— Мееее!
— Мееее! — подхватил младос.
— Крошки хотят кушать! — тут же отреагировали мамки.
Разговор Никиты с однокашником грубо прервали, заткнув их рты сосками.
Чпок!
[Нахуй, сука...]
Глоть-глоть-глоть...
Вечером, когда голубая входная дверь скрипнула, открываясь, внутри Никиты все радостно встрепенулась. На пороге появилась Аза.
[Аза!]
Он вскочил на ноги.
[Чего?]
Во-первых, он никогда не радуется возвращению Справочника домой, скорее досадует, а во-вторых, он не умеет стоять на ногах без посторонней помощи. Все, затаив дыхание, удивленно уставились на него. Даже младенцы. Широко отрытыми глазами Аза смотрит на него, боясь двинуть пальцем. Она взволнована.
«Ну же, давай, сделай это!» — говорят все взгляды, наблюдающие за ним. Никита лавирует руками, пытаясь держаться за воздух. Один шаг по направлению к Азе. Всего один шаг. «Ну же, мелкий засранец!» — подбадривают изумрудные глаза Справочника. — «Дам две звездные монеты и разрешу спать со мной».
Шаг!..
Он сделал это!
[Вай, вай, вай!..]
(Воздух, где мой поручень?!)
Потеряв равновесие, Никита полетел на пол, но Аза подхватила его, мгновенно оказавшись рядом.
— Первый шаг, первый шаг! — болельщицы повскакивали на ноги, растревожив своих малых, которые принялись вопить, как искаженные.
Аза прижала Никиту к себе. Она что, прильнула щекой к его головке? Аза, мать его, Скрудж? Он нашел рукой ее вторую щеку.
Ладно, это уже перебор.
Они одновременно отлипли друг от друга, и теперь Справочник снова держит его на вытянутых руках.
Дз...
Дз...
Дз...
Целовальная процессия прошла мимо него к выходу.
[Где мои обещанные две звездные монеты?]
Никита поинтересовался, когда они с Азой остались одни.
— Спроси у своего воображения.
[Можно я с тобой сегодня буду спать?]
— Нет.
(...)
Никита уютно прижался к животу Азы, и воткнул в рот большой палец. Наконец-то можно хорошенько отдохнуть. Едва слышное сопение Азы щекотно касается его уха.
[Как прошел день?]
— Как-как... боком наперекосяк...
[Интересным образом...]
[Чем ты занималась?]
— Наслаждалась спокойствием.
[Ага...]
[А как...]
— Замолчи, не то окажешься в своей черной-пречерной комнате.
[...]
[Спокойной ночи.]
— ...
(...)
— Я опять вся мокрая!
[Прости.]
— Сколько у тебя еще твоих «прости»?
[Сейчас загляну в прости-сумку.]
— Только не перепутай со шлепательной.
[...]
[С добрым утром.]
— Еще и издеваешься, четверть Бога... С добрым...
Растрепанная Аза делает злой вид, но Никита знает, что это не так. Мокрая ночнушка прилипла к груди, и он все видит. Ее маленькую грудь, просвечивающую сквозь тонкую ткань.
— Куда это ты уставился, мелкий извращенец? — Справочник прислонила руку к груди, прикрываясь, лицо мгновенно покраснело.
[Я не специально!]
Наверное, он сам сейчас смахивает на жареного младенца, осталось только яблоко в рот засунуть. Почему-то к груди Азы у него возникло другое отношение, не как к пузырю с белой наркотой, а как... хз.
— А ну закрыл буркалы!
Никита подчинился и почувствовал, как руки Азы взяли его подмышки и подняли в воздух. По пути на кухню, он не сдержался, и открыл на мгновение глаза. Грудь Азы была перед ним. Хорошо, что Справочник этого не заметила, иначе его точно ждала бы раскаленная сковородка для младенцев.
Весь следующий день он тренировался ходить, но получалось хреново. Все, что ему было доступно — это один шаг. Но и этого хватило, чтобы свысока смотреть на ползающих вокруг него младенцев-улиток, оставляющих мокрые следы за собой.
[Склонитесь перед великим Господом вашим, слизняки, вха-вха-вха!]
— Агу-гу‐гуль‐гху!..
— Какая милашечка! Ма! Ма! Ма!..
Дз!
Дз!
Дз!..
Никиту опять схватили и слюнявят ему животик. Да когда он уже повзрослеет, чтобы перестать быть вещью в чьих-то руках!
