Я посмотрел на его протянутую руку, но не принял её. Я медленно поднялся с лавки.

— Нет, ректор, — сказал я спокойно, но твёрдо. — Я не могу.

Он удивлённо поднял бровь.

— У меня был план, и я намерен его реализовать. При всём уважении к вам. — Я встретил его взгляд. — Я вернусь в Академию сегодня. К ночи. Можете мне довериться. Я не вру.

Ректор Разумовский смотрел на меня несколько долгих секунд. Он видел, что во мне нет ни гнева, ни бунтарства. Только спокойная, холодная решимость. Он видел перед собой не ученика, а… человека, который принял решение и готов нести за него ответственность.

Он медленно опустил руку.

— Какой план, Алексей? — спросил он. Не как преподаватель, а как… партнёр.

— Я не могу вам сказать свой план, — ответил я, глядя ему в глаза. Я не хотел никому ничего объяснять. Я просто должен был пойти туда. Один. Я сам не до конца понимал, почему. — Прошу, не допрашивайте меня.

Ректор медленно опустил руку. Он смотрел на меня, и на его лице отражалась борьба. Он хотел настоять, приказать, но видел в моих глазах не упрямство, а… необходимость. Что-то, что было сильнее его власти.

— Хорошо, — сказал он наконец, и в его голосе была тяжёлая усталость. — Я не буду тебя допрашивать. Но я не могу просто так тебя отпустить.

Он достал из-за пазухи гладкий камень.

— Возьми это. «Камень связи». Если что-то пойдёт не так… сожми его. Я прибуду в течение пяти секунд. С гвардией.

Он протянул мне камень.

— Я не спрашиваю, куда ты идёшь. Я не спрашиваю, что ты будешь делать. Но я требую, чтобы ты взял это. Это не приказ. Это цена за твою… свободу действий.

— Хорошо, — кивнул я. — Я благодарен вам. Вы, кажется, совсем неплохой человек.

Я шагнул к нему и взял из его руки гладкий, тяжёлый камень. В тот момент, как мои пальцы сомкнулись на нём, я уже действовал.

Я не стал прощаться. Не стал ничего объяснять.

Я сосредоточился. Увидел Сеть. Нашёл точку здесь, в избе. Нашёл точку там, на кладбище, у входа в усыпальницу Шуйских.

Одновременно с этим я начал плести заклинание из книги. «Пространственный камуфляж». Я чувствовал, как пространство вокруг меня начинает искажаться, как свет огибает моё тело.

А затем, прямо на глазах у ошеломлённого ректора, я сделал шаг.

Хлоп.

Запах дыма и дерева сменился запахом тлена и сырой земли. Тепло избы — ночной прохладой.

Я стоял на кладбище. Абсолютно невидимый.

Мой «прыжок» и плетение невидимости сработали идеально, как единый, отточенный механизм. Я не чувствовал ни головокружения, ни напряжения.

Я огляделся. Кладбище было таким же тихим и жутким, как и прошлой ночью. Но теперь я был здесь не для разведки. Я был здесь для дела.

Ректор остался там, в деревне. Он знал, что я здесь, но не знал, где именно и что я задумал. Это давало мне свободу.

Я медленно, всё ещё невидимый, двинулся к усыпальнице. Ловушки Дамиана были сняты, но я не расслаблялся. Я шёл, сканируя эфирное пространство вокруг.

Тишина. Никаких следов. Никакой магии, кроме фоновой некротической энергии.

Я подошёл к низкому входу в крипту, скрытому плющом. Затаив дыхание, я заглянул внутрь.

Темнота. И тишина.

Я замер у входа в крипту, всё ещё окутанный плащом невидимости. Прежде чем сделать шаг, я снова погрузился в Сеть.

Я ещё больше сконцентрировался, чем раньше, пытаясь ощутить малейшие колебания, малейшие следы чьего-либо присутствия внутри и снаружи.

Сначала — то же, что и прошлой ночью. «Спящая» некротическая энергия самого склепа и катакомб. Ничего живого. Никаких активных ловушек.

Но потом, когда я «настроил» своё восприятие на более тонкие вибрации, я уловил это.

Это было не присутствие. Это было эхо.

