— Почему, Алексей? — прошептала она. — Зачем ты это сделал?

Пётр Шуйский на стуле зашевелился и открыл глаза, но, увидев нашу сцену, не стал вмешиваться, просто молча наблюдал.

Она ждала ответа.

— Я…

Я не мог выдержать её взгляда. Я отвернулся, глядя в стену.

— Это моя вина. Это всё из-за меня, из-за моих решений… Прости.

Я снова повернулся к ней и посмотрел ей прямо в глаза, заставляя себя быть честным до конца.

— А ещё… ещё ты мне очень дорога.

Лина слушала меня, и по её щеке скатилась слеза. Она быстро смахнула её.

— Не говори глупостей, — сказала она, и её голос дрогнул. — Это не твоя вина. Мы все знали, на что шли.

Она сжала мою руку сильнее.

— Ты… ты тоже мне очень дорог, Алексей, — прошептала она, и её щёки залил румянец. — Очень.

Пётр Шуйский, сидевший на стуле, деликатно откашлялся и поднялся.

— Я… я пойду, принесу вам чаю, — пробормотал он и вышел из комнаты, оставляя нас наедине.

Мы остались вдвоём. Её тёплая рука в моей. Тишина, полная невысказанных слов.

Дверь снова открылась. Но это был не Пётр.

На пороге стоял старый князь Шуйский. Вид у него был серьёзным.

— Прошу прощения, что прерываю, — сказал он. — Но у меня новости. Из Академии.

Мы с Линой тут же напряглись.

— Только что прибыл гонец от ректора Разумовского, — продолжил старик. — Сегодня утром Совет Родов собрался на экстренное заседание. По поводу… событий той ночи.

Он посмотрел на меня.

— Твой отец, князь Дмитрий, и князь Голицын… они обвинили тебя. Во всём. В том, что ты в сговоре с «Химерами». В том, что ты убил Костю Шуйского, чтобы скрыть следы. И в том, что ты похитил княжну Полонскую.

Лина ахнула.

— Но это же ложь!

— Ложь, — кивнул старик. — Но ложь, подкреплённая силой двух Великих Родов. Они требуют твоего немедленного ареста и суда.

Он сделал паузу.

— Ректор Разумовский и князь Полонский выступили против. Но их голосов недостаточно. Совет раскололся.

Он посмотрел на меня, и в его глазах была тревога.

— Академия на грани гражданской войны. А ты, княжич… ты теперь официально — самый разыскиваемый преступник в Империи.

Вот ты и доигрался, Петя… вот ты и доигрался… — думал я, слушая слова старого князя. Весь мой азарт, вся моя сила — всё это обернулось против меня.

Я серьёзно посмотрел на Лину.

— Лина, пообещай мне, что… пообещай, что ты не будешь в это вмешиваться.

Я тяжело дышал, каждое слово давалось с трудом.

— Знаешь… я хочу тебе открыть секрет. Твой Род и Род Шуйских… вы… вы на самом деле очень хорошие, достойные люди. Я это вижу. Я… я это чувствую. Я знаю, вы, возможно, захотите мне помочь, но теперь я опасен. Я не хочу доставить вам неприятности. Ещё большие неприятности.

Она хотела что-то сказать, но я перевёл взгляд на старого князя.

— Князь, скажите, есть ли возможность ускорить моё восстановление? Мне нужно… мне нужно уходить отсюда.

Лина смотрела на меня с отчаянием.

— Уходить? Куда⁈ Алексей, они будут искать тебя повсюду! Ты не можешь просто так…

— Я могу, — прервал я её.

Старый князь Шуйский покачал головой.

— Ускорить восстановление после такого истощения невозможно, княжич. Ваше эфирное тело сейчас — как пустой сосуд. Любая попытка использовать магию может вас убить. Вам нужно как минимум три-четыре дня полного покоя.