— Дяй! — он засунул руку за ворот мамаши в поисках кожаного бурдюка со вкусной жракой.
Его забавное слово «дай» всегда действовало на кормилиц, как заклинание подчинения. Но не в этот раз.
— Ты только кушал, — пропела тетка. – Маленький проказник! Ма! Ма! Ма!
[Блять.]
Этой ночью он плохо спал, предвкушая приближающееся утро, когда они с Азой отправятся к Сиов домой. Его очень волновало то, как воспримут Сиов и бабка Грай их вторжение. Вдруг выйдет скандал?
Когда Никите приспичило пописать, он тихо отполз от сопящей Азы, и свесил ноги с кровати.
Кап-кап-кап-кап...
Он с удовлетворением услышал звук льющегося на пол ручейка, но слишком расслабился и, сделав свое дело, соскользнул в свою же лужу.
Бух!
Плюх!
[Ай!]
– Мееее!
— А?! — непонимающий возглас Азы.
Из-за края кровати показалось ее испуганное лицо. Никита не хотел будить своим криком Справочник, но рот младенца делал свое дело сам собой.
— Дурак! — Аза через секунду оказалась на полу рядом с ним. — Хилинг!
Боль ушла.
— Зачем ты полез на пол?
[...]
Ее глаза пробежались по блестящей в свете луны луже под ним.
— Свет, — Аза активировала зачарование магических ламп, Никиту ослепил зажегшийся свет. — Пойдем превращаться в чистого младенца.
Никита снова оказался в тазике. Аза полоскает его, как чашку после использования.
[Только давай без нотаций.]
Он чувствует себя очень уставшим, и сил совсем нет, чтобы еще и напрягаться от очередных сетований Справочника.
— Только одна, — Лицо Азы приблизилось и ее глаза уставились на Никиту в упор. — В следующий раз, если приспичит, лучше сделай это, как и всегда. Ясно?
[...]
— Ясно?
[Ясно.]
— ...
[...]
Скрестив руки на груди, Справочник отвернула голову, и смотрит куда-то в сторону.
— ...Если тебе надо сделать еще какие-либо свои дела, то говори прямо сейчас...
[Нет, ничего.]
Они снова улеглись спать, и в этот раз Никиту уже вырубало конкретно. Он обнял руку Азы.
— Спи, мочевой пузырь, — пробормотала Справочник. — Ненавижу тебя.
[Спокойной ночи, Аза.]
— Спокойной...
[...]
— ...Бо.
(...)
Утро, утро, утречко!
[Я обмочил тебя.]
[Пойдем к Сиов!]
— Сначала сделай мне искусственное дыхание... — Азе похрен на то, что она лежит на большом темном пятне.
[Ну же, давай, вставай!]
— Отвали будильник, — рука Справочника нащупала лицо Никиты. — Где тебя выключить?
Он схватил ее руку.
[А где тебя включить? Подъем!]
— Спуск...
[Аза.]
— Бо.
[Ну Аза.]
— Достал! — Аза села на кровати. — Это мой выходной, а встаю раньше, чем на работу. Есть что-нибудь кошмарней этого?
[Тыквенное пюре.]
— Сейчас тебе его приготовлю.
[Пойдем к Сиов.]
— Еще петухи дрыхнут.
Аза рухнула обратно на спину.
[Эй.]
Никита забрался на грудь Справочника.
[Открывай глаза.]
— Лучше ты закрывай, — рука Азы придавила Никиту, заставив его лечь на нее. — Еще хотя бы час.
[Ладно.]
Тук-тук-тук...
Никита слушает стук сердца Справочника.
[Еще часик...]
В третий раз за сутки проснулась Аза оттого, что уже буквально плавала в Никитиной жидкости.
— Слушай, ты такой маленький, а все время течешь... Откуда в тебе столько воды?
Никита просто ткнул пальчиком в бутылочку из-под молока, которую в течении ночи понемногу опустошал.
— И все равно, выливаешь ты гораздо больше.
[Пойдем к Сиов.]
Никита уже сгорает от нетерпения.
— Давай сначала превратимся в людей, ага?
В людей они превращались мучительно долго. Кажется, прошло еще два часа. Пока Аза помыла его и себя, потом покормила, кинула в таз для стирки постельное белье... Уаааа...
Но вот они на улице. Солнце время от времени выглядывает из-за стремительных облаков, холодный ветер, запах прелой листвы. Кошка на заборе; большая грустная бродячая собака вынюхивает что-нибудь съестное по дворам. И крики ворон.
