Несмотря на многочисленные последующие попытки создать впечатление, что Браун совершил просто «набег», в ходе которого он намеревался лишь захватить несколько рабов и быстро скрыться в каком-нибудь убежище в горах Вирджинии, совершенно очевидно, что его предприятие должно было иметь огромный размах и привести к революционному восстанию рабов по всему Югу. Первым доказательством этого служит «Временная конституция», которую Браун неосмотрительно представил группе из тридцати пяти негров и нескольких белых мужчин в Чатеме, Онтарио, в апреле 1858 года. Этот документ был настолько странным, что должен был возникнуть вопрос о здравомыслии его составителя. Но с его положениями о конфискации всего личного и недвижимого имущества рабовладельцев, о введении военного положения и о создании продуманного правительства на большой территории, он явно предполагал длительную военную оккупацию обширного региона, в котором рабство будет свергнуто. Поскольку Браун никогда не рассчитывал иметь в своём ударном отряде более пятидесяти или ста человек и поскольку впоследствии он дал военные поручения тринадцати из семнадцати своих белых последователей (но ни одному из пяти негров), очевидно, что большая армия, необходимая для этой операции, должна была состоять из рабов, сбросивших своё рабство.[677] Второе доказательство кроется в его решении захватить оружейный склад в Харперс-Ферри, штат Вирджиния. Харперс-Ферри находился в труднодоступном месте, и атаковать федеральную собственность было гораздо рискованнее, чем частную. Единственное, что можно было получить, захватив оружейный склад, — это оружие, а поскольку у маленькой группы Брауна уже было гораздо больше оружия, чем им требовалось, можно сделать вывод, что он намеревался дать оружие в руки большому количеству рабов.
Если бы все шло по плану, Браун нанес бы удар летом 1858 года, но в последний момент Хью Форбс пригрозил сорвать проект, раскрыв все секретные планы. Форбс присоединился к предприятию, полагая, что Браун сможет сделать его очень прибыльным за счет использования больших богатств Новой Англии (возможно, Браун и сам когда-то верил в это). Позже, когда Браун смог дать ему всего несколько сотен долларов за многомесячную службу и когда он разочаровался в ошибках планирования Брауна, он дезертировал и обратился к сенаторам Генри Уилсону (лично) и Уильяму Х. Сьюарду (по письму) с информацией о заговоре. В ответ Вильсон направил Хау очень резкое письмо, в котором задавал вопросы о том, почему Канзасский комитет оказался замешан в подобном деле, и предупреждал, что это нанесет серьёзный ущерб делу борьбы с рабством.[678] «Шестерка» быстро провела спешные собрания, на которых они передали имущество Канзасского комитета Стернсу, чтобы отрицать причастность комитета, а затем, несмотря на протесты Хоу и Хиггинсона, дали Брауну указание приостановить свой план и уехать на запад.[679]
Хиггинсон считал, что предприятие никогда не будет возобновлено, и, если бы во главе его стоял кто-нибудь, кроме Брауна, оно, вероятно, и не было бы возобновлено. Конечно, отсрочка была опасной не только потому, что трудно было удержать маленькую группу вместе во время неопределенной задержки, но и потому, что вряд ли можно было долго сохранять шаткую тайну заговора. Многие молодые последователи Брауна вели неосторожные разговоры и писали; многие негры Онтарио наверняка знали о «съезде» в Чатеме; Форбс уже позволил себе поболтать языком; а меры безопасности «Секретной шестерки» могли показаться дилетантскими даже маленькому мальчику. Более того, один из последователей Брауна, Джон Х. Кук, уже находился в Харперс-Ферри, где вскоре нашел работу и жену. Браун очень боялся, что Кук будет слишком много говорить.