— У меня нет трёх дней! — я попытался сесть, но слабость тут же заставила меня откинуться на подушки.

— Вы правы, — сказал старик. — Но… — он на мгновение задумался. — … есть один способ. Не восстановить. А… «одолжить» силы. Это старая, запрещённая целительская техника.

Он подошёл к одному из шкафов.

— Я могу создать для вас артефакт. Стимулятор. Он будет напрямую питать ваше тело энергией из этого, — он указал на кристалл жизни, который всё ещё тускло светился на столе. — Он даст вам силу на несколько часов. Вы сможете ходить, даже использовать простейшие плетения.

Он посмотрел на меня очень серьёзно.

— Но у него есть цена. Когда его действие закончится, откат будет чудовищным. Вы будете ещё слабее, чем сейчас. И вам понадобится вдвое больше времени на восстановление. Это — билет в один конец. Вы сможете уйти. Но куда вы придёте — большой вопрос.

Он предлагал мне опасную, отчаянную сделку. Несколько часов силы в обмен на ещё большую слабость потом.

Я слушал его, и перспектива была безрадостной. Я смогу ходить… Вряд ли я смогу так далеко уйти пешком. Наверное, я даже не смогу телепортироваться… Ситуация была сложной. Очень сложной и крайне неприятной.

Я посмотрел на старого князя, потом на Лину.

— Князь… — спросил я, и мне было неловко задавать этот вопрос. — А здесь… здесь, под вашими стенами… я могу быть в безопасности? Может ли это реально повредить вам, если я останусь?

Старый князь Шуйский выпрямился. В его глазах сверкнула гордость.

— Княжич, — сказал он твёрдо. — Вы спасли честь моего Рода. Вы — гость в моём доме. И пока вы под моей крышей, ни одна душа не посмеет вас тронуть.

Он усмехнулся.

— Наш Род может быть в долгах, но усыпальница Шуйских — одна из древнейших и самых защищённых в Империи. Сюда не сунется даже гвардия вашего отца без прямого приказа Императора. А получить его будет не так-то просто, когда вас поддерживает ректор, а ваша помолвка с Голицыными всё ещё в силе, пусть они и пытаются вас подставить. Разрыв такой помолвки — это скандал, которого они не хотят.

Лина тут же кивнула.

— Он прав. Эта ситуация — юридический и политический тупик. Они не могут просто так тебя арестовать. У них нет доказательств. А ты — официальный жених наследницы Голицыных. Это связывает им руки.

— Так что отдыхайте, Алексей, — заключил старик. — Восстанавливайте силы. Здесь вы в большей безопасности, чем где-либо ещё. По крайней мере, на какое-то время.

— Помолвка с Голицыными?

Я усмехнулся. Безрадостно, холодно.

— Они уже сделали непоправимое. Посмели обвинить своего будущего родственника в том, чего он не делал. Эта помолвка… этот жалкий, абсолютно никчёмный спектакль… закончен.

В комнате повисла тишина.

— Не будет никакой свадьбы, — сказал я, и мой голос был твёрд, как сталь. — Это невозможно. Теперь… теперь есть только два варианта: либо они меня, либо я их.

А у меня 20 побед и ноль поражений на юношеском турнире по боксу, — хотелось мне добавить, но я сдержался. И просто усмехнулся своим мыслям.

— Теперь… — я медленно повернул голову. — У меня есть только одна кандидатка в жёны. Та, что по-настоящему тепла ко мне…

Я посмотрел прямо на Лину.

Лина:

Она замерла. Её лицо вспыхнуло. Шок, смущение, радость и страх — вся гамма эмоций пронеслась по её лицу. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла произнести ни слова.

Князь Шуйский и Пётр:

Они смотрели на это, как на восьмое чудо света. Наследник двух Великих Родов, находясь в бегах, разорвал выгоднейший политический союз и… делал предложение дочери другого Рода. В их мире такого не случалось. Никогда.