

— Среда.

[Понятно...]

До похода к Сиов еще два дня, а Никита уже испепеляется от нетерпения. Ему необходимо ее увидеть, прям сейчас!

[Каша, кстати, отстой...]

Аза запихивает в него что-то серое и неудобоваримое.

— Жуй с бессмысленным выражением лица, — Справочник втыкает в него очередную ложку.

[Возьмешь меня сегодня с собой?]

— Нет.

[Почему?]

— По кочану.

Тук-тук-тук...

В дверь раздался требовательный стук.

— Аза, мы пришли! — тетка Сална и другие мамаши со своим детским садом.

[Вот же блять...]

— Еще один мат, и будешь давиться тыквенным пюре две недели! — Аза вдруг резко сдвинула брови, и Никита впервые увидел настолько серьезное ее лицо, когда она чем-то ему угрожает.

[...]

— Иду! — крикнула она через плечо, и снова посмотрела на Никиту. – Понял меня?

[Понял.]

И чего это она?

[Я не специально описал тебя.]

Он решил, что дело в этом.

— Это тут не причем, — Аза уже успокоилась. — Ты мелкий, твоя работа агукать и вопить.

[Мне тридцать, если что.]

— А мне триста.

(Ладно, твоя взяла.)

Тук-тук-тук!!!

Дверь сотряслась под очередными ударами ломящихся к младенцу матерей.

[Они ее сейчас выломают.]

Справочник впустила ураган в дом.

— Ты его уже покормила? — сходу налетела одна из женщин на Азу.

— Да.

— ...

Разочарование всех трех посетительниц можно было пощупать.

«Как ты посмела?», «Это должна была сделать я!» — было написано на каждом из их лиц. Никита категорически согласен с ними. Теперь, из-за Справочника, молока придется ждать около трех часов.

[Вот же б...]

Молниеносный взгляд Азы.

[...блин.]

Теперь он и выражается, как ребенок... Дальше что? Начать рубашиться в игрушки с коллегами, которые на данный момент дрыхнут на руках своих рабынь?

Пока гостьи нянчатся с Никитой, Аза побежала на кухню, где заперлась, чтобы самой кое-как обмыться от младенческих трудов. Затем, освежившаяся, она попрощалась с сиделками, чмокнула Никиту в щеку, и ушла.

Ему показалось или нет? В этот раз она сделала это более мокро, не стиснув, как обычно, до побеления губы, чтобы только сделать вид. Наверное, все-таки, показалось.

Его трудовой будничный день начался. Впахивать профессиональным младенцем тоже не так-то просто. Поспал, поел молока, поспал, повопил от скуки со всеми остальными младенцами заодно, поел молока... И дело даже дошло и до этого.

[Ты мухлюешь!]

Мелкий, рассевшийся напротив Никиты, был больше него. Все они больше него, являясь отпрысками могучих трудяг. И сейчас гоночный автомобиль модели «al3500 limited edition» со сверхскоростным двигателем, на вид же тряпочный мелкий тапок, взмыл над головой его соперника, в то время как Никитин все еще ползет по полу.

[С хуя ли танки полетели?!]

— Ме!

— Агу, — ответил друган.

[Лады...]

Никита тоже поднял свою тачку, но выше коллеги у него не вышло.

[Блять нахуй...]

Что?

Он ощутил удовлетворение, будто бы только что плодотворно передернул.

[Сука, нахуй, блять! Блять-нахуй-сука!]

Господи, какой же кайф! Все запретные вещи становятся такими... вкусными? Сейчас, когда Азы нет, плохие слова так и рвутся из него наружу. Значит, надо выговориться от души. Никита посмотрел на своего соперника в гонке за бриллиантовый кубок, полный молока.

[Сука, нахуй блять.]