Из глубины катакомб, оттуда, где находилась лаборатория, тянулся тонкий, едва заметный след. Это был не след «Химер». И не след Дамиана. Это был холодный, чистый, как осколок льда, след.

Анастасия.

Она была здесь. После нас. Я не знал, когда. Может, днём, пока я был в деревне. Может, час назад. Она спускалась туда. Одна.

И я почувствовал ещё кое-что. Её след был… взволнованным. Тревожным. Как будто она что-то искала. Или от чего-то бежала.

Крипта была пуста. Катакомбы, скорее всего, тоже. Но она была здесь. И это меняло всё.

Амулет… она искала второй амулет? — пронеслась мысль. В любом случае, что бы она там ни делала, мне нужно увидеть всё своими глазами.

Я больше не колебался.

Всё ещё невидимый, я шагнул в тёмный провал крипты. Мои шаги были абсолютно беззвучны. Я спустился по знакомой каменной лестнице, и меня снова окутал запах сырости и формалина.

Я шёл по катакомбам, ориентируясь на её холодный, тревожный след в Сети. Он вёл меня тем же путём, которым нас вёл Дамиан. К завалу из камней.

Я осторожно протиснулся сквозь него и оказался на пороге лаборатории.

Я замер, не веря своим глазам.

Лаборатория была не пуста.

В центре, возле операционного стола, стояла Анастасия. Она была здесь. Сейчас.

Она была не одна.

Перед ней, на коленях, стоял Родион. Её брат.

А над ними обоими возвышалась третья фигура.

Высокий, иссохший человек в тёмно-фиолетовой мантии, расшитой серебряными рунами. Его лицо было скрыто глубоким капюшоном, но из-под него виднелась пергаментно-жёлтая кожа и тонкие, бескровные губы, растянутые в жуткой усмешке. В одной руке он держал ритуальный кинжал, а другой… он держал Анастасию за горло, прижимая к себе как живой щит.

— … глупая девочка, — шипел он, и его голос был как шелест сухих листьев. — Ты и правда думала, что твой маленький амулет-оберег поможет тебе здесь? В моём святилище? Я чувствую любую магию в этих стенах.

Анастасия пыталась вырваться, её лицо было бледным, но в глазах горела ненависть.

— Отпусти его, Магистр! — прохрипела она. — Он ни в чём не виноват!

— Не виноват? — рассмеялся Магистр. — О, он виноват. Он слаб. Он завистлив. Он предал свой Род ради горстки золота и обещания силы. Он привёл сюда моих людей, чтобы подставить твоего… жениха. Он идеальный материал для переработки.

Родион на полу затрясся от ужаса.

— Н-нет… я… я всё делал, как вы сказали! Я подбросил амулет… я…

— Ты провалился, — отрезал Магистр. — Твоя глупость привела сюда Воронцова и его друзей. Они всё узнали. Ты стал бесполезным свидетелем. Но твоя кровь, кровь Голицыных… она ещё пригодится.

Он занёс кинжал над Родионом.

ДА ЧТО, БЛТЬ, ТУТ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ⁈

Мысль взорвалась в моей голове. Времени на раздумья не было.

Я не стал целиться в самого Магистра. Я прицелился в кинжал.

Резкий, сжатый в точку выпад. Не клинок, не хлыст. А просто точечная волна чистого эфира, как удар молота.

ВУХ!

Невидимый импульс пересёк лабораторию. Магистр, который как раз заносил кинжал, не успел среагировать. Мой удар пришёлся точно по его запястью.

Раздался сухой треск. Ритуальный кинжал вылетел из его ослабевших пальцев и со звоном отлетел в сторону.

— ЧТО⁈ — взревел Магистр, глядя на свою руку, а затем в пустоту, откуда пришла атака.

Он отпустил Анастасию, которая тут же отшатнулась, и развернулся, пытаясь понять, кто напал.

Я не дал ему этой возможности.

— А-А-А-А-А!!! — я издал дикий, яростный крик, всё ещё оставаясь невидимым, и бросился на него.

Пока я бежал, я на ходу плел новое заклинание. Я не создавал хлыст или клинок. Я вспомнил трансформацию, которую видел у одной из студенток. Эфирные иглы. Десяток коротких, острых, как бритва, снарядов из уплотнённой энергии сформировались вокруг моей руки.