— Нет, — спокойно возразила ему я, хотя внутри все перевернулось от последнего его предложения. — Нет? — неверяще переспросил он.

— Я не стану этого делать. Ведь я рассказала тебе про Лиссу и твоего сына. Ты не думаешь, что тебе следует заботиться о них?

— Разумеется я не оставлю их! — горячо воскликнул он. — Я смогу помогать им финансово, это будет не так сложно. Но почему ты отказываешь мне в этом? Неужели это так сложно для тебя?

— Я не стану этого делать, — упрямо повторила я.

— Почему? Для чего тогда нужно было вытаскивать меня обратно, когда теперь я всего лишь…никто?!

— Ты правда считаешь, что быть просто живым недостаточно?!

— Я, — с какой-то бессильной злостью посмотрел он на меня, — был рожден для большего, чем проживать жизнь младшего сына деревенского кузнеца! Как я могу жить, зная, что у меня было всё, о чем только можно мечтать, и я потерял это? Как, Мара? Ты… Мне больно даже смотреть на тебя сейчас… — поморщился он, — как ты хочешь, чтобы я жил, зная, что ты имеешь всё то, о чем я и мечтать не смел? Как?! Неужели это такая большая жертва для тебя — немного поделиться со мной? Ведь это крохи для тебя! Ты хоть понимаешь, каково мне вообще просить тебя об этом? — он неожиданно крепко сжал мою ладонь и посмотрел прямо в глаза. Его взгляд казался не просто решительным, он готов был идти до конца. — Если не для меня, то подумай о родителях? Ведь они столько сделали для тебя, и ведь теперь у них буду только я! Как я смогу достойно позаботиться о них, м? Конечно, хмыкнул он, — ведь теперь-то тебе нет до них никакого дела, да? Зачем тебе, какие-то человеческие старики, когда у тебя теперь есть всё это, — обвел он глазами мою комнату.

Должно быть, впервые я задумалась над тем, для чего я, на самом деле, пошла на это. Мой ответ был удручающим и постыдным — я сделала это для себя. И сейчас, когда он вновь рядом, я со всей ясностью понимала это. То, что я возомнила себя мудрее самой жизни, решив накормить свою совесть, неуклюже исправляя то, в чем считала себя виноватой, было моей ответственностью и, быть может, ошибкой? В тот момент я поклялась самой себе, что больше не стану вмешиваться в его судьбу. И хотя решение было принято уже давно, я всё одно боялась лишь того, что, приняв его, сделаю лишь хуже. Изображая из себя Бога и начиная играть судьбой другого человека, стоит быть готовым к тому, что в итоге ты все равно почувствуешь себя проигравшим…

— Спи, — посмотрела я прямо в глаза брата, пытаясь сдержать подступившие слёзы, и воздействовала на него так, как однажды научил меня Лео.

— Что? — мгновенно вспыхнул он, но его тело уже расслабилось, глаза прикрылись, и он мерно задышал.

— Спи, брат.

"Знаешь, мертвым он нравился мне больше", — донеслась мысль дэйурга, который, судя по всему, не постеснялся подсматривать за мной.

"Все готово?" — не став комментировать его мысль, спросила я.

"Да, мы у же почти у тебя".

— Хорошо, — уже вслух ответила я, снимая с головы подаренный Лео венец и избавляясь от платья на пути в гардеробную — сейчас мне понадобится совсем другая одежда.

Мы вышли из телепорта, когда в городе Карген, на севере Ирэми, царила глубокая безмятежная ночь. Необычайно темная, тихая, и какая-то даже безмятежная. Стало ли тому причиной, что об этом позаботился один из моих спутников или же ночь решила быть на нашей стороне в том, что мы задумали? Как знать.

Это был первый и, как мне кажется, последний раз, когда мне было суждено оказаться у порога дома, где теперь жила моя человеческая семья. Сколько лет прошло с тех пор? И сколько времени у нас уйдет, чтобы вычеркнуть всего одного человека из их памяти? Не важно. У нас есть лишь эта ночь здесь. И пока она будет длиться, на Кайрусе будет день, так что меня не должны хватиться. А значит пора приступать.

— Айрин, как малыш? — спросила я, оборачиваясь к эльфийке, что так нежно прижимала крошечное тельце Леона.

— Спит, не волнуйся, — всхлипнула она. — Вы можете делать то, ради чего мы все тут. А я побуду покас ним, — в очередной раз подарив нам тягостный вздох, сказала она.

Несмотря на то, что Айрин так сильно привязалась к сыну Кима, она приняла моё решение и всецело его поддержала.