Возможно, только безумный проект мог выжить, но, во всяком случае, этот проект выжил. В третий и последний раз Браун вернулся в Канзас в июне 1858 года, а в декабре возглавил рейд в Миссури, в ходе которого его последователи убили одного рабовладельца, захватили некоторое количество скота и имущества и освободили одиннадцать рабов, которых затем в середине зимы повезли на восток, через северные прерии, до самого Онтарио.[680] Это была, пожалуй, самая успешная операция, в которой когда-либо участвовал Браун. После ещё трех с половиной месяцев сбора средств и промедления он отправился в Мэриленд и арендовал ферму в пяти милях от Харперс-Ферри. Там он обосновался и ещё три с половиной месяца ждал дополнительных людей и денег, которые, по большей части, так и не поступили. К середине октября у него было двадцать два последователя, и, вероятно, он понимал, что его маленький отряд никогда не станет сильнее. Вечером 16 октября он отправился со всеми этими людьми, кроме трех, спустился к Потомаку с повозкой, груженной оружием, перерезал телеграфные провода, перешел мост, захватил сторожа, охранявшего мост, и двинулся в Харперс-Ферри. Без особого труда он захватил оружейный и стрелковый склады. Затем он отправил отряд, чтобы захватить двух окрестных рабовладельцев вместе с их рабами. Одним из них был полковник Льюис Вашингтон, правнучатый племянник Джорджа Вашингтона, и Браун велел своим людям обязательно принести одну из семейных реликвий — меч, который Фредерик Великий подарил Джорджу Вашингтону. Эта миссия была выполнена, и к рассвету отряд с пленными вернулся в оружейную мастерскую. Тем временем, около часа ночи, люди Брауна остановили поезд компании «Балтимор и Огайо» и по неосторожности убили негра-багальщика, но затем позволили поезду продолжить путь.
Утром, когда служащие оружейного завода потянулись на работу, Браун взял нескольких из них в плен и попытался отправить группу на свою ферму, чтобы перевезти оттуда часть военного снаряжения в школьный дом неподалёку от Ферри. Но в остальном он сидел и ждал. В мыслях он ждал, когда восстанут рабы, но на самом деле он ждал, когда медленно движущиеся силы организованного общества придут в движение и захлестнут его. К середине утра местные ополченцы из близлежащих городов Мэриленда и Вирджинии уже направлялись к парому, а президент железной дороги Балтимора и Огайо решил рискнуть стать посмешищем, сообщив в Вашингтон невероятную информацию о том, что в Харперс-Ферри назревает восстание. Кроме того, местные жители начали брать инициативу в свои руки. Сначала они затаились, логично полагая, что никто не осмелится захватить правительственный арсенал, не имея за спиной больших сил. Но теперь они начали вести беспорядочную стрельбу в направлении арсенала.
К середине дня 17 октября прибыли роты ополчения и взяли под контроль оба моста. Заставы, которые расставил Браун, были убиты, загнаны внутрь или сбежали, а сам Браун был вынужден затаиться в машинном отделении. К десяти часам вечера подполковник Роберт Э. Ли, кавалерист Соединенных Штатов, со своим помощником лейтенантом Дж.
Машинное отделение можно было захватить этой ночью, в течение двадцати четырех часов после начала рейда, но Ли, будучи профессиональным солдатом, не спешил. Он предпочитал соблюдать протокол, давая вирджинским войскам возможность возглавить штурм, если они того хотели (а они этого не делали), давая мятежникам шанс сдаться и принимая меры предосторожности, чтобы не расстрелять ни одного из пленных Брауна. На следующее утро он послал Стюарта на переговоры с лидером мятежников, и когда они разговаривали через щель в двери машинного отделения, Стюарт, служивший в Канзасе, с удивлением узнал Джона Брауна из Осаватоми. До этого момента никто из посторонних не знал, кто нападает. Через несколько мгновений, когда Браун отказался сдаться, Стюарт отошел в сторону и махнул рукой отряду из двенадцати пехотинцев, которые бросились в атаку с примкнутыми штыками, не сделав ни единого выстрела. Через несколько мгновений все было кончено. Один морпех и двое людей Брауна были убиты во время штурма. Сам Браун был бы убит, если бы нападавший на него лейтенант Израэль Грин, командовавший отрядом, не был вооружен лишь декоративной парадной шпагой, которая нанесла ему несколько болезненных, но не очень серьёзных ран. В общей сложности люди Брауна убили четырех человек и ранили девять. Из его собственного небольшого отряда десять человек были мертвы или умирали; пятеро сбежали накануне, а семеро попали в плен.[681]