У моих родителей был не просто дом в Каргене, Орэн когда-то давно купил им небольшую ферму на тихой окраине города. Конечно, это не было похоже на шикарный особняк мага, но по меркам простого ирэмийца — очень приличное хозяйство, где могла бы проживать такая большая семья, как моя, и считаться при этом обеспеченной. Ведь теперь тут жили не только мои родители, но и братья, у двоих из которых уже были жены и дети.

Чуть крепче сжав ладонь Лео, который всё это время был рядом, я посмотрела на него. Говоря откровенно, он даже не скрывал свое недовольство от всего происходящего. Когда он вошел вместе с Каа'Лимом в мою спальню, где находился спящий Ким, тогда и озвучил свое мнение.

— Всё же, иногда мертвых лучше оставлять таковыми… Знаешь, — чуть прищурившись, посмотрел он на меня, — Лаисса увлеклась гаданием на чаинках. Я-то её всё высмеивал, а она вон мне пустые хлопоты на сегодня предсказала. Может, в этом что-то всё же есть?

Вот и сейчас он согласился помочь мне, но особого энтузиазма при этом совершенно не испытывал. И это было сложно не заметить.

— Не смотри на меня так, — фыркнул он. — Я не сбегу. Место выбрала?

Я лишь кивнула, указав пальцем на небольшой холм в отдалении от дома родителей.

— Мне кажется, это подойдёт.

Он лишь кивнул мне в ответ, а дальше я будто попала в другую реальность, где царит неподвластная мне пока магия пространства и материи — умение, столь ценимое и любимое демонами — когда из простого "ничего" появляется на свет материя, энергопотоки сплетаются и обретают плотность, приобретая форму, цвет и фактуру согласно воле того, кто ими управляет.

Так появлялся на свет небольшой, но основательный дом. Дом, который казался обжитым и уютным. И это был не просто каркас здания, а много больше.

Каа'Лим показывал Лео комнату Кима в особняке Орэна из моих воспоминаний. И для Лео важны были не элементы декора или убранства, ему нужны были лишь цвета, да кое-какие предметы — чтото общее, что не вызвало бы у разума протеста. Что не стало бы мозолить глаз и говорить о том, что все вокруг ненастоящее. Обстановка должна быть похожей на привычную «хотя бы общим посылом», как сказал дэйург, когда я объясняла ему то, чего хочу. Это важно, чтобы матрица, которую он приготовил, влилась в сознание, становясь реальностью.

— Не переживай, — заговорил со мной Орэн, когда Лео уже почти закончил начатое. — Я буду присматривать за ними.

— Вам пока не стоит покидать Тэймир, — грустно посмотрела я на него. — Но я обещаю, что постараюсь разобраться и с этим в ближайшее время…

— Да, брось, — отмахнулся он. — Вряд ли обо мне ещё кто-то помнит, особенно сейчас. Так что, мы с Тарием будем за ними присматривать, первое время уж точно.

Я не успела ничего ему ответить, так как Лео по всей видимости уже закончил то, о чем мы с дэйургом так слёзно его упрашивали. Ну… ладно, упрашивала только я, зато дэйург едва все не испортил, обозвав его "старым скупердяем".

На невысоком холме, невдалеке от дубравы, что обнимала полукольцом это фермерское хозяйство, появился скромный домик из белого камня. К моему собственному удивлению, я поняла, что именно из такого материала было выстроено поместье Орэна. Неужели даже такие мелочи были важны?

Заметив мой восхищенный взгляд, Лео лишь усмехнулся.

— Добро пожаловать домой, — сказал он, и на этих словах дверь в маленький домик эффектно отворилась.

Дом оказался небольшим, но вполне уютным. Второй этаж был отведен под детскую и спальню, на первом оказалась просторная гостиная с камином, который был так похож на тот, что был в доме у Орэна, только поменьше, и просторная кухня. С удивлением я рассматривала мебель, что наполнила внутреннее пространство и понимала, что где-то видела нечто подобное. Не совсем такое, но очень похожее. Всё внутри казалось обжитым. Таким, словно здесь уже некоторое время живут несколько человек. Казалось, что на кухне совсем недавно стряпали ужин, и тому было подтверждением не только остатки еды, но и соответствующие запахи, пара немытых тарелок и чашек. В углу даже стояла корзина с грязным бельём! На столике в гостиной лежала книга по грамматике всеобщего языка, перевернутая на том месте, где тот, кто её читал, решил прерваться. В камине едва тлел уже угасающий огонь